Юрий Томин - А,Б,В,Г,Д… И другие (С иллюстрациями) Страница 5

— Ехать с ними.

— Может быть, и так. Беги на перрон, поищи, в какой электричке.

Борис скрылся.

Алексею Палычу, которому Борис так неожиданно помог принять решение, стало совсем тоскливо. Попал он между двух жерновов: с одной стороны Космос, с другой — жена. Еще когда тянулась история с мальчиком, заподозрила она, что Алексей Палыч скрывает какого-то ребенка, разумеется, не космического. Такие подозрения никогда полностью не рассасываются, они затаиваются, ложатся на дно и всплывают при первой возможности. Как же теперь объяснить свою отлучку? И сколько будет длиться эта отлучка? Как быть со школой, где он не закончил экзамены? Теперь-то, конечно, он мог бы все рассказать жене. К чему это приведет, Алексей Палыч знал точно: к подозрению в подлых поступках прибавилась бы уверенность, что он помешался.

Много бы отдал Алексей Палыч за то, чтобы все можно было закончить сейчас, сию же минуту. Возник у него в голове даже мысленный диалог. «Отдай руку, — сказал ему некто, — и все кончится». — «На», — ответил Алексей Палыч. «Нет, лучше ногу». — «Бери, бери, только быстрей».

Когда люди начинают проигрывать в уме такие разговоры, то недалеко уже и до того, чтобы заговорить вслух или начать кукарекать. Но видно, у Алексея Палыча был большой запас прочности. Это обычно для людей, которые не умеют злиться всерьез и подолгу.

Подбежал Борис:

— В шестом вагоне, одиннадцать тридцать пять.

Это была та самая, ближайшая электричка.

Алексей Палыч пошел к кассе.

— Берите и на меня.

— Ты поедешь домой, — строго сказал Алексей Палыч.

— Тогда я поеду бесплатно.

— Боря!.. — еще строже произнес Алексей Палыч.

— Я только провожу и вернусь. Надо же знать, где вас искать.

В последних словах был смысл. Осуждая самого себя, Алексей Палыч взял два билета, один — туда и обратно. Поскольку куда «туда», он не знал, пришлось брать до конца.

Теперь оставалось пять минут. Алексей Палыч бросился к окошечку почты. Взяв бланк, он быстро написал на нем несколько слов и попытался… Очередь угрожающе, по-шмелиному, загудела.

— Товарищи, поезд уходит, — сказал Алексей Палыч, стараясь казаться ничтожным и жалким.

Алексею Палычу объяснили, что он на вокзале и поезда уходят у всех. Тогда Алексей Палыч сунул бланк вместе с рублем единственному человеку, который молчал, и быстро удалился. Молчаливый хотел что-то сказать, но было уже поздно.

Врать Алексей Палыч не любил. Можно даже сказать, почти не умел. Тем более, врать телеграфно. Но времени у него не оставалось, и в несколько секунд он открыл истину, до которой древние добирались веками: чем крупнее ложь, тем легче тебе поверят.

Телеграмма была составлена по этому принципу:

«ВЫЕЗЖАЮ МОСКВУ НЕДЕЛЮ ДРУГУЮ ВЫЗЫВАЮТ МИНИСТРУ

ОБРАТНОГО ПУТИ НЕТ

В наше время все куда-то торопятся.

Во времена не столь отдаленные из Петербурга в Москву добирались на лошадках недели за две. И никто никуда не опаздывал. Даже на войне не слишком спешили. Некоторые крепости осаждали по году и по два. Солдаты не спеша строили избы для командиров, рыли землянки для себя, разводили под стенами крепостей огороды и даже женились в непосредственной близости от неприятеля. Для тренировки они подходили иногда к стенам и обменивались с осажденными неприличными выражениями.

Сейчас из Ленинграда в Москву самолет летит час. Но это многим не нравится: долго. А уж если вылет задержится на тридцать минут, то пассажиры начинают нервничать, проклинать погоду, синоптиков, а заодно и скептически отзываться об авиации.

Даже пенсионеры, которых впереди не ждет ничего интересного, тоже куда-то несутся.

Вот и Алексей Палыч начал спешить, едва попал в Город. Он заторопился уже в школе, в милицию бежал рысью, а на вокзале времени ему просто не хватило даже на телеграмму.

В электричку они с Борисом вскочили уже под объявление: «Осторожно, двери закрываются».

Сели они в пятый вагон, чтобы до поры до времени себя не обнаружить. Несколько остановок проехали вместе, а затем Борис отправился в шестой вагон в качестве наблюдателя. Алексей Палыч считал, что это вполне безопасно, так как Лжедмитриевна видела его лишь мельком.

Минут через десять Борис вернулся.

— Ну что?

— Поют.

— И она поет?

