Павел Филатов - Слуга Света Страница 57

Прежде чем уйти, она одарила меня очень милой улыбкой, от которой у меня разом поднялось настроение и порозовели уши.

От Алана это, конечно же, не ускользнуло.

— Я так смотрю, ты у нас ловелас! — с неприятной улыбкой на лице, сказал он.

— В смысле? — удивился я, нанизывая первый кусок мяса на вилку. Попробовал. Мое обоняние не обмануло — оказалось более чем вкусно. Само мясо по вкусу немного напоминало свинину. Не хватало специй, но и без них оказалось вполне съедобно.

— Хочешь сказать, что тебе не известно значение этого слова?

— Известно, конечно. Я другого не понимаю, почему ты его используешь применительно ко мне? Вроде и поводов не давал так думать.

— Ничего себе, поводов, он не давал! — рассмеялся Алан. — В прошлом мире, нашел себе подружку, в этом вон тоже, если захочешь, труда не составит. Причем обе девушки, а я толк в женщинах знаю, красавицы! Эта, на мой вкус, даже посимпатичнее будет. Отсюда и вывод, что ты у нас пленитель женских сердец, пускай сам об этом и не подозреваешь. Если мне понадобится получить информацию от женщины, я ее с тобой познакомлю. Тебе она все добровольно и быстро расскажет.

— Э, нет, приятель, на это я не согласен! Да и вообще ерунду какую-то говоришь. Почему же в моем мире девушки меня стороной обходили?

— А ты задумайся, обходили ли? Мы ведь с тобой фактически дети. Ну, ты уж точно! Соответственно, что и сверстницы твои тоже. Это сейчас они еще пока не знают, что и как нужно делать, да и стесняются. А вот через пару лет, а то и того меньше, если ты не начнешь оказывать им знаков внимания, они сами за тебя возьмутся!

Пока жевал мясо, обдумывал слова Алана. С его стороны это могло оказаться всего лишь шуткой. Другое дело, что он в чем-то был прав. Вспомнить хотя бы Синичкину, нашу первую красавицу. За ней взрослые парни ухаживали, а на дискотеку она пригласила именно меня. Неспроста же это…

Мне очень захотелось поверить в слова Алана. Все же ощущать себя роковым красавцем, к которому неровно дышат женщины, гораздо приятнее, чем осознавать себя обычным школьником!

Синичкину же я вспомнил зря. Вместе с ней пришли воспоминания о доме, о прошлой жизни. Вернулось волнение за родителей. В круговерти последних дней, я как-то о них позабыл, и поэтому теперь мне стало даже немного стыдно. Я вспоминал их только во время разговора с эром Серхио, но тогда они воспринимались мной как досадная помеха на пути нашего с Даной счастья. Я не думал о них, как о людях, потерявших своего единственного сына. И тем более не думал как о родителях, которых я всем сердцем люблю. Они были как безликие тени, как цифры в задаче, которую непременно следовало решить.

Я сидел, вяло жевал мясо и чувствовал, как мои щеки наливаются краской от стыда, а на глаза наворачиваются слезы. Да, мужчины не плачут, но ведь я всего лишь подросток! Практически ребенок, как обо мне отозвался мой спутник. Значит, мне не зазорно и поплакать, особенно если на душе стало невыносимо тоскливо…

Со всей ясностью, я понимал, как же сильно мне не хватает родителей. Не хватает понимающей мамы с ее добрыми глазами, с ее улыбкой, которая враз делала мир теплее и краше. Не хватает разговоров с отцом, на любые темы, не хватало его советов, и легких, ироничных подколок. Я был одинок и несчастен.

— Дружище, с тобой все в порядке? — обеспокоено поинтересовался Алан.

— Да, все хорошо. Я просто о доме вспомнил, — тихо проговорил я.

— Не унывай, еще совсем немного осталось, — попытался меня приободрить друг. — Можно я попробую поднять тебе настроение?

— Давай, — не будь я сейчас таким расстроенным, зная необузданное воображение Алана, отказался бы без вариантов. Но мне сейчас было не до этого.

Я передал тарелку с остатками мяса официантке.

— Девушка, а можно у вас кое-что спросить? — обратился Алан к официантке.

— Да, — немного удивленно ответила девушка, стрельнув в меня глазками.

— Скажите, вам мой друг нравится? Вы его считаете симпатичным мужчиной.

Хорошо, что я уже ничего не ел, а то непременно подавился бы. О чем он спрашивает у нее?! О чем он вообще думает?!

Я снова покраснел, на этот раз от смущения.

Официантка же ничего не ответила. Щечки ее налились румянцем, и она быстро убежала на кухню.

