Эдуард Веркин - Пятно кровавой луны Страница 3

– А как вы думаете, почему он пропал? – Жук снова зачесался, но теперь по-настоящему. – Почему не вышел? Потому что его забрал Петрушка. Вот почему.

– Ерунда. – Дэн шагал по комнате. – Это все ерунда. Там, под школой, целый лабиринт, мы однажды туда ходили. Недалеко, конечно… Там заблудиться легче легкого. Говорят, там раньше убежища строили, на случай столкновения с метеоритом, так там аж до аэродрома подземные ходы идут. Он просто заблудился.

– Заблудился?! – фыркнул Жук. – Ага, заблудился… С овчаркой ведь искали!

– Овчарка! – Дэн презрительно скривился. – Они эту овчарку неделю не кормили, она просто работать не хотела. Надо Дика взять, он все равно ничейный. А нюх у него – ого-го! Я как-то раз ключи от дома потерял, так он их за пять минут нашел. Дик Володьку сразу найдет.

– Классная идея! – одобрила я. – Дик классный.

Дик мне тоже однажды помог. Мой прошлый котенок сбежал, а Дик его тоже нашел. Правда, потом собирался котенка сожрать, еле отбили. Хорошая собака.

– Вы что, на самом деле решили идти? – испугался Жук. – Совсем…

– А ты что, нет, что ли? – Дэн посмотрел на Жука с неодобрением. – Отколоться решил? Забыл, что ли? Если ты плюнешь в коллектив, коллектив утрется, если коллектив плюнет в тебя…

– Нет, – вздохнул Жук. – Чего уж. Я тоже. Если никак нельзя…

Откалываться от Дэна и меня Жуку было нельзя. Я делала за Жука математику, а Дэн писал сочинения. Сам Жук не отличался способностями к учебе. К тому же, кроме меня и Дэна, с Жуком никто не дружил. Из-за того, что Жук был вот такой вот круглый. Дружил еще вот Володька, но Володька теперь пропал. Володьку теперь надо было идти искать в школьный подвал, который тянется аж до самого аэродрома и в котором бродит дух военрука Петрушки, повесившегося ровно год назад как раз на праздник Хэллоуин. Поэтому Жук вздохнул еще раз и подтвердил:

– Ладно. Я с вами тоже.

Дэн выставил вперед кулак с оттопыренным большим пальцем, я придвинула к нему свой кулак, последним присоединился со своим круглым кулаком Жук. Не хватало четвертого кулака – Володькиного. Без четвертого кулака наш знак – тайный знак нашей компании – был неполным.

– А родителям что скажем? – спросила я. – Меня никуда не отпустят… Особенно теперь, после Вовки…

– Никого не отпустят, – сказал Жук. – По-глупому никого не отпустят. Надо по-умному. Скажем, что пойдем в поход.

– В какой поход? – Дэн повертел пальцем у виска. – Конец октября. Снег скоро выпадет.

– На турбазу, – ответил Жук. – Идем в поход на турбазу «Белый Бор». В прошлом году ведь ходили с классом? Ходили. И никто ничего не сказал. И сейчас никто ничего не скажет. Идем, значит, в поход.

– Тогда надо приготовиться. – Дэн достал из стола листок бумаги и карандаш. – Валя, записывай. Что нам понадобится? Жук, диктуй…»

Второй вечер

– Больно хорошо написано, – сказал во второй вечер Корзун. – Ей, этой девчонке, лет сколько?

– Тринадцать стукнуло, – ответил новенький. – Но она умная была. У нее отец был профессор, а сама она в литературный кружок ходила. Ее стихи даже в газетах печатались. А потом вот…

– Ну и дурни они, – сказал Борев. – Поперлись ночью в подвал. Кто же так делает?

– Да уж, – хихикнул Корзун. – Ты ночью даже в туалет один не пойдешь, только с охраной…

– А ты вообще в туалет не ходишь, – огрызнулся Борев. – А еще боксер…

– Нормальная история, – сказал Малина из своего гамака. – Интересная. Могу поспорить, что в конце их убьют.

– Как их убьют-то, если она сама все и рассказывает? – возразил Корзун. – Ее не убьют, а этих убьют. Точняк. Могу тоже поспорить.

Борев хотел было поспорить на три йогурта, но не стал. Может быть, и в самом деле их там всех убьют. А если не убьют, то история не страшная будет. Так что выбора нет. В любой страшной истории кого-нибудь должны убить.

Было уже темно. Вход в палатку был плотно зашнурован и даже завязан узлом, Бореву стало смешно – он видел, как Корзун в обед на всякий случай припрятал за тумбочкой тяжелый сосновый сук. Для уверенности.

– А вы хорошо себя чувствуете? – неожиданно спросил новенький.

– Я плохо, – ответил Корзун. – После супа из рыбьих кишок я всегда чувствую себя плохо. Даже отвратительно…

– А я чувствую себя еще хуже, – сказал Малина. – В компании с такими придурками будешь чувствовать себя только плохо.

– Я не о том, – тихо сказал новенький.

