Совет Алтайбек - Казахстан-Россия: тернистый путь к современной интеграции. Хронологическое собрание. 1731 – 2017 гг. Страница 29

Какой ужасный ряд ударов должны были вынести тургуты. Какая непрерывная цепь нападений, убийств и грабежей предстояла им на пути до берегов реки Или, куда стремились они не в виде войска, всегда готового на отражение неприятелей, но шли с женами, детьми, стадами и всем имуществом своим.

В помощь киргиз-казакам немедленно назначены были и несколько отрядов русского войска, но действия их по разным обстоятельствам не соответствовали ожиