Юрий Дмитриев - Соседи по планете: Домашние животные Страница 10

Видимо, тогда общественных собак — очевидно, военных и караульных — было уже так много, что в Греции, Риме и некоторых других странах Западной Европы вводятся специальные законы, обязывающие земледельцев вносить определенную плату или отдавать какую-то часть урожая на содержание собак.

Были, конечно, собаки, принадлежавшие отдельным гражданам. Любопытно, что при раскопках Помпеев — города, погибшего в 79 году во время извержения Везувия, была найдена табличка с надписью, соответствующей теперешней: «Осторожно, злая собака!»

Собаки участвовали в сражениях рядом с воинами, а зачастую и впереди них. Они были в боевых доспехах и специальных, защищающих в бою шею и горло ошейниках с длинными шипами. Такие собаки сражались в войсках римлян и ассирийцев, а у Александра Македонского и Ганнибала имелись особые отряды или воинские подразделения собак.

В Индии собаки шли в бой с горящими факелами, укрепленными на их спинах.

Собаки участвовали в войнах и гораздо позже. Например, в XII–XIII веках английские короли широко использовали собак в борьбе с шотландцами; граф Эссекс, отправляясь на борьбу с ирландцами, взял с собой собачье «войско» из 800 собак, а три столетия спустя Генрих VIII, заключив союз с германским императором Карлом V, послал ему 400 собак для борьбы с французами.

Участвовали собаки и в различных завоевательных походах, в частности, помогали испанцам покорять коренных жителей Америки. А затем помогали плантаторам отыскивать беглых рабов-негров. Безусловно, это черные страницы в истории отношений людей и собак. Но разве были виноваты в этом собаки? Они лишь выполняли то, чему их научили. Но «как бы человек ни старался выучить собак истреблять людей, он никогда не достигнет того, что это животное сделается таким же испорченным существом, как он сам», — писал в середине прошлого века французский натуралист А. Манжен. Конечно, это звучит наивно, но по существу — правильно: собака благородна по сути своей. А все остальное — отклонение от сути!

И поэтому, наверное, не за воинские подвиги ценили люди собак. Во всяком случае, за воинские подвиги ценили меньше всего. Характерно, что древние германцы, тоже широко использовавшие боевых псов, не считали нужным назвать штраф за похищение такой собаки, хотя даже за похищенную дворовую собаку назначался штраф в одну золотую монету (за пастушью — три, за гончую — шесть, а за ищейку взимался штраф в двенадцать золотых!).

На Руси военных собак не существовало. Собака Петра I, постоянно находившаяся при нем во время сражений и служившая часто связной, — не в счет. Однако и на Руси за кражу собаки налагался штраф, причем очень большой — 3 гривны. (Лишь за вола, самого нужного в крестьянском хозяйстве животного, налагался такой же штраф.) Этот закон действовал, насколько нам сейчас известно, с XI века, когда Ярославом Мудрым был издан первый на Руси свод законов «Русская правда». Действовал он и много позже — этот же штраф указан и в «Правосудии Митрополичьем», относящемся к XIII веку, по предположению одних ученых, а по предположению других к XVI веку. Чтоб была понятнее цена собаки, укажем: гривна представляла собой слиток серебра весом в 205 граммов. Она делилась на ногаты — 1/20, либо на куны — 1/50 часть гривны. По ценам тех времен корова стоила 40 кун (меньше гривны), резвый жеребец — одну гривну, а собака — три, то есть столько же, сколько три скакуна, больше, чем три коровы, или столько же, сколько 30 овец! (Овца стоила 5 кун.)

Можно продолжать рассказ о том, как люди ценили собак и как их использовали, как собака все больше и больше становилась нужна человеку, как расширялось ее «поле деятельности», как совершенствовались породы и выводились новые, все более специализированные. И рассказ этот будет бесконечен, потому что значение собак в жизни людей тоже бесконечно. И все-таки главное — то, что собаки, по выражению известного русского физиолога М. Богданова, «вывели человека в люди». Эту шутливую фразу, в которой заложена огромная истина, в несколько измененной форме любил повторять И. П. Павлов.

Давайте вспомним.

Поначалу собака охраняла человека от диких животных — точнее, предупреждала его об опасности. И это не вызывает сомнения. То, что она стала помогать ему на охоте, — тоже не вызывает сомнения. Благодаря собакам охота стала удачнее, добычливее, что благотворно сказалось на развитии рода человеческого.

