Зильфа Снайдер - Ворон, колдунья и старая лестница Страница 7

– Эта ворона очень злая.

– Полагаю, ты прав, – согласился Дэвид. – А как ты думаешь, почему она злится?

– Не знаю, – сказал Блэр, – но она очень злая.

Когда Блэр наконец уснул, Дэвид поднялся с постели и подошел к зеркалу. Он встал боком, потом медленно-медленно и очень церемонно обернулся, окинув свое отражение долгим пристальным взглядом. Но даже после нескольких попыток желаемого результата мальчик так и не добился. Должно быть, это так-то просто сделать. «Интересно, – подумал он, – сколько же Аманде пришлось практиковаться?»

Глава 4

Завтрак на следующее утро весьма походил на вчерашний ужин, по крайней мере в том, что касалось разговоров. Аманда выглядела по-другому, так как вместо ритуального облачения надела джинсы и рубашку, а вьющиеся волосы уложила в прическу; но по-прежнему хранила высокомерное молчание. Если отец или Молли к ней обращались, девочка отвечала не сразу. Она выжидала паузу, потом поднимала на собеседника глаза и некоторое время молча смотрела, не мигая. Когда уже от нее отчаивались получить какой-либо ответ, Аманда наконец что-то говорила. Но не очень много.

А вот реакция отца несколько озадачила Дэвида. Джеффри А. Стэнли, помощник профессора археологии в колледже Эймсворт, обладал огромным опытом общения с детьми любого возраста. Взгляд этого крупного мужчины с тонкими чертами лица производил впечатление на большинство людей, притом что в нем не было ни угрозы, ни беспричинной злобы. Дэвид привык считать отца справедливым и разумным человеком, имеющим характер и вполне определенное мнение об окружающем. До приезда Аманды невозможно было даже представить, что на Джеффри Стэнли можно смотреть с вызовом во взгляде типа «ну и что ты теперь будешь делать?».

Отец, по всей вероятности, заметил смущение Дэвида, так как попытался объяснить ему положение вещей до своего отъезда на работу. Поцеловав на прощание Молли, Джени и Эстер, он попросил сына помочь донести вещи до машины. Джеффри Стэнли и правда собирался взять с собой стопку книг и довольно тяжелый портфель, но вполне мог бы справиться с ними самостоятельно. Очевидно, он просто хотел сказать что-то Дэвиду с глазу на глаз.

Гараж, в недавнем прошлом бывший конюшней, располагался позади особняка и соединялся с сеновалом. По дороге к машине отец спросил:

– И что ты скажешь о своей новой сестре?

– Ну, – ответил Дэвид, – она какая-то особенная. То есть я хочу сказать, что с ней не будет скучно и все такое. Но она как будто себе на уме, так ведь?

– Точно, – улыбнулся отец, – она действительно себе на уме. Но нам всем нужно помнить, что сейчас она расстроена, огорчена и…

– Из-за того, что вы с Молли поженились? – предположил Дэвид.

– Да, и из-за этого тоже.

– Я ее понимаю, – отозвался мальчик. – В смысле, мне ведь тоже не очень понравилось, когда ты мне об этом сказал, помнишь? А потом я привык, лучше узнал Молли, ну и всё такое.

– Правильно. Но с Амандой, мне кажется, всё немного иначе. Ведь у нее есть родной отец, и поэтому ей сложнее. Последние несколько лет Аманде пришлось нелегко, а теперь приходится еще и привыкать к новой семье. Принять это ой как непросто, и, возможно, нам тоже будет трудно, особенно в первое время. Нужно запастись терпением.

Дэвид хмыкнул.

– О да, я понял, о чем ты. Это как сегодня за завтраком. Если бы кто-то из нас начал так себя вести, ты бы просто выгнал его из-за стола.

Отец рассмеялся.

– Наверное, ты прав. Однако если Аманда продолжит в том же духе, думаю, ей тоже не поздоровится. Но пока что я буду стараться сдерживаться. Вы все, надеюсь, тоже.

Дэвид посмотрел прямо в глаза отцу.

– Конечно, – сказал он. – Конечно, папа.

Он говорил искренне, однако мысленно пытался представить, каково это – смотреть на отца тем самым Амандиным взглядом и ничего при этом не говорить, даже не улыбаться.

Пока отец выводил машину, Дэвид так и стоял, задумавшись. Делать ему этого, как выяснилось, не стоило: уже выехав на подъездную дорожку, Джеффри Стэнли вдруг остановился и опустил стекло.

– Да, чуть не забыл, – крикнул он. – Почему бы не начать пропалывать клумбы в саду? Помнишь, мы их в субботу поливали?

– Да, – печально вздохнул Дэвид, – помню.

– Думаю, можно прямо с утра приступить. Скажи близнецам и Джени, пусть тоже подключаются и помогают тебе. Передай, что я велел всем сначала немного поработать, а уж потом играть.

