Алека Вольских - Мила Рудик и Чаша Лунного Света Страница 57

Мила попятилась и, поскользнувшись, плюхнулась на спину. Сзади, не переставая вскрикивать и тяжело дышать, копошился Яшка, который, видимо, пытался отползти подальше.

Жуткая тварь поднялась еще выше, и из болота вынырнул длинный хвост, покрытый блестящей чешуей. Совсем как Ригель, чудище вильнуло хвостом из стороны в сторону, сбив наповал несколько деревьев по обе стороны от себя. Чудовище приподняло голову и, раскрыв пасть еще шире, издало громоподобный звук, который пронесся над головой Милы и унесся в чащу леса.

— Яшка! Поднимайся! — крикнула Мила, увидев, что чудовище стремительно приближается к ним, рассекая болотную жижу своим громадным телом.

— Я не могу… — жалобно стонал Яшка, — я не могу встать!

Мила поднялась и на корточках поползла к Яшке. Монстр у нее за спиной клацнул зубами и в предвкушении вкусного обеда коротко прохрипел. В нескольких шагах от Яшки Мила заметила под своими руками густую черную тень и обернулась. Чудище было уже почти над ними, его длинная шея опускалась. Мила увидела жуткие желтые глаза с узкими зрачками — глаза гигантской рептилии. Голова была очень похожа на голову динозавра, а ряд громадных острых зубов делал это сходство безупречным. И эта смертоносная пасть была уже совсем близко. Мила выхватила из кармана волшебную палочку, решив, что просто так не позволит себя проглотить. Она приготовилась к самому худшему, поднимая вверх голову, но тут заметила, что длинная переливающаяся чешуей шея несется прямо на Яшку.

Зубы снова клацнули.

— А-а-а! — заорал Яшка и с удивительной для него сообразительностью вовремя перекатился в сторону. Однако жуткая тварь вовсе не собиралась отступать. Шея вытянулась, но не для отступления, а для нового броска. Пасть монстра с разрывающим уши рычанием снова приближалась к Яшке.

— Яшка! — что есть мочи крикнула Мила. — Осторожно!

Над ней зависла толстая шея монстра, буквально в шаге… Долго раздумывать было некогда. Мила подпрыгнула и ухватилась за эту шею обеими руками.

И к ее удивлению это подействовало. Чудовище издало непонятный звук и резко дернуло головой, поднимая шею в воздух. Мила чудом удержалась, цепляясь за жаберные щели с острым, как лезвие, гребешком, царапающим ее ладони.

Недовольный монстр встряхнул головой. Шея невероятно извивалась, а голова монстра пыталась схватить Милу, подступаясь с разных сторон. Но дотянуться не могла.

Мила думала только о том, чтоб не свалиться, потому что тогда она обязательно окажется в желудке мерзкого чудовища. А этого, ей совсем не хотелось.

Внезапно чудовище свирепо зарычало, и Мила почувствовала, как ее уносит куда-то в сторону. Ее руки разрывало до крови, а она отчаянно пыталась не упасть. В следующий момент ее понесло в другую сторону, и она поняла, что чудовище раскачивается, для того чтоб сбросить с себя свою ношу. Качнуло снова и снова, отчего у Милы закружилась голова. Ее руки ослабевали.

— Мила, держись! — кричал внизу Яшка.

Но она чувствовала, что ее руки начинают разжиматься. Шея хрипящего и с каждой секундой все сильнее свирепеющего монстра понеслась в сторону. Мила застонала и расцепила руки. Пролетев по воздуху, она упала наземь, больно ударившись плечом.

Чер-Мерсское чудовище, возвышаясь над ней всего в нескольких шагах, угрожающе вытянуло шею к небу, а длинный, как у ящерицы, хвост забился в ярости, повалив еще несколько мелких деревьев.

Да, как у ящерицы, подумала Мила, или еще… как у зловредного зеленого человечка.

И тут же она себя одернула, когда увидела, как шея огромной рептилии опускается и тянется прямо к ней. До чего же глупо! Какая ерунда приходит в голову в тот момент, когда ее вот-вот сожрет огромный монстр!

Мила задохнулась от ужаса, видя, как на нее надвигается раскрытая пасть, и… Ну конечно!

Мила лихорадочно завертела головой. Ей нужна ее волшебная палочка! Да где же она?! Ах, да! Она же выронила ее, когда ухватилась за шею чудовища! Что же теперь делать?!

Голова с плотоядным взглядом желтых глаз была уже близко, и тут Мила увидела ее. Всего в двух шагах лежала испачканная грязью палочка, надписью вверх, так что Мила даже смогла разглядеть последние буквы своего имени.