– А я о том, – икнул вдруг Малина. – В прошлую смену в лагере со мной жили такие прекрасные люди! Сын директора фабрики сгущенного молока – вот это парень! Он рассказывал, как рабочие на фабрике все время тонут в сгущенке…

– Малина, хватит пургу нести, – сказал Борев. – Пусть новенький рассказывает…

– Ты давай лучше дальше читай. – Корзун стукнул кулаком подушку. – Время-то уже подошло – почти одиннадцать.

Новенький раскрыл черную тетрадь. Борев укрылся одеялом поплотнее и стал слушать.

«В пятницу, 31 октября, в самый канун Хэллоуина, мы вошли в магазин „Супертовары“. Там в вестибюле были такие большие зеркала, и мы в них отразились сразу все трое. Один высокий, худой и белобрысый, другой круглый, похожий на шар. И я. Я как я, среднего роста, в потертом джинсовом комбинезоне. У круглого за спиной болтался длинный, до пояса, рюкзак. У меня в руках – сумочка. У Дэна – пластиковый пакет.

Лица у нас были какие-то уж очень уверенные, что как раз свидетельствовало о том, что мы весьма и весьма напуганы.

Мы постояли у зеркала минуты две, а потом пошли в туристический отдел выбирать амуницию. Мы остановились у витрины со всякими рыболовными и походными товарами, и Жук стал выгребать из карманов мелочь.

– Копилка? – улыбнулся Дэн.

– Не. В носке собирал.

Жук достал последнюю пятерку и демонстративно вывернул карманы.

– А у тебя? – Жук посмотрел на Дэна с алчным интересом.

Дэн сунул руку в карман и достал тоненькую пачку бумажных денег.

– Тут не только мои, – пояснил он. – Тут еще и Валькины. Она на кроссовки копила, а я – на велик. С чего начнем?

На самом деле я копила не на кроссовки, а на чучело птеродактиля, но об этом я не стала говорить, а то эти два типа наверняка стали бы надо мной смеяться.

– С лески начнем, – сказал Жук.

И мы принялись изучать леску. Точнее, изучали леску как раз они, я ничего в лесках не понимала. Жук считал, что нужно брать никак не меньше миллиметровки, Дэн возражал, что и четверки за глаза хватит. Жук говорил, что миллиметровка выдерживает шестнадцать килограмм, Дэн отвечал, что столько им не понадобится. В конце концов они сошлись на шестерке. Жук отправился к кассе и пробил шесть мотков зеленой лески, на такой иногда белье сушат. Дэн аккуратно уложил их в рюкзак.

– Теперь свистки. – Дэн заглянул в составленный накануне список.

– А свистки зачем? – спросил Жук.

Дэн кивнул на меня.

– Чтобы Валя слышала, если мы разойдемся, – пояснил он.

И мы купили три синих тренерских свистка. Жук свистнул в каждый, проверяя их профпригодность. Свистки были хорошие, громкие, я их слышала, даже если дуть не в полную мощь. Жук раздал их нам и велел повесить на шею.

– Фонарики, – сказал Жук. – Нужны четыре фонарика.

– Почему не три? – спросила я.

– Один – запасной, – пояснил Жук. – И батареек по два комплекта. А вдруг отсыреют.

Мы купили фонарики и батарейки. И конечно же, Жук проверил каждый фонарик и каждую батарейку. Фонарики были тяжелые и большие, даже в главный карман комбинезона такой влезал с трудом.

– Теперь баллон. – И Жук потащил нас в лакокрасочный отдел.

Баллончик оказалось купить нелегко. Жук долго выбирал и остался недоволен. Он заставил продавщицу показать почти тридцать емкостей, и ни одна его не удовлетворила.

– Молодой человек, – спросила запыхавшаяся продавщица. – Что же вам надо?

– Надо, чтобы краска светилась в темноте.

– Вам флуоресцентную краску?

Слово «флуоресцентная» я сразу не поняла, потом уже прочитала на этикетке.

– Ага. Вот такую как раз. Светящуюся.

Дэн стоял за спиной Жука и держал рюкзак. В хозяйственных вопросах Жук разбирался гораздо лучше, чем мы, отец у Жука был строителем, автомехаником и еще кем-то там и умел практически все. Жук пошел в него. А я, наверное, ни в кого не пошла, потому что толком делать ничего не умела. Хотя мои родители в молодости тоже были строителями.

– А деньги у вас есть, молодые люди? – осведомилась продавщица.

– Вестимо, – ответил Жук с достоинством и кивнул в сторону Дэна.

Он подтвердил нашу платежеспособность. На баллончик со светящейся краской ушла почти половина собранной суммы. Жук завернул его в двойную газету и спрятал в рюкзак.

– Компас теперь, – сверился со списком Дэн. – Вон там.

– Классно бы компас-нож, как у Рэмбо, – начал мечтать Жук. – Чтобы и пила там была, и кошка…

– Вон хороший компас. – Дэн указал на самый дешевенький компас из белой пластмассы.