Брайан Джейкс - Остров Королевы Страница 4

Он протёр колючку и передал её Тайре. Она положила металлического ежа в свою сумку для камней.

— Придёт день, и я смогу вернуть это оружие его владельцу. Подходящим способом.

3

За дальними морями, на неведомом Зелёном острове, среди живописных заливных лугов, над болотами и ручьями возвышалось крепкое сооружение из толстых сосновых брёвен. В давние сезоны эта крепость принадлежала выдрам племени Живая Вода, но теперь служила оплотом диким котам. Предки Врига Феликса завоевали остров и поработили выдр. Лишь небольшая часть изгнанников не покорилась пришельцам, остальные прозябали в рабстве, обслуживая повелителя и его войско. Крепость находилась на самом берегу озера, выступая в него мощными бревенчатыми мостками на каменных устоях.

На подоконнике лестничного окна главной башни устроилась леди Хладвига, супруга Врига Феликса. Перед ней стояла куница Атунра, советница вождя. Первая леди беспокойно помахивала черным хвостом, ёжась в отороченном мехом плаще и ожидая, когда можно будет подняться в верхнее помещение башни.

На ступеньках лестницы, чуть пониже, ссорились сыновья. Несколько хиловатый Питру превосходил брата, невысокого Джифру, свирепостью и наглостью. Он ударил Джифру и зарычал:

— Я буду повелителем Зелёного острова!

Джифра отшатнулся и отпрыгнул поближе к матери.

— Скажи ему, ма! Мы вместе должны управлять островом, когда отец умрёт.

Хладвига взяла Джифру за лапу.

— Питру! Подойди ко мне.

Питру повиновался, но остановился, не доходя до матери, и топнул лапой.

— Джифра слабак! Я сильнее и должен стать вождём.

— Стыдитесь оба! — возмутилась Хладвига. — С чего вам взбрело в головы, что отец умрёт?

Питру подступил ближе, топнув по хвосту брата, и покосился на Атунру.

— Видел я его голову. Он умрёт.

Из кабинета вождя раздались режущие ухо вопли. Атунра вздрогнула.

— Отец твой живуч. Целители спасут его.

Сверху снова донеслись вопли и проклятия. Что-то грохнуло, какая-то мебель свалилась на пол. Дверь внезапно распахнулась, хлопнув о стену, из комнаты вылетели и резво ссыпались по ступенькам два старых кота.

— Вон! Кретины! Наглые твари! — скрежетал им вдогонку искажённый голос Врига Феликса. — Не лезьте ко мне больше со своими вонючими растворами и ржавыми иглами!

В дверном проёме возникла фигура повелителя. Когда раненого принесли в крепость, морду его прикрывали повязки. Но сейчас физиономия вождя открылась во всем ужасающем безобразии. От уха до уха её покрывала обычная шерсть, но ниже глаз начиналось невообразимое месиво мяса и черепных костей. Не было ни щёк, ни губ, ни носа. Свистел воздух, пузырилась и капала кровавая слюна. Горящий взгляд буравил присутствующих.

— Чего уставились? Хорош, да?

Дикий кот развернулся и исчез в кабинете, захлопнув дверь. Оттуда слышался грохот мебели, лязг металла, громкое ворчание.

— Сыновья… Маменькины сынки! Вдвоём с одной птицей не справиться! А от меня она сбежала, испугалась, ага! Смерть крылатым! Перебить всех птиц на Зелёном острове! А я не умру, потому что я Вриг Феликс!

Леди Хладвига поднялась и поманила сыновей за собой.

— Не будем раздражать отца, пока он гневается. Атунра останется, может быть, что-нибудь понадобится.

— Как пожелаешь, госпожа, — поклонилась куница.

К вечеру дверь опять открылась. На пороге появился дикий кот.

— Ну как, Атунра? — мрачно спросил он у своей помощницы.

Куница уставилась на хозяина. Неудачный ответ может стоить жизни. Вриг Феликс изрядно потрудился над одним из своих закрытых боевых шлемов. Он открутил забрало и заменил его мелкой кольчужной сеткой. Сетка закрыла раны, но придала вождю жуткий вид. Она колебалась при дыхании и обнажала сверкающие клыки.

— Образ твой отныне окутан таинственностью, повелитель, — торжественно отчеканила Атунра.

Вождь поднял лапу с боевым топором.

— Собирай мою гвардию. Взять луки и полные колчаны стрел. Перебить всех птиц, больших и малых. Будем объедаться птичьим мясом.

Он шагнул к окну, высунулся наружу и заорал:

— Смерть птицам! Смерть! Смерть!! Смерть!!!

Внизу, на озере, рабы-выдры задрали головы на крик. Они узнали дикого кота, несмотря на его новый облик. Оба переглянулись.

— Жаль, друг, ошибся ты, — печально покачал головой один из них. — Не подох Феликс. И никогда не подохнет. Слышь, как вопит?