Ее уже коснулось мерзкое дыхание рептилии, когда Мила, совершив отчаянный рывок, ухватила палочку окровавленными руками и, развернувшись в сторону монстра, вытянула вперед руку. Громким, истерично срывающимся голосом, она воскликнула:

— Циркумфлексус хвост!!!

Она уже смотрела в источающие ярость глаза с черными прорезями вместо зрачков; они были так близко, что от страха у Милы онемело все тело. Громадные зубы, поросшие плесенью, были прямо над ней. Но тут прозвучал свистящий, как полет стрелы, звук, и покрытый блестящей чешуей хвост, описав полукруг в воздухе, оказался в пасти своего хозяина — водяного дракона. Его зубы с силой сомкнулись, и раздался оглушительный хруст.

На несколько мгновений все замерло. Потом глаза чудовища наполнились влагой, очень похожей на слезы, челюсть разжалась, и край хвоста, весь испачканный какой-то темной жидкостью, вывалился наружу.

Мила продолжала сжимать в ладони волшебную палочку, держа ее на вытянутой руке по направлению к монстру.

Но животное, судя по всему, больше нападать не собиралось. Оно попятилось, издавая стонущие жалобные звуки, и вскоре скрылось в болоте.

Мила облегченно вздохнула.

— С тобой все в порядке? — спросил рядом чей-то дрожащий голос.

Мила резко дернулась, но это был всего лишь Яшка. Она и забыла о нем.

Мила кивнула, чувствуя, что не может произнести и звука. Она спрятала палочку во внутренний карман разорванной и грязной накидки и с трудом поднялась на корточки.

В голове у нее помутилось.

— Пошли отсюда, — сказала Мила неровным голосом.

Ее вдруг охватил запоздалый страх, и кинуло в дрожь.

А Яшка смотрел на нее широко распахнутыми глазами, в которых Мила к своему удивлению читала восхищение, замешанное на ужасе.

Очень скоро они поняли, что добраться до леса будет нелегко. Перепрыгивая с кочки на кочку, они шли очень осторожно; земля под их ногами мягко пружинила. Каждый звук, будь то хруст ветки под ногами или бульканье болота за их спинами, заставлял их вздрагивать от страха. Они то и дело оборачивались назад, но чудовище не появлялось.

Чем ближе они подходили к лесу, тем тверже становилась почва, так что почти возле самого леса они ступали свободно. У входа в лес они остановились. Непроглядная мгла как будто источала что-то темное и страшное. Входить туда не хотелось. И все-таки новая встреча с чудовищем, притаившимся, но обозленным, пугала еще больше.

Мила с Яшкой переглянулись и, выставив вперед палочки, в один голос произнесли: «Свет». После чего боязливо шагнули в лес.

Они шли, пробираясь сквозь деревья. Темнело: на стволах деревьев осели черные тени, а в кронах, похожих на сплетенную гигантским пауком паутину, свет все еще боролся с темнотой. Что-то шелестело над ними в ветвях, и Мила успокаивала себя, что это, должно быть, птицы, хотя сердце колотилось как сумасшедшее. Яшка шел рядом.

— Здесь, наверное, нет ничего страшного, — сказал он, когда они миновали небольшой овраг, поросший сухими кустарниками. — Я не слышал, чтоб рассказывали что-то плохое о лесе. А ты?

— Нет, — коротко ответила Мила, подумав, что Яшке захотелось поговорить не в самый удачный момент. Она была уверена, что в лесу нужно вести себя тихо, хотя и не могла похвастать большим опытом лесных прогулок.

— Хотя, конечно, — громким шепотом продолжил Яшка, — если тут есть что-то страшное — совершенно необязательно, что об этом знают. Как ты думаешь?

— Наверное, — сказала Мила.

Она понимала, почему Яшке так хочется говорить. Тишина леса угнетала. Оплетала со всех сторон и навевала такой жуткий трепет, что пробуждало внутри какое-то отчаянное паническое состояние. А редкий шум на верхушках деревьев — это были только лесные звуки, они не имели ничего общего с привычным миром их звуков.

— Но, если подумать, — размышлял Яшка, — ведь о Чер-Мерсском чудовище все знают, так?

— Угу, — промычала в ответ Мила.

— Значит, будь в этом лесу что-то такое же страшное или не такое, а менее страшное, то уж кому-нибудь об этом было бы известно, да?

Мила не ответила. Если Яшка хочет себя успокаивать таким образом — это, конечно, его право. Но вот только ей он опять начинал действовать на нервы.

Они пробирались дальше, без тропинки, прямо сквозь чащу. Свет от палочек освещал им путь. Они не знали, правильно ли идут, но выбора не было.

Когда Мила уже вообразила, что Яшка решил помалкивать, опять послышался его нервный голос.

— Но, с другой стороны, — пробормотал он, — может, кто-нибудь и знал о чем-то таком, но он уже не может об этом рассказать.