Дэйв Барри - Питер Пэн и Похитители теней Страница 33

А потому не прошло и часа после заварушки на птичьем рынке, как Айзек Чиж уже сидел в величественном кабинете мистера Пондла, а закутанная мешковиной клетка стояла на полу рядом с ним. Одну стену кабинета целиком занимал огромный мраморный камин. На решетке камина ярко пылал уголь, разгоняя промозглую лондонскую сырость. Вдоль других двух стен комнаты были развешаны и расставлены звериные головы, а то и целые чучела зверей, многих из которых Пондл подстрелил лично. А четвертая стена была уставлена витринами с его обширной коллекцией бабочек. В центре стены висел сачок, которым Пондл их ловил.

Прождав минут пятнадцать, Чиж услышал в холле разговор и поспешно поднялся на ноги. Когда Пондл перешагнул порог, Чиж отвесил ему подобострастный поклон. Мистер Пондл был человек массивный, и большую часть его веса составлял огромный живот. К верху и низу мистер Пондл как бы сужался: у него были маленькие ноги и крохотная, заостренная кверху головка. На плече у Пондла сидела обезьянка-капуцин по имени Эдгар.

На Эдгаре был ошейник с тонкой серебряной цепочкой, которая тянулась к браслету на левом запястье Пондла. Непохоже было, что Пондл или Эдгар рады видеть Чижа.

— В чем дело? — осведомился Пондл, не обращая внимания на поклон Чижа. — Вы отдаете себе отчет, что отрываете меня от совещания Общества любителей тритонов и саламандр?

— Прошу прощения, ваша светлость, — возразил Чиж, — но, полагаю, когда вы увидите то, что я вам принес, вы согласитесь, что дело того стоило. Такого экземпляра вы наверняка не найдете ни в одной лондонской коллекции! Да что там, думаю, второго такого не отыщется во всей Англии!

— В самом деле? — спросил Пондл. Его раздражение мало-помалу уступало место любопытству. — И что же это?

— Лучше будет, если вы, ваша светлость, взглянете сами, — ответил Чиж.

Он поднял клетку и взгромоздил ее на стол. Под пристальными взглядами Пондла и Эдгара он принялся разматывать веревки на мешковине: сперва одну, потом вторую. А затем Чиж театральным жестом сдернул мешковину. Внутри клетки взметнулся вихрь желтых перьев. Вспугнутые канарейки заметались во все стороны.

Пондл исподлобья уставился на Чижа.

— Канарейки? — спросил он, едва не срываясь на крик. — Вы заставили меня пропустить собрание Общества любителей тритонов и саламандр из-за каких-то канареек?!

— Нет-нет, милорд! — воскликнул Чиж, указывая на клетку. — Поглядите вон туда, на дно!

Пондл еще раз грозно зыркнул на Чижа и вместе с Эдгаром наклонился к клетке. Эдгар первым сообразил, что к чему, и издал изумленный вопль. Тут и сам Пондл с шумом втянул в себя воздух, разглядев тоненькие, как паутинка, крылышки, крохотное изящное личико, немыслимо выразительные глаза, расширенные от страха…

Лорд взглянул на Чижа, потом на Динь-Динь, потом снова на Чижа.

— Но это… — сказал он. — Что же это такое?

— Это фея, сэр, — ответил Чиж. И повторил, вполголоса, потому что сам себе не верил: — Это фея.

— Где вы ее взяли?

— Боюсь, что этого я вам сказать не могу, ваша светлость.

Пондл взглянул на Чижа многозначительно.

— Понимаю, — протянул он и снова уставился на Диньку. Он помолчал и спросил: — Сколько?

Чиж давно уже ждал этого момента, зная, что сумма, которую ему удастся вытянуть у лорда, а соответственно, и уровень его жизни в будущем целиком и полностью зависят от того, насколько сильно Пондлу захочется приобрести это создание. И теперь он видел по лицу Пондла, что лорду этого хочется больше всего на свете.

Чиж перевел дух и выпалил:

— Пять тысяч фунтов!

Пондл развернулся в его сторону, точно ужаленный. Лицо у него побагровело.

— Да ведь это грабеж! — взвизгнул он.

Эдгар оскалился. Чиж понимающе кивнул:

— Да, сэр, я согласен, сумма существенная, но…

— Это целое состояние! — взревел Пондл.

— Как я уже говорил, — невозмутимо продолжал Чиж, — сумма существенная, и я прекрасно понимаю, что ваша светлость не готова выложить такие деньги. Однако же ведь не каждый день предоставляется возможность завладеть подобным созданием. Верно?

Пондл уставился на Диньку и ничего не ответил. А Чиж продолжал:

— И, как я уже говорил, во всей Англии не найдется ни одного коллекционера, кроме вас, который мог бы похвастать, что владеет таким существом.

Пондл по-прежнему не сводил глаз с Диньки.

