Валентин Дитякин - Леонардо да Винчи Страница 29

Глубокое понимание законов гидродинамики и аэродинамики привело Леонардо к решению проблемы полета.

Прежде всего изменилось представление о птице. Сама птица стала рассматриваться не как живое летающее существо, а как своего рода механизм, искусно сделанный природой.

«Птица — действующий по математическим законам инструмент, сделать который в человеческой власти со всеми движениями его, но не со столькими же возможностями».

Останавливаясь на вопросе, в какой степени полет в воздухе может быть безопасен для человека, и как бы возражая своим противникам, говорившим, что летательный аппарат при подъеме в воздух неминуемо должен развалиться, Леонардо писал, что человек «сможет в значительной мере предотвратить разрушение того инструмента, коего душой и вожатым он себя сделал».

Значит, человек может сделать такой же инструмент для полета. Уже одна эта мысль, даже без осуществления ее на практике, представляет одно из величайших достижений гения Леонардо. Впервые в истории человечества проблема полета начала изучаться на основании подлинно научных данных и был указан путь для ее практического осуществления.

Но Леонардо не был бы самим собой, если бы ограничился только теоретическим изучением проблемы. Он всегда старался свои теоретические построения претворить в жизнь.

В основе разработанных им новых проектов летательных аппаратов лежала уже не наивная мысль о подражании птице, а знание законов дви-

Леонардо да Винчи. Проект геликоптера. Рисунок.

жения воздуха и использование их человеком. Так он пришел к мысли о создании планера, при посредстве которого можно если не летать, то хотя бы парить в воздухе. Он построил модель планера и готовился к ее испытаниям.

Стремление сделать полет как можно более безопасным привело Леонардо к изобретению парашюта. Он точно рассчитывает размеры плоскости парашюта, необходимые для поддержки человека в воздухе: «Когда у человека есть шатер из прокрахмаленного полотна шириною в 12 локтей10и вышиною в 1211, он сможет бросаться с любой большой высоты без опасности для себя».

Определив летательный аппарат как механизм и поняв после ряда опытов и расчетов, что мышечная сила человека недостаточна для приведения его в движение, Леонардо задумался над вопросом о двигателе, который приводил бы аппарат в движение. Он долго и упорно искал такой двигатель. Именно в этих поисках он пришел к идее геликоптера (вертолета):

«...Наружный край винта должен быть из проволоки толщиной с веревку, и от окружности до середины должно быть восемь локтей.

Я говорю, что когда прибор этот, сделанный винтом, сделан хорошо, то есть из полотна, поры которого прокрахмалены, и быстро приводится во вращение, — что названный винт ввинчивается в воздух и поднимается вверх...

Сделай, чтобы арматура вышеназванного [полотна] была изготовлена из тонких длинных трубок. Можно сделать себе маленькую модель из бумаги, ось которой — из тонкого листового железа, закручиваемая с силой, и которая, будучи отпущена, приводит во вращение винт».

Однако, как известно, такой «двигатель» Леонардо все же найти не удалось. Все, чем располагала техника его времени — водяные и ветряные двигатели, — было непригодно для воздухоплавания. Ни водяное колесо, ни ветряную мельницу нельзя было оторвать от земли. Даже использование силы пара (к чему в некоторых своих проектах подходил Леонардо) и то, как показывает опыт последующего развития авиации, не решало задачу.

* * *

У нас нет документальных данных о том, пытался ли Леонардо на деле строить спроектированные им летательные приборы и пытался ли он сам или Зороастро подниматься на них в воздух.

В записных книжках Леонардо есть такая запись:

«Большая птица первый начнет полет со спины исполинского лебедя12, наполняя вселенную изумлением, наполняя молвой о себе все писания, вечной славой гнезду, где она родилась».

То, что было сделано Леонардо в деле познания законов летания, в деле научного обоснования полета, достаточно, чтобы его имя было овеяно вечной славой, как имя одного из наиболее смелых покорителей воздуха.

