Земли скворечник голубой. Сборник занятий, сказок и утренников для воскресной школы. - Андрей Антонов Страница 28

– Папа вот, что с нами было, нас серый волк съел!

– Где же этот, серый волк? Я его сейчас забодаю, – осерчал козел.

– Он в смоляную яму упал и развелся как дым.

Папа-козел умилился сердцем:

Дети, наша мама очень храбрая! Не только козлят спасла, но и волка-злодея погубила! Конец пришел его хитростям!

счастливый конец

Преподаватель. Тут, ребята и сказки конец, а кто слушал – молодец! Теперь я хочу вас спросить. Почему козлятки открыли волку дверь?

Дети. Они думали, что это мама. А сначала они говорили, что если это волк, то мы его свяжем! Совсем его не боялись!

Преподаватель. Вот-вот. Во-первых, волк поменял голос; во-вторых, они что-то слишком расхрабрились, да?

Дети. Да.

Преподаватель. Как колобок, помните?

Дети. Помним.

Преподаватель. Молодцы! А теперь давайте думать вместе. Во-первых – волк– это зло, правда?

Дети. Зло злющее.

Преподаватель. Мама-коза предупреждала, смотрите, ребятки, зло может принять вид добра, оно может стать похожим на добро, да так искусно, правдоподобно, что его трудно отличить от добра. Например, какой-нибудь мальчик подговаривает: «Давайте подножку мальчику Феде поставим, он упадет, у него на лбу шишка вскочит, в больнице ему голову забинтуют, а за это родители ему большой кулек самых вкусных конфет купят, он весь его не съест и когда придет в садик нам все конфеты раздаст! И будет нам добро и сладости! А подножка это так, чепуховинка чепуховая!» Ребята, запомните навсегда, зло никогда не говорит, что оно зло. Оно сладким голосом поет: «Я добренькое, я молочка вам дам. У меня много добра, оно бежит по вымечку, по копытечкам».

Дети. Ничего себе, как хвастает!

Преподаватель. Зло очень любит хвастаться! Волк убеждает козляток, дескать, он вовсе не злой, наоборот, он добрый-предобрый, как мама, он сейчас накормит козляток парным молочком. Вот точно так же зло прикидывается ласковым и сладеньким. Оно никогда не говорит, что я страшное зло, бойтесь меня, трепещите, ужасайтесь! Оно всегда шепчет на ушко маленьким ребяткам, что я добренькое, я хорошенькое, полюбите меня, пожалейте меня, пригрейте меня на своем сердце. Я вам за это конфет и пряников дам!

Дети. Оно обманывает.

Преподаватель. Да, зло всегда обманывает! Всегда-всегда. Ни разу зло еще никому и никогда не сказала правды! Никто ведь не предложит: «Пойдемте, сделаем черное-пречерное злое дело!» Мы всегда придумываем какую-нибудь хорошую причину, оправдываем свой плохой поступок добрым желанием! Можете, ребята, привести пример?

Дети вздыхают.

Дети. Можно подраться из-за игрушки!

Преподаватель. Драка за игрушку – явное зло, добрым поступком ее выставить невозможно.

Дети. Можно еще обидеть и сказать, что понарошку обидел, пошутил.

Преподаватель. Такие шутки часто до слез доводят! Нет, ребятки, вы неверные примеры приводите. У вас видимо, слава Богу, еще не было такого случая. Это хорошо. Я вас заранее предупреждаю, как мама-коза из сказки, что всегда, если вас кто-то начинает звать на какое-то плохое дело и при этом говорит, что это дело доброе и прекрасное, но ваша душа-совесть говорит, что это плохо, это будет не к добру, то вы не поступайте, как эти козлятки.

Дети. А что это такое совесть?

Преподаватель. Бывает так, ты что-то плохое сделал и начинает об этом сердечко болеть?

Дети. Да, даже головка болит. И уши тоже.

Преподаватель. Совесть – это голос Божий в нашей душе. Это словно слова материнские в сердце раздаются и учат жить правильно. Если нас уговаривают, что это хорошо, но сердце говорит нам, что это плохо, мы должны сказать: нет, мы так поступать не станем. Это первая наука из сказки. Вторая еще мудреней: не надо храбриться перед лицом зла, не нужно дразнить зло своей маленькой добротой, хвалиться своей добротой. Господь зовет нас быть честными и послушными, не задирать нос, слушать свою совесть-душу. Если бы так козлята поступали, то разве бы серый волк их съел?

Дети. Нет, не съел бы ни за что! Он бы их не смог обмануть.

Преподаватель. Совершенно с вами согласен, ребята, будем помнить эту мудрую русскую сказку и нас тогда никакое зло не «съест».

Прощение: легко или трудно?

Преподаватель. Ребята, Вы помните мальчика Алешу? Он вместе с вами в том году ходил в Воскресную школу…

Дети. Да, помним.

Преподаватель. Хорошо. Я вам немного расскажу о нем. Летом Алеша лежал в больнице. Я его навестил. Он пожаловался мне на мальчиков, которые лежали с ним в одной палате. «Они, – говорил с обидой Алеша, – все время дерутся, обзываются, и смеются над тем, как я молюсь Богу, а когда они друг у друга отбирают что-нибудь, то никогда потом не просят прощения». Алеша искренне горевал, что какой-нибудь мальчик разбежится и так пнет другого, что тот полетит на пол, заплачет, а первый засмеявшись, гордо уходит. Вот, дескать, какой он храбрый. А сам младшего обижал". Я спрашивал тогда у Алеши: «Ты, что никогда, никогда не слышал, как они просили друг у друга прощения?» «Нет, – отвечал,– они не просят прощения, они только бьют друг друга и обзываются». Вот такая ребята простая история! У нас в Воскресной школе, слава Богу не так, мы хоть друг друга и обзываем, и тумака дать можем, но все-таки частенько, я не говорю всегда, но прощения просим. Сегодня я расскажу вам историю, что может случиться, если мы не просим друг у друга прощения, если этот дар прощать мы в себе не развиваем.

Никифор и Саприкий

В третьем веке, а это такие древние– древние времена, что от третьего века до наших дней можно было бы поочередно спалить двести миллионов спичек, жили в городе Антиохии два друга. Звали их Никифор и Саприкий. Никифор был простым мирянином, а Саприкий – батюшкой и поэтому в дружбе считал себя немного главней. Это были друзья, как говорится, водой не разольешь. Они вместе вставали на восходе солнца и сразу молились, вместе готовили себе еду, ходили за водой, чистили картошку, у них были общие книжки, общие стулья и стол, словом, все у них было общее. После того, как они завтракали и молились, друзья отправлялись на работу. Они работали вместе и отдыхали. Никифор скажет: «Я устал», – а другой ответит: «Я за тебя немного потружусь». Если же