— Вроде поет. А может, только рот разевает. Она ко мне спиной сидит.

— А что поют? — спросил Алексей Палыч, скорее машинально, ибо не в этом была сейчас его главная забота.

— Про «зеленое море тайги»… А сейчас «Буратино».

— Выходить не собираются?

— Вроде нет пока.

— Присядь на минутку.

Борис сел рядом и хмуро прочертил взглядом вдоль противоположной скамьи. Паренек в форме речного училища спал, прислонившись к стене вагона. Молодая женщина объясняла своей девочке, что нехорошо называть бабушку «паршивой старухой».

— Боря, — шепотом сказал Алексей Палыч, — мне кажется… Ну, не то чтобы кажется… А вдруг она искусственная?

Борису никогда ничего не нужно было разжевывать.

— Робот, что ли?

— Что-то в этом роде.

— А если робот, то тогда и говорить не о чем. Вызовем ее в тамбур… Двери эти, если поднажать, открыть можно. Какой она там ни робот, а грохнется об рельсы — все винтики разлетятся.

— Ты с ума сошел! Я ведь только предполагаю…

— Давайте проверим. Я сяду сзади и уколю ее чем-нибудь. Закричит или нет?

— Ерунду говоришь, — поморщился Алексей Палыч. — Если они умеют посылать своих представителей… через Космос, да еще мгновенно, то уж никакие уколы для них не страшны. А потом — ты, наверное, не читал — могут быть люди-роботы. В некоторых странах ученые, если их так можно назвать, занимаются этим. Они ищут препарат, который делает человека послушным и бездумным. Единственная радость для такого человека — выполнить приказ: вскопать огород или убить, для него безразлично. Он — человек, но он — робот. Хотя девица эта выглядит довольно разумной… Когда я говорил «искусственная», я имел в виду искусственный мозг. И очень хотелось бы знать, что сейчас в этом мозгу. А на винтики разбирать ее не стоит. Скорее всего, их там нет. Это тебе не кружок «Юный техник».

— Ну ладно, — согласился Борис, — я ляпнул. Ну вот они выйдут… Что мы будем делать?

— Пока не знаю, — вздохнул Алексей Палыч.

Электричка начала замедлять ход перед станцией.

— Иди, — сказал Алексей Палыч.

Борис исчез и не появлялся еще остановок десять.

Вагон понемногу пустел. Стена леса за окном все реже прерывалась полянами и просеками. Исчезли грибнички-старички, бредущие вдоль полотна дороги. Конечная станция приближалась неумолимо.

Алексей Палыч думал, думал напряженно. В голове его проносились мысли-картинки: вот он хватает Лжедмитриевну за руку и тянет в станционный милицейский пикет… что это? Похоже на хулиганство. Да и группа не даст ее в обиду. Или уговаривает ее, умоляет. На коленях, что ли? Не поможет: «мадам»-то железная. И опять же группа. Алексей Палыч дошел даже до того, что мысленно украл у ребят рюкзаки, но не представлял себе, как это сделать.

В вагон заглянул Борис:

— Собираются!

Это была последняя станция.

Алексей Палыч и Борис вышли на платформу, уже не скрываясь. Но заметили их не сразу. Ребята побросали рюкзаки возле домика станции. Лжедмитриевна зачем-то зашла вовнутрь. Ребята побежали в пристанционный ларек пить лимонад, оставив одного караульного.

Алексей Палыч огляделся. Тихо и пусто. В кронах тополей, высаженных вдоль платформы, суетились какие-то беззаботные птички. Железнодорожная курица, замызганная, как швабра, копошилась в куче мусора. Даже странно было, что в такой приветливый солнечный день может случиться что-то плохое.

Туго набитые рюкзаки ребят притягивали взгляд Алексея Палыча, и взгляд этот постепенно принимал хищное выражение.

— Боря, отвлеки дежурного, — вполголоса произнес Алексей Палыч.

И опять Борису долго объяснять не пришлось. Он подошел к дежурному и поманил его за угол со словами:

— Иди сюда, чего покажу.

Дежурный окинул взглядом окрестность, но, кроме Алексея Палыча, который стоял отвернувшись, поблизости никого не было.

— Ну чего? — спросил он небрежно.

— Иди, смотри.

Дежурный сделал два шага за угол. Борис сунул ему под нос запястье, на котором блестели часы.

— Ну и что? — спросил дежурный.

— Водонепроницаемые! Видал?

— Сто раз видал.

— Да ты смотри!

Борис сунул руку в бочку, стоявшую под водостоком.

Алексей Палыч между тем не терял времени. Короткой перебежкой он рванулся к рюкзакам, схватил два из них за лямки и поволок под платформу. Ребятишек, видно, бог не обидел силой: рюкзаки были неподъемными, и похититель двигался не так быстро, как хотелось.