Коллектив авторов - Литература 7 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы. Часть 1 Страница 14

СГАНАРЕЛЬ. Вы меня чрезвычайно ободрили. Позвольте поблагодарить вас за совет и пригласить нынче вечером ко мне на свадьбу.

ЖЕРОНИМО. Непременно приду, но только, для пущей торжественности, в маске.

СГАНАРЕЛЬ. Будьте здоровы.

ЖЕРОНИМО (в сторону). Юная Доримена, дочь Алькантора, выходит за Сганареля, которому всего каких-нибудь пятьдесят три года! Великолепный брак! Великолепный брак! (Уходя, несколько раз повторяет последние слова.)

Сганарель один.

Сганарель. Уж, верно, мой брак будет счастливым: всех-то он радует, с кем про него ни заговоришь, – все смеются. Нет теперь на свете никого счастливее меня.

Доримена, Сганарель.

ДОРИМЕНА (в глубине сцены, обращаясь к мальчику-лакею, который идет за нею следом). Ну-ну, мальчик, держи хорошенько шлейф и оставь свои шалости.

СГАНАРЕЛЬ (в сторону, увидев Доримену). Вот и моя избранница. Ах, как мила! Какое личико, какая фигурка! Кто бы не польстился на такую невесту? (Доримене.) Куда вы направляетесь, очаровательная крошка, будущая супруга будущего вашего супруга?

ДОРИМЕНА. Я иду за покупками.

СГАНАРЕЛЬ. Итак, моя красоточка, наконец-то мы с вами будем наслаждаться полным счастьем! Вы уже не вправе будете в чем-либо мне отказать, я смогу делать с вами все, что угодно, и никого это не будет коробить. Вы будете принадлежать мне вся, с головы до ног, и я окажусь обладателем всего: ваших живых глазок, задорного носика, соблазнительных губок, обворожительных ушек, прелестного подбородочка, пышненькой груди… Словом, вся ваша особа будет отдана мне во власть, и ласкать я вас буду, как мне заблагорассудится. Ведь вы довольны, что выходите за меня замуж, милая моя куколка?

ДОРИМЕНА. Очень довольна, клянусь вам. Дело в том, что отец был со мной неизменно суров и до последнего времени держал меня в невыносимой строгости. Меня уже давно бесит, что он стесняет мою свободу, и я честно мечтала выйти замуж для того, чтобы не подчиняться больше родительской воле и жить по-своему. Слава Богу, на мое счастье подвернулись вы, и теперь я только и думаю о том, как я буду веселиться и наверстывать упущенное время. Вы человек вполне светский, знаете, как нужно жить, и я думаю, что из нас с вами выйдет отличная пара: ведь вы, конечно, не превратитесь в того несносного мужа, который хочет сделать из своей жены какую-нибудь буку. Заранее вам говорю, что это мне совсем не по душе, – жизнь уединенная приводит меня в отчаяние. Я люблю игры, визиты, званые вечера, увеселения, прогулки – словом, всякого рода удовольствия, и вы должны быть счастливы, что у вашей жены такой нрав. Нам не из-за чего будет ссориться, и я ни в чем не стану стеснять вас – надеюсь, что и вы не станете стеснять меня: я сторонница взаимных уступок, а начинать совместную жизнь для того, чтобы изводить друг друга, попросту не имеет смысла. Одним словом, поженившись, мы будем себя вести, как подобает людям, которые усвоили себе светские понятия. В сердце к нам не западет даже тень ревности, – вы всецело будете доверять мне, а я вам. Но что с вами? Я вижу, вы изменились в лице.

СГАНАРЕЛЬ. У меня отчего-то голова разболелась.

ДОРИМЕНА. Теперь это бывает у многих, ну, да после свадьбы все пройдет. До свиданья. Мне уже не терпится обзавестись приличными платьями вместо вот этого тряпья. Пойду сейчас наберу в лавках всего, что мне нужно, а за деньгами пошлю купцов к вам.

Жеронимо, Сганарель.

ЖЕРОНИМО. Ах, господин Сганарель, как хорошо, что я еще застал вас здесь! Я встретил ювелира, – он слышал, что вы хотите подарить своей жене кольцо с красивым брильянтом, и очень просил меня замолвить за него словечко и передать вам, что у него есть для вас дивное кольцо.

СГАНАРЕЛЬ. А, теперь это уже не к спеху!

ЖЕРОНИМО. Как? Что это значит? Вы же только что были преисполнены такого пыла?

СГАНАРЕЛЬ. В последнюю секунду у меня явились некоторые сомнения по поводу брака. Прежде чем предпринимать дальнейшие шаги, я хотел бы рассмотреть этот вопрос всесторонне, а кроме того, я вспомнил сон, который мне нынче приснился, – вот бы как-нибудь его разгадать! Сны, знаете ли, похожи на зеркало, где отражается иной раз все, что нас ожидает в будущем. Мне снилось, будто я на корабле, а вокруг бурное море, и будто…

ЖЕРОНИМО. Мне сейчас недосуг, господин Сганарель, я спешу по делу. В снах я решительно ничего не понимаю, а если вам нужно поговорить о браке, то вот вам два ваших соседа, два ученых философа: они вам выложат все, что можно сказать по этому поводу. Они принадлежат к разным школам, так что вам предоставляется возможность сопоставить различные мнения. Я же, со своей стороны, ограничусь тем, что было мной сказано, а засим желаю вам всего наилучшего.