— И ещё больше обозлится, — отозвался второй. — На нас отыграется. Ведь в чем беда наша? Слабаки мы, вот что. Надо родиться Лидо Лагунным, чтобы бросить вызов этим гнусным котам. Лидо — вот это парень!

Халки, старший из выдр, дёрнул партнёра за лапу.

— Умерь пыл. И не ори. Лидо вне закона. Услышат это имя — и нырнёшь ты с камнем на шее в омут Окаянный, сожрёт тебя чудовище. Давай-ка выбирать сети, да пора к берегу. Вон, эта гнусная скотина Скодт уже поглядывает на нас, улова дожидается.

Они принялись за работу. Халки продолжал поучать молодого товарища.

— Слышь, Чаб, ты зря нас слабаками… Не слабаки мы, а просто семьи у нас, о них думать приходится. Лидо свободен, как вольный ветер. Кроме того, он морская выдра, а мы речные, тоже разница.

— Но и мы были когда-то воинами. В наших жилах течёт кровь Королевы Кланов. Королева ведь из клана Живая Вода, — возразил Чаб.

— Уж слишком много сезонов прошло с тех пор, — горестно вздохнул Халки. Сезоны Королевы живут лишь в сагах да сказках для малышей.

С берега до выдр донёсся сердитый окрик:

— Пошевеливайтесь, не то шкуру с хвостов сдеру!

В подтверждение слов сухо щёлкнул бич.

Рыжеватый коренастый капитан-надзиратель Скодт, ненавидимый выдрами за заносчивость и жестокость, стоял на причальных мостках, поигрывая длинным кнутом.

— Живее, живее, — подгонял он приближающихся в утлой рыбацкой лодчонке выдр. — Выгружайте улов — и к обыску!

Халки и Чаб вытащили из лодки сеть с небогатым уловом и замерли на пирсе, растопырив лапы. Кот-солдат, подчинённый Скодта, обшарил их, ничего запрещённого не нашёл и швырнул на мостки две заострённые раковины — единственное разрешённое выдрам оружие. Он повернулся к начальнику.

— Ничего нет, — доложил солдат и отсалютовал копьём.

— Проваливайте! — приказал Скодт выдрам, не отрывая от них взгляда.

Выдры зашагали по причалу, но тут снова раздалась команда:

— Стой!

Халки и Чаб замерли на месте. Капитан подошёл к выдрам, остановился возле Чаба, издевательски ухмыляясь ему.

— Солдат, задери-ка ему эту лапу!

Солдат поспешно поддел древком копья лапу Чаба. Скодт взмахнул лапоятью бича, и на пирс упали две совершенно одинаковые жемчужины.

— Что за чудеса? — физиономия Скодта изобразила удивление. — Откуда они взялись?

— Сэр, это безделушки для моей маленькой дочурки, детские игрушки, — пробормотал Чаб.

— Безделушки для девчушки? Эт-то собственность нашего повелителя Врига Феликса, как и все на Зелёном острове! — заорал капитан-надсмотрщик. — Здесь нет ничего вашего, ни-че-го!

Он повернулся к своей охране:

— Привязать этого вора на ночь к опоре под мостками. Пусть попостится да охладится, авось поумнеет.

Скодт подобрал жемчужины и полюбовался ими, приговаривая:

— Леди Хладвига будет рада пополнению коллекции.

Халки поплёлся прочь. Чаба остриями копий загнали под мостки и привязали к каменной опоре. Тут принёсся запыхавшийся солдат.

— Капитан! Там, на реке, похоже, Лидо выследили!

Скодт схватил копье и скомандовал:

— Живо, бегом туда! Поймать его!

Чаб, привязанный за шею к каменному столбу, презрительно усмехнулся.

— Ишь, разлетелся! Как же, поймаешь ты его, придурок.

Лидо Лагунный наблюдал из кустов за крадущимся котом-солдатом. Неплохо подражая гнусавому кошачьему голосу, он завопил:

— Вон он, промеж тех двух скал!

Кот поднял голову и обернулся, обшаривая взглядом упомянутые скалы. В тот же момент в его затылок врезался запущенный из пращи Лидо камень и уложил доверчивого кота мордой в траву. Лидо снова повернулся к лежащему рядом с ним раненому гусю-казарке.

— Удивлюсь, если этот парень когда-нибудь проснётся. Давай глянем на твоё приобретение, приятель.

Лидо осмотрел стрелу, торчащую из шеи гуся. Тот храбрился из последних сил:

— Бранталис родился под счастливой звездою. Мне повезло. Больно не очень. Вот если бы коты эти так же умело обращались с луками, как ты со своей пращой, плохо пришлось бы мне, друг.

Лидо наложил на рану ил, прижал листьями дикого редиса и обмотал тряпицей.

— Ты прав, приятель, рана не такая уж страшная. Тебя одного подбили из вашей стаи?