СНОВА

В

МИЛАНЕ

ОСЛЕДНИЕ годы жизни во Флоренции были ознаменованы для Леонардо большим творческим подъемом. «Битва при Ангиари» и «Джоконда» — два замечательных произведения! Их одних достаточно для того, чтобы обеспечить создателю вечную славу. Много и плодотворно поработал в эти же годы Леонардо и в области науки. В основном были закончены исследования законов летания, создан ряд проектов летательных снарядов. Много сделано в области гидротехники. Успешно шли занятия математикой и анатомией. Однако при всем том он не имел ни покоя, ни минимальной обеспеченности.

Неудача с фреской «Битва при Ангиари» привела к тому, что расчетливые флорентийские купцы начали требовать обратно полученные деньги.

Положение было очень тяжелым. Леонардо всеми силами стремился к научным занятиям, брать мелкие случайные заказы ему не хотелось — они отнимали много времени, а денег давали мало. Над головой висел долг Синьории. Снова приходилось задумываться над тем, где бы найти себе работу, пристанище, необходимое спокойствие.

По-прежнему вся средняя Италия была охвачена почти беспрерывными войнами.

В это время Леонардо получил приглашение из Милана.

С тех пор как он покинул Милан, прошло шесть лет. Тогда он бежал из него, опасаясь преследований, как человек, служивший низвергнутому Лодовико Моро.

С тех пор многое переменилось. Стремясь укрепить свое положение в Милане, французские власти прекратили преследования бывших сторонников Моро и всячески старались привлечь их на свою сторону, хотели заставить их служить себе.

Наместник французского короля в Милане маршал Шарль д’Амбуаз герцог Шомонский любил Италию, ее искусство и литературу. Он очень высоко ценил Леонардо, работы которого, особенно «Тайную вечерю», хорошо знал.

С первых же дней своего приезда из Франции в Милан он думал о том, как бы привлечь сюда великого художника и ученого. Маршалу д’Амбуазу были известны и научные и технические работы Леонардо. Человек умный и дальновидный, он прекрасно понимал, какую огромную помощь может оказать Леонардо в деле восстановления и развития сильно разрушенных войной гидротехнических сооружений края.

Хорошо осведомленный своими флорентийскими агентами об условиях жизни великого мастера, маршал д’Амбуаз, предварительно договорившись с флорентийским правительством, которое принимало все меры к тому, чтобы сохранить хорошие отношения с Францией, обратился к Леонардо с приглашением приехать в Милан на несколько месяцев.

Летом 1506 года, получив от Синьории отпуск на три месяца, Леонардо приехал в Милан. В случае невозвращения во Флоренцию в назначенный срок он должен был уплатить большой штраф.

Но работы в Милане затянулись. На просьбу Леонардо продлить отпуск правитель Флоренции Содерини ответил таким оскорбительным письмом, что Леонардо, собрав с помощью друзей деньги для уплаты штрафа, решил остаться в Милане. Прежде чем принять это решение, Леонардо долго колебался. С одной стороны, ему, как итальянцу и патриоту, было трудно примириться с господством в Милане иноземцев, даже если они были так любезны и ухаживали за ним. Решиться на это его могли заставить только крайняя нужда и грубое поведение правителей Флоренции, которые были глубоко равнодушны к судьбе великого художника и ученого.

Письмо Содерини переполнило чашу терпения Леонардо. Это письмо прямо и открыто говорило о том, что флорентийским купцам важнее деньги, чем гениальные картины и научные достижения. Отвратительные торгашеские законы правителей Флоренции заставляли уехать вели-

Андреа Соларио. Портрет маршала д’Амбуаза.

кого человека из его родных мест и искать пристанища на стороне,

у чужих.

С другой стороны, Милан многим привлекал к себе Леонардо. Здесь он провел восемнадцать лет своей жизни, и, в конечном счете, не так уж плохо. Если не вспоминать о сундуках герцогини и букварях маленького герцога, которые Леонардо должен был расписывать картинками, то здесь были созданы «Тайная вечеря», «Великий колосс», большой канал Марте-зана, который и сейчас поил город свежей водой, здесь было достигнуто многое, очень многое во всех областях науки.

Маршал д’Амбуаз обещал не загружать Леонардо заказами и предоставить ему много времени для его личных занятий.

В Милане к этому времени собралось большое общество художников и ученых, среди которых яркой звездой блистал молодой ученый, анатом Долла Toppe, у которого Леонардо многому мог поучиться.