Вавилонская башня и другие древние легенды - Геннадий Яковлевич Снегирёв Страница 26

Даниил поклонился царю, разгладил бороду и сказал:

— Я Даниил.

— Слышал я, тебе все тайны доступны, раб мой Даниил, — говорит тогда царь. — Взгляни же на эту надпись и скажи мне, что она означает. Прочитаешь — я тебе царскую одежду разноцветную пожалую и к ней цепь золотую нагрудную. И сделаю тебя первым человеком в моём государстве. Но если и ты не разберёшь огненные слова, я велю тебя казнить лютой казнью, а дом твой огнём пожечь.

Улыбнулся Даниил и сказал:

— Не пугай меня лютою казнью, государь. Мне ли смерти бояться? И подарков твоих мне не надо. А надпись я тебе и так прочитаю, изволь!

И Даниил подошёл к стене, взглянул на письмена и сказал:

— Мэнэ, мэнэ, тэкэл, фарэс — вот что начертала тебе волшебная рука. Ты, Валтасар, наследник Навуходоносора, такой же гордый и неразумный, как он. Хвастаешь своим богатством и властью, о нуждах своего народа не заботишься, чужой народ в неволе держишь. Пьёшь, ешь, веселишься. А того, что у тебя под стенами делается, знать не хочешь.

— Эй, не хитри со мной, раб! Если не понимаешь, что здесь написано, так и скажи! — вскричал Валтасар. — А без твоих поучений я как-нибудь обойдусь!

Усмехнулся Даниил и сказал:

— Хорошо, государь, слушай же! МЭНЭ, МЭНЭ — это значит: считали мы твои дни, государь, считали и сосчитали, конец им пришел. ТЭКЭЛ — взвесили мы тебя на весах, государь, и оказалось, легок ты и мысли твои легковесны. А ФАРЭС — конец вавилонскому владычеству, государь.

Не успел Давид кончить, как вдруг двери дворца распахнулись, и народ толпою вломился к царю.

— Горе! Горе! — кричала толпа. — Беда, государь!

— Враг в Вавилоне! Персы ворвались в город!

Посмотрел Валтасар и увидел: перед самым дворцом отряд персидских воинов налетел на его стражников и рубит их своими острыми мечами.

Добрались и до царя Валтасара и закололи его.

Так кончилось вавилонское владычество.

Персидский царь Кир стал править Вавилоном. Он полюбил Даниила и сделал его своим советником и другом.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

8. Даниил и прожорливый идол

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

На главной площади Вавилона стояла высокая семиэтажная башня. Это был храм вавилонского бога Ваала.

Внизу, на первом этаже, готовилась Ваалу еда. А наверху, на седьмом этаже, на кипарисовом троне, за золотым столом, восседал вавилонский бог. Он сидел, как луна в полнолуние, а глаза его были тёмные, как безлунная ночь. Сидит бог — не шелохнётся, огромный рот открыт — не закрывается: корми такого бога, не корми — никогда не насытится!

Бога этого кормил народ. Каждый день к башне Ваала пригоняли сорок жирных баранов и подвозили на телегах двенадцать мешков отборной муки и шесть кувшинов лучшего виноградного вина. Семьдесят жрецов состояло при храме, они следили за тем, чтобы дань Ваалу не прекращалась.

Вавилоняне низко кланялись, когда шли по городской площади мимо семиэтажного храма. Даже сам Кир, новый царь Вавилона, и тот наклонял голову, проходя мимо башни. Один Даниил не гнул перед нею свою гордую спину.

Кир заметил это и спросил Даниила:

— Почему ты не кланяешься этому священному храму? Ведь здесь, в Вавилоне, Ваал считается самым главным богом!

— Какой же это бог, государь! — отвечал ему Даниил. — Это истукан, сделанный человеческими руками. Сперва его вылепили из глины, потом покрыли медью, а медь еще сверху позолотили, чтобы на солнце блестела.

Но Кир сказал:

— Как же не бог, когда он ест и пьёт столько, сколько ни один человек, даже царь, за сутки не съест и не выпьет! Нет, Ваал — великий бог, недаром семьдесят жрецов состоят у него в услужении.

— Государь, умён ты, умён, а позволяешь себя обманывать. Ведь золочёная кукла ни куска не съедает из того, что приносят ей в жертву!

Тут уж Кир рассердился не на шутку.

— Позвать ко мне жрецов божественного Ваала!

Выстроились перед царем жрецы, все семьдесят человек, в ряд, а царь спрашивает у них грозным голосом.

— Кто выпивает вино? Кто съедает хлеб и баранов, которые приносятся в жертву бессмертному Ваалу?

— Век живи, государь! — отвечают все семьдесят хором. — Сам великий Ваал и съедает всё, что ему приносят, и сам выпивает всё вино.

— Так ли? — спрашивает царь. — А я слышал, что вы всё это съедаете сами. Горе вам, если это окажется правдой!

— Век живи, государь! — отвечают жрецы. — Мы докажем тебе, что Ваал всё съедает сам. Но и ты, государь, обещай: когда ты увидишь, что мы невиновны, вели казнить Даниила за то, что хотел нашего бога унизить, а нас опорочить в твоих светлых очах, государь!

Царь согласился.

И все вместе — Кир, Даниил и семьдесят жрецов — направились к башне Ваала.

За ними ехали повозки, гружённые вином и мукою, а за повозками шло стадо в сорок жирных баранов — ежедневная жертва Ваалу.

У входа в башню жрецы остановились и сказали:

— Век живи, государь! Дальше мы с тобой не пойдём. Вели своим слугам приготовить для Ваала пищу и налить вино в его священные чаши. На ночь запечатай дверь в башню своею царской печатью, а утром приходи. Если еда не будет за ночь съедена, а вино выпито, казни нас какою хочешь лютой казнью. Но если, государь, ты придёшь сюда утром и окажется, что твоя царская печать не тронута, а еда вся съедена и вино все выпито, — воля твоя, государь, не давай Даниилу пощады!

Сказали и спокойно разошлись но домам. Да и чего им было бояться? Ведь к башне вёл потайной ход, подземный. Каждую ночь через этот ход вместе с жёнами и детьми поднимались они в башню и пировали там до рассвета, восхваляя доброту и щедрость своего гостеприимного бога.

Но Даниил придумал, как их всех перехитрить. Когда царские слуги изжарили баранов, испекли хлебы, разлили вино по священным чашам, а сам царь поставил пищу перед Ваалом, Даниил велел своим слугам тайно посыпать пол тонким слоем золы.

Ночью, как обычно, пришли в башню со своими жёнами и детьми жрецы и сели пировать. Все съели до крошки и вино вылакали до последней капли.

Утром, чуть свет, проснулся Кир и велит будить Даниила. Идут к башне.

— Скажи мне, Даниил, у тебя ведь глаза, как у рыси: цела моя печать или нет?

— Цела, государь, — отвечает Даниил. — Цела твоя печать.

Подошли к храму, открывают дверь, смотрят: еды никакой не осталось, чаши священные все вверх дном перевёрнуты, и там и сям по полу валяются бараньи кости.

Кир тут же бросился наземь