— Я первым делом принес его именно вашей светлости, — гнул свое Чиж, — потому что знаю, как ваша светлость ценит настоящие редкости. Однако если цена для вас слишком высока, что ж, я вас прекрасно понимаю. — Чиж поднял с пола мешковину и сделал вид, будто собирается накрыть клетку. — Тогда я отнесу ее лорду Шафтсбери, и он, несомненно…

— Шафтсбери! — воскликнул Пондл.

Эдгар возмущенно взвизгнул. Пондл просто ненавидел Шафтсбери, который однажды сумел перехватить у него оцелота-альбиноса и, хуже того, не упускал случая ткнуть ему этим в нос каждый раз, как им доводилось встречаться на светских раутах.

Пондл вскинул руку, не давая Чижу накрыть клетку.

— Дайте мне ее подержать, — сказал он.

Чиж спрятал усмешку. Пондл заглотил наживку, пора было подсекать.

— Конечно-конечно, милорд! — сказал торговец.

Он отворил дверцу клетки и осторожно сунул руку внутрь. Канарейки заметались взад-вперед. Динька отлетела в дальний угол клетки и прижалась спиной к решетке. Рука Чижа тянулась к ней. В последний момент Динька шарахнулась было в сторону, но Чиж привык иметь дело с птицами и ловко перехватил ее.

Тогда Динька раскрыла рот и впилась крохотными, но остренькими зубками в большой палец Чижа.

— А-а! — завопил торговец. Он весь скривился, но Диньку не выпустил.

— В чем дело? — осведомился Пондл, заглядывая в клетку, и Эдгар заглянул туда вместе с ним.

— Ничего-ничего, — ответил Чиж. Он, не разжимая руки, переместил большой палец так, чтобы Динька не могла дотянуться от него зубами, вынул ее из клетки и аккуратно закрыл дверцу. — Это существо несколько агрессивно. Остерегайтесь его зубов.

Пондл протянул потные, трясущиеся от жадности руки, и Чиж бережно передал ему Динь-Динь. Та принялась извиваться, стараясь вырваться, но Пондл держал крепко. Он поднес ее к лицу, чтобы получше разглядеть ее личико. Глаза лорда, так же как и глаза Эдгара, расширились от изумления.

— Она прекрасна! — воскликнул Пондл.

— Да, милорд, — сказал Чиж, высасывая кровь из прокушенного пальца и жалея, что не запросил дороже.

Пондл взглянул на него.

— Хорошо, — сказал он. — Вы получите деньги. — Он снова перевел взгляд на Диньку. — У меня есть клетка, в самый раз для нее.

Услышав про клетку, Динька разразилась возмущенным трезвоном. Эдгар вздрогнул и отшатнулся, но Пондл пришел в восторг.

— Вы слышали, слышали? — воскликнул он. — Какие чудесные звуки она издает!

— Да, милорд, — сказал Чиж. — Так вот, насчет денег…

— Да-да, деньги ваши! — подтвердил Пондл. — Как только я помещу это создание в…

Но тут его снова перебил звон Диньки, длинная колокольчатая трель. Лорд замер в восхищении, Чиж и Эдгар тоже замерли. Но обезьянка поняла то, чего не понимал ни один из людей.

Динька обращалась к канарейкам.

Надо сказать, что канарейки, увы, не самые умные птицы. Динька, разумеется, предпочла бы иметь дело с крупными попугаями — уж те бы сразу поняли, что к чему. Однако ничего не поделаешь, выбирать не приходилось. Динька заметила, что Чиж, целиком поглощенный тем, чтобы схватить ее и передать Пондлу, позабыл запереть дверцу клетки!

«Вылетайте наружу! — кричала она птицам в клетке. — Вылетайте!»

Канарейки возбудились и заметались по клетке, наперебой вереща:

«Чего? Чего? Чего? Чего? Чего?»

«Вылетайте на свободу!» — повторила Динька.

«Летим!» — воскликнула одна из канареек, которая наконец сообразила, в чем дело, и порхнула к дверце клетки. Прочие подхватили: «Летим! Летим! Летим!»

Первая из канареек толкнула грудкой дверцу клетки. Дверца распахнулась, и канарейка вырвалась наружу, а следом и остальные. Пока Чиж сообразил, что происходит, и бросился закрывать клетку, было уже поздно: все канарейки — ровным счетом семнадцать штук! — носились по комнате. Чиж заметался, тщетно пытаясь их переловить. Пондл с тревогой наблюдал за этой сценой, а Эдгар подпрыгивал у него на плече, отчаянно вереща.

«Летите ко мне! — позвала Динька. — Ко мне! Клюйте этого человека! Клюйте его!»

«Клевать! Клевать! Его! Его!» — отозвался дружный хор канареек.

И Пондла внезапно окружил золотистый рой хлопающих крылышек.

— Ай! — вскрикнул лорд, как только первый острый клювик вонзился в жирную складку кожи у него на загривке. — Ай! Ай! Ай-яй-яй! — завопил он.

Эдгар с криком спрыгнул с плеча Пондла, чтобы спастись от канареек. Вес обезьянки заставил Пондла уронить левую руку, правой же он принялся отбиваться от атакующих птиц.