Однако охота не спасла бы человечество от катастрофы — экологического кризиса, как бы мы сказали сейчас: род человеческий увеличивался, а охотничьих зверей становилось все меньше и меньше. Над человечеством навис призрак голода. К счастью, в это время уже начало развиваться земледелие. Но и земледелие через какое-то время не спасло бы человечество, если бы не скотоводство. Оно появилось почти одновременно с земледелием — где-то чуть раньше, где-то чуть позже, но как раз вовремя, чтобы спасти человечество от нового экологического кризиса.

Мы сейчас не будем говорить о том, как шло одомашнивание животных — о некоторых поговорим ниже. Здесь же скажем лишь, что не всегда человек на охоте убивал зверей — иногда ловил их. И стремился пойманную добычу сохранить про запас. Но ведь ни поймать зверя, ни сохранить его без собак человек не мог бы. Так собака, приобретя новую специальность «пастуха», в какой-то степени стала «основоположником» скотоводства.

Проходили века, тысячелетия. Человечество взрослело, умнело, развивалось. А рядом с человеком постоянно шел его самый первый, самый верный спутник и самый близкий сосед по планете — собака, которая, как однажды сказал замечательный украинский писатель М. М. Коцюбинский, «за долгий срок жизни около человека… приобрела нечто от человеческой души».

«Желтая кошка»

Если о собаке долгое время велись споры — кто ее предки и когда собака была приручена, то о кошке как будто бы особых дискуссий не велось: большинство ученых единодушны в том, кто ее предки (или предок) и когда это животное стало служить людям. Правда, есть другие, еще не проясненные вопросы относительно кошек, но о них — позже. А сейчас о том, что как будто бы уже ясно.

Во-первых, о том, когда и где появилась кошка.

Появилась она среди людей сравнительно поздно. Считается, что из животных, которые сейчас служат людям, кошка пришла к нам позже всех. Или, по крайней мере, позже других стала служить людям.

Уже паслись тучные стада скота, уже шли по следу, охраняли жилища, несли караульную службу и сражались собаки разных пород, уже мчались колесницы и всадники, уже петухи будили людей по утрам своими криками и сообщали этим, что «злые духи» ушли, а кошачье мяуканье еще не слышалось в домах азиатских и европейских народов. Не знали о кошке и древние индусы — иначе о ней обязательно было бы сказано в одной из их священных книг.

Еще в начале новой эры не было кошек в домах древних греков и римлян. Иначе их обязательно изобразили бы на вазах или монетах того времени, как изображали других животных. А уж Аристотель, или Плиний, или кто-нибудь другой обязательно не только упомянули бы кошку, но и описали бы ее и даже воспели. Правда, древнегреческие историки Геродот (V век до н. э.) и Диодор (I век до н. э.) уже знали о кошках в Древнем Египте.

Что и говорить, история загадочная: Аристотель, живший в IV веке до н. э., описал животных не только Греции, не только Европы, но и других материков (тех, кого он знал или мог узнать). Среди этих животных были очень редкие или совсем неизвестные европейцам, тем не менее Аристотелю кошки не были известны. Плиний, живший уже в I веке нашей эры и, для того чтоб написать свою «Естественную историю», изучивший более двух тысяч книг самых разных авторов, тоже не упоминает о кошке. А ведь на берегах Нила — в Древнем Египте — она жила к тому времени по крайней мере уже две тысячи лет. И как жила! Почти в буквальном смысле царила и правила!

У нее были роскошные храмы, свои жрецы и свои почитатели. Умерших кошек хоронили на специальных кладбищах в специальных гробах. Кошек бальзамировали, тщательно заворачивали в полотняные платки, усы и уши прижимали к голове, а наружу торчали уши и усы, искусно сделанные из того же полотна.

В 1860 году в Египте, недалеко от города Бени-Хасана, обнаружили кошачье кладбище, где было похоронено 180 тысяч кошек, многие из которых лежали в ящиках, сделанных из золота или серебра и украшенных драгоценными камнями. (Кстати, такое тщательное захоронение, как указывает Келлер, сохранило трупы кошек почти совершенно неизмененными до наших дней, и ученые имели возможность детально изучить египетских кошек вплоть до цвета их шерсти.)

Бени-Хасан был одним из центров поклонения кошкам. Но главным центром почитания кошек был город Бубаст, или Бубастис, как называли его греки. По свидетельству Геродота, в этом городе ежегодно устраивались пышные празднества в честь кошек, на которых «выпивали виноградного вина больше, чем за весь год. Собирается же здесь, по словам местных жителей, до 70 000 людей обоего пола, не считая детей». Советский египтолог М. А. Коростовцев пишет, что «цифра эта, разумеется, преувеличена, но празднества, несомненно, были всенародными и пользовались большим успехом».