СГАНАРЕЛЬ (один). Он прав. Я сейчас на распутье, и мне непременно надо с ними посоветоваться.

Панкрас, Сганарель.

ПАНКРАС (глядя в ту сторону, откуда он появился, и не замечая Сганареля). Послушайте, друг мой, вы нахал, вы человек, с истинной наукой ничего общего не имеющий и подлежащий изгнанию из республики ученых.

СГАНАРЕЛЬ. А, великолепно! Вот и один из них, весьма кстати.

ПАНКРАС (все в той же позе, не замечая Сганареля). Да, я приведу тебе веские доводы и сошлюсь на Аристотеля, этого философа из философов, в доказательство того, что ты человек невежественный, невежественнейший, невежествующий, изневежествовавшийся, и так далее, и тому подобное.

СГАНАРЕЛЬ (в сторону). Он на кого-то осердился. (Панкрасу.) Милостивый государь…

ПАНКРАС (все в той же позе, не замечая Сганареля). Суешься рассуждать и не знаешь даже, как строится рассуждение.

СГАНАРЕЛЬ (в сторону). От злости он меня не видит. (Панкрасу.) Милостивый государь…

ПАНКРАС (все в той же позе, не замечая Сганареля). На это положение должны ополчиться все святилища философии.

Сганарель (в сторону). Уж, верно, его задели за живое. (Панкрасу.) Я….

ПАНКРАС (все в той же позе, не замечая Сганареля). Toto coelo, tota via aberras[54].

СГАНАРЕЛЬ. Мое почтение, господин доктор.

ПАНКРАС. К вашим услугам.

СГАНАРЕЛЬ. Позвольте мне…

ПАНКРАС (снова повернувшись в ту сторону, откуда он появился). Да знаешь ли ты, что у тебя получается? Силлогизмус идиотиссимус.

СГАНАРЕЛЬ. Я вас…

ПАНКРАС (в той же позе). Я скорей сдохну, чем с тобой соглашусь, и буду отстаивать мое мнение до последней капли чернил.

СГАНАРЕЛЬ. Можно мне…

ПАНКРАС. Да, я буду защищать это положение pugnis et calcibus, unguibus et rostro.

СГАНАРЕЛЬ. Господин Аристотель, нельзя ли узнать, что вас привело в такое негодование?

ПАНКРАС. У меня на то есть в высшей степени важная причина. Некий невежда выставил против меня положение ошибочное, положение умопомрачительное, непростительное, возмутительное.

СГАНАРЕЛЬ. Позвольте узнать, в чем же оно заключается?

ПАНКРАС. Ах, господин Сганарель, нынче все перевернулось вверх дном, весь мир окончательно погряз в разврате! Всюду царит чудовищная распущенность, – блюстители порядка в нашем государстве должны бы сгореть со стыда оттого, что они терпят это недопустимое и позорное явление.

СГАНАРЕЛЬ. Да в чем же дело?

ПАНКРАС. Разве это не ужасно, разве это не вопиет к небу, что у нас позволяют открыто говорить «форма шляпы»?

СГАНАРЕЛЬ. Что такое?

ПАНКРАС. Я утверждаю, что следует говорить «фигура шляпы», а не «форма», ибо разница между формой и фигурой та, что форма есть внешний облик тел одушевленных, а так как шляпа представляет собою неодушевленное тело, то следует говорить «фигура шляпы», а не «форма».

(Снова поворачиваясь в ту сторону, откуда он пришел.)

Да, невежда вы этакий, вот как надо выражаться, об этом ясно сказано у Аристотеля в главе «О качестве».

СГАНАРЕЛЬ (в сторону). А я уж думал, конец света пришел. (Панкрасу.) Господин доктор, забудьте об этом. Я…

ПАНКРАС. Я вне себя от ярости.

СГАНАРЕЛЬ. Оставьте в покое и форму и шляпу. Мне нужно кое о чем с вами поговорить. Я…

ПАНКРАС. Отъявленный наглец!

СГАНАРЕЛЬ. Успокойтесь, умоляю вас. Я…

ПАНКРАС. Невежда!

СГАНАРЕЛЬ. Ах, Боже мой! Я…

ПАНКРАС. Отстаивать подобное положение!

СГАНАРЕЛЬ. Он заблуждается. Я…

ПАНКРАС. Положение, осужденное самим Аристотелем!

СГАНАРЕЛЬ. Ну, конечно. Я…

ПАНКРАС. Самым решительным образом!

СГАНАРЕЛЬ. Ваша правда. (Повернувшись в ту сторону, откуда появился Панкрас.) Да, вы дурак и нахал, коли беретесь спорить с таким знаменитым ученым, который не только что читать, а и писать умеет. (Панкрасу.) Ну, вот и все, а теперь я вас попрошу выслушать меня. Я хочу с вами посоветоваться об одном довольно-таки трудном деле. Я намерен жениться, хочу, чтоб в доме у меня была хозяйка. Выбрал я себе девицу статную, пригожую, она и мне очень нравится и сама рада, что за меня выходит. Ее отец согласен, а я все-таки побаиваюсь… вы сами знаете чего… той самой беды, которая ни в ком сочувствия не вызывает. Вот мне и желательно от вас услышать, что вы, философ, обо всем этом думаете. Итак, позвольте узнать ваше мнение?