— Вот тебе и ответ, — удовлетворенно сказал Алан, поворачиваясь ко мне. Перед этим он проводил убегающую официантку оценивающим взглядом. — Ты ей явно понравился! Ну что, удалось приободрить? Знаю, что удалось. Я же заметил, что тебе понравилось, когда я тебя ловеласом назвал.

— Ну, ты и придурок! — зло ответил я ему, поднимаясь из-за стола.

"Сам такой! У тебя глаза на мокром месте уже. Ты хочешь, чтобы нас раскусили? Здесь не принято плакать, и вообще, проявлять какие-либо эмоции. Тем более такие, которые присущи скорее женщинам, чем мужчинам! Помни, постоянно помни, где ты находишься! У меня нет времени и сил, чтобы тебя подбадривать. Окажемся на Станции, там жалей себя, сколько влезет — слова не скажу! А сейчас, будь добр, держи себя в руках!"

Я совсем не ждал проповеди, тем более в таких обидных словах. Но, как не странно, она произвела эффект больший, нежели сотня утешений. Плакать мне уж точно расхотелось…

… Мы с Аланом уверенно шли по улице. О вчерашнем ненастье напоминали лишь высокие сугробы — дороги были тщательно вычищены. Вчерашнее ощущение, будто оказался не на другой планете, а в заштатном российском городке, окрепло. По краям улицы стояли дома — блеклые, невыразительные, однотипные коробки, чьи крыше были обильно засыпаны, вполне обычным снегом. Как будто этот город, вместе с домами и всеми своими жителями, был выдран с Земли неведомыми силами и перенесен в этот мир.

Взрослые, попадавшиеся нам на встречу, не удостаивали даже мимолетным взглядом. В то время как наши сверстники, с завистью глазели на пистолеты на наших поясах — сами они еще такого права не заслужили.

"Ты точно знаешь, куда нам нужно идти?" — спросил я у Алана, после пятнадцати минут бесплодных блужданий по улицам.

"Приблизительно".

"Насколько приблизительно?"

"Все нормально. Я уже сориентировался. Минут через десять будем на месте!"

Однако я его уже не слышал. Мой взгляд наткнулся на вывеску, украшавшую фасад ближайшего дома. Я чувствовал, как сердце в груди начинает колотиться все быстрее и быстрее. Вывеска гласила "Пельменная"! причем написана она была на двух языках — местном и русском.

Что это такое? Галлюцинация?

Алан уже успел отойти вперед, на десяток шагов и теперь, повернувшись назад, смотрел на меня со смесью удивления и недовольства.

"Ты чего?"

— Пойдем со мной, сам все увидишь.

Я пошел к "Пельменной", не ожидая пока ко мне подойдет мой друг. Прекрасно знал, что никуда он не денется.

Внутри обитали ароматы горячей еды и алкоголя. По большому счету, самая обычная забегаловка, из разряда самых дешевых, студенческих, будто перенесенная сюда с Земли. Маленький зал, несколько столов и собственно все.

За прилавком стоял низенький, толстый человечек, явно восточной наружности. То, что он землянин мне стало понятно с первого момента, как я его увидел. Он носил то, чего я в этом мире еще ни у кого не видел — усы. Внешностью он очень походил на одного из моих самых любимых писателей-фантастов. Именно это, сразу и безоговорочно меня к нему расположило.

Мужчина подозрительно посмотрел на нас, тепло улыбнулся и спросил:

— Привет, ребята, чего изволите?

Есть нам не хотелось совершенно точно. Да и не за этим я сюда решил зайти. Потому я сосредоточился, и заставил переключиться вживленный переводчик на русский язык.

— Здравствуй, земляк! Как дела? Давно здесь? — спросил я.

Мужчина удивленно вытаращился на меня. Его раскосые глаза норовили выпрыгнуть из орбит.

— Лет семь субъективного времени, уже как, — сказал он после небольшой паузы. — Какой на Земле нынче год?

— Две тысячи десятый.

— Понятно, значит, у вас уже целых двенадцать лет прошло. Это очень много, — задумчиво проговорил мужчина. После чего вдруг довольно рассмеялся. — Я уже успел оставить наивные мечты, еще раз услышать родную речь! Вот так сюрприз, вот так подарок! Не стойте на месте, проходите, присаживайтесь. Мне так много нужно у тебя узнать.

Ал показал мужчине какой-то знак, хитро изогнув пальцы на правой руке. Мужик ни как на это не отреагировал. Только подозрительно посмотрел на Алана, как на душевно больного.

"Ты чего творишь?"

"Довольно странно увидеть здесь твоего земляка. Сам понимаешь, мир закрытый попасть в него совсем не просто. Да ты и сам из такого же, что подозрительно вдвойне. Возник такой вариант, что он агент Света. А показал я ему условные знаки, фактически назвавшись. Он никак не отреагировал — значит здесь сам по себе. Подозрительно это. Ты с ним поговори, я ничего против не имею, но лишнего не болтай".