– А что насчет Аманды?

– Пусть Молли сама решает. Хотя, мне кажется, Аманде тоже стоит к вам присоединиться.

Габаритные огни отцовской машины скрылись за поворотом, и Дэвид вздохнул. Так неожиданно возникшая утренняя прополка клумб здорово его угнетала – хотя и не сама по себе, а тем, что придется привлекать к ней Джени и близнецов. Печальный опыт подобной совместной с малышней работы у него уже имелся: больше всего это походило на кошмарный сон, когда бежишь всё быстрее и быстрее, но не можешь продвинуться ни на метр. А еще Дэвид надеялся перехватить Аманду, до того как она запрется у себя в комнате, и поговорить с ней о сверхъестественном, может быть, даже заглянуть в пару-тройку ее книг. Он сильно сомневался, что новая сестра станет помогать им с прополкой.

Услышав от вернувшегося на кухню брата о предстоящей прополке, Джени и близнецы еле удержались, чтобы тут же не броситься на улицу. Сорняки с грядок им еще никогда не доводилось выдергивать, так что новое занятие младшим заранее чрезвычайно нравилось – правда, вряд ли стоило рассчитывать на то, что их энтузиазм продлится дольше пары минут. По-прежнему молчащая Аманда не двинулась с места.

– Ты тоже иди, помоги остальным, – попросила Молли девочку. Та даже бровью не повела.

Дэвид уставился на Молли. Молли уставилась на Аманду. Аманда уставилась в свою тарелку. Глубоко вздохнув, Молли подошла к дочери и схватила ту за руку:

– Сейчас же встань, иди на улицу и помогай остальным! – голос ее звенел от злости.

Медленно поднявшись, Аманда выдернула ладонь из руки матери и скрылась за дверью вслед за Джени и близнецами. Дэвид сделал то же самое.

На Молли он предпочел не оглядываться.

Нужно было зайти в гараж за инструментами, так что когда Дэвид вернулся к клумбам, остальные уже разбрелись кто куда – все, кроме Аманды, забравшейся с ногами на кованую садовую скамью.

Мальчик внимательно осмотрел «фронт работ», пытаясь определить, кому и что можно поручить. Земля была влажная и мягкая – с самого переезда отец поливал сад. По словам агента по недвижимости, пожилые дамы, что жили здесь, внимательно следили за растениями, но с того момента как дом был выставлен на продажу, всё, конечно, успело практически засохнуть. Благодаря отцу уцелевшие цветники и кусты понемногу возрождались к жизни, но теперь возникла другая проблема – сорняки.

– Тессер и Блэр, – сказал Дэвид, – работать тяпками вы не сможете, так что будете выдирать сорняки руками. Начнете вон оттуда, прямо от розовых кустов. А тебе, Джени, достается следу…

Но у сестры, как обычно, имелись свои соображения.

– Хочу выдирать вон тот чертополох рядом с забором, – сказала она.

– Но это же жутко трудно, – сказал Дэвид. – Ты еще слишком маленькая.

– А вот и не маленькая! Вот и не маленькая! Хочу выдирать чертополох!

Дэвид вздохнул. Сам виноват. Ну разве можно говорить Джени, что она слишком маленькая, чтобы что-то делать! Мальчик взял в руки тяпку и начал с того места, которое планировал отдать младшей сестре, которая уже скрылась в зарослях чертополоха. Хорошо хоть ему не пришло в голову отдавать распоряжения Аманде, думал он, ожесточенно орудуя тяпкой. Вот уж тогда действительно стыда не оберешься. Достаточно и того, что она сидит на скамье и, прищурившись, наблюдает за ними со своей снисходительной улыбкой.

Дэвид внутренне поежился. Да пусть себе делает что хочет, его это не касается. Он будет выполнять то, что велел отец, вот и всё. Младшим он указания раздал, а дальше – уже не его забота. Если они что-то сделают не так или испортят – а скорее всего, так оно и будет, – Дэвид им слова не скажет. Во всяком случае пока на них смотрит Аманда.

Мальчик развернулся ко всем спиной и сосредоточился на сорняках и тяпке. Он работал уже минут пять, как вдруг услышал странный звук, который заставил его выпрямиться и оглядеться. Звук, похожий на жалобный вопль, доносился из зарослей чертополоха. Присмотревшись, Дэвид увидел в них Джени: малышка одной рукой сжимала тяпку и размахивала ею над головой, а другой держалась за грудь. Проковыляв еще несколько шагов, сестра медленно осела на дорожку.

Дэвид уже собрался броситься к Джени, но та вдруг вскочила с радостным воплем.

– Что случилось, Джени? – крикнул брат.

– Я воюю, – ответила девочка. – Видишь, чертополох – это вражеские солдаты, я – те, что хорошие, а тяпка – это мой меч. И вот я на них нападаю и побеждаю. Но если чертополох до меня дотрагивается, то считается, что меня зарубили.