Ветер перемен - Алёна Волгина Страница 31

Ситуацию спас Орландо:

– Чего ты пристал к девчонке со своими пробежками? – спросил он с недоумением. – Не все хотят быть спортсменами, знаешь ли.

– Да, но не забудь, что ей придется пробежать марафон, если она захочет официально поступить в колледж и учиться у доктора Солано, – тонко улыбнулся Альваро.

Эта мысль, высказанная самым спокойным тоном, вызвала у всех шквал вопросов:

– Что?

– Ты думаешь, ей разрешат?

– Какой марафон? – вырвалось у Дийны. Против воли ее сердце бешено забилось. Разве это возможно?! Поступить в колледж! Получить законный доступ в Библиотеку! Да еще учиться у доньи Эстер, которая единственная из магистров не кривилась при упоминании об Эспиро: это, мол, просто старые сказки!

– А чего вы так всполошились? – пожал плечами Альваро, оглядев своих соучеников. – Да, она пропустила полтора месяца из первого триместра, ну и что? Думаю, доктор Солано вполне могла бы стать ее тьютором. При условии, – нацелил он палец на Дийну, – что ты сдашь вступительные экзамены и пробежишь Марафон абитуриента.

– Я не знала, что абитуриенты должны участвовать в каких-то забегах! – растерянно ответила Дийна.

«При моей-то нулевой подготовке это сразу поставит крест на моих планах учиться в Эль Вьенто!»

Из-за тех странных приступов головокружения в детстве она мало внимания уделяла спорту, мягко говоря. Здесь, на Керро, летая на джунте, за три года она неплохо физически окрепла, но… Основная нагрузка в полетах приходилась на руки, да и то, если правильно обращаться с парусом, ее можно было существенно снизить. Но марафон! Во всем, что касалось бега и скорости, Дийна чувствовала себя полным профаном.

– Это правило ввели два года назад, – подтвердил Орландо, – с тех пор, как на островах участились внезапные шквалы. В позапрошлом году на Сильбандо погиб второкурсник, когда делал замеры. Потом магистр Креспо угодил в грозу на Палмере и только чудом успел добежать до укрытия. Все решили, что профессия метеоролога стала довольно опасной, так что теперь в колледж набирают студентов с хорошей физической подготовкой.

– Чтобы не тратить лишних педагогических усилий, обучая тех, кто сыграет в ящик при первой же проверке метеозонда, – добавил Альваро, и было непонятно, шутит он или говорит всерьез.

– Каждый абитуриент должен пробежать от ворот колледжа до главной площади Оротавы и обратно, уложившись в промежуток времени между двумя ударами колокола на Часовой башне. То есть за один час, – пояснила Саина.

Пока Дийна мысленно переваривала эту новость, Орландо предложил:

– Если хочешь, я могу помочь тебе с другими предметами.

Из всех аспирантов Орландо с Саиной были самыми терпеливыми, поэтому им поручали обычно вести практикумы и принимать зачеты. Правда, Орландо иногда жаловался, что чувствует себя не преподавателем, а, скорее, плотником, вбивающим гвозди знания в деревянные головы «этих питекантропов». Дейзи предпочитала заниматься прогнозами. Мартин шутил, что ему проще найти общий язык с попугаями, чем с людьми, а Альваро взял на себя проверку показаний метеостанций и часто ходил на катере на соседние острова. У каждого во флигеле были свои обязанности.

Посмотрев в открытое, честное лицо Орландо, Дийна невольно улыбнулась. Похоже, он видел в ней старательную бедную девушку, которая с трудом выучилась читать, используя светляков вместо лампы, и для которой колледж был единственной возможностью подняться в обществе на ступеньку повыше. Получить достойную работу, заслужить всеобщее уважение… Природная доброта требовала от него помочь любому человеку в такой ситуации. Дийна была ему благодарна, но вместе с тем испытывала неловкость, учитывая, сколько всего ей приходилось скрывать.

– Спасибо, я буду стараться! – обещала она. – Но вот марафон…

– Шут с ним, марафоном, есть проблема посерьезнее, – сказала вдруг Дейзи таким трагическим тоном, что все обернулись к ней. – Где Баррига?!

Охнув, Дийна вскочила с места. Она так увлеклась мечтами об учебе и работе на кафедре с доктором Солано, что не заметила, как хитрый алагато незаметно сбежал. И теперь, скорее всего, обчищал их спальни.

Забыв об ужине, аспиранты, толкаясь, бросились вон из гостиной.

Глава 12

Ранним утром долина Оротавы была до краев заполнена пышными взбитыми облаками. Дийна смотрела на них сверху. Ветер играл ее холодными волосами, склоны горы пылали осыпями рыже-красной лавы и желтыми пятнами цветущих кустов.

Оказалось, что когда идешь на пробежку по собственной воле – это воспринимается совсем по-другому! Даже бежать стало легче. Ее мучения на «тропе измора» внезапно обрели смысл. Подарок де Мельгара тоже пошел в дело: горная тропа, ведущая к Оротаве, в одном месте делала широкий зигзаг, огибая овраг, который тянулся вниз по склону. На краю обрыва росла старая корявая шелковица. Если привязать веревку к одной из веток – можно было запросто перелететь на другую сторону, сократив часть пути.

Крепкие ботинки Дийны звонко отбивали шаг за шагом, ветер подгонял ее вперед, а кусты у обочины слились в сплошное зеленоватое полотно. Она не собиралась бежать до самой городской площади, помня об опасности в лице дона Гаспара. Вряд ли, конечно, что-то выгонит его из дома в такую рань, но мало ли что… Лучше проявить осторожность.

На одной из верхних улиц Оротавы она остановилась в перистой тени акации, позволив себе передышку. Неподалеку виднелась вывеска магазинчика сладостей, напомнив ей о Барриге. Вчера вечером они с трудом извлекли его из-под кровати в спальне Дейзи, а потом потратили еще полчаса, чтобы выудить из его цепких лап ворох новых «сокровищ». После этого зверек обиженно надулся, как меховой шар, и в таком виде просидел на подоконнике целую ночь. Он не реагировал ни на банан, подсунутый Саиной, ни на печенье. Всем своим видом Баррига показывал, что для него уже никогда не наступят светлые дни, что он унижен и растоптан дальше некуда и праздное утешение в виде печеньки – это просто оскорбительно. Мартин шепнул им, что Баррига обожает сушеные финики. Может, хоть это лакомство вернет ему хорошее настроение?

За углом послышался тихий перезвон, и навстречу Дийне, звеня многочисленными подвесками, вышла адивьента. Так называли гадалок, предсказывающих судьбу по звуку ветряных колокольчиков. Дийна относилась к таким предсказаниям с уважительным опасением, поэтому гадалок обычно избегала. Но тут, можно сказать, судьба сама вышла ей навстречу в образе пожилой женщины в бахромчатой шали, многослойных юбках и с массой звенящих подвесок – костяных, деревянных, ракушечных, сделанных из жестяных палочек и старых пуговиц.

Увидев девушку, адивьента приветливо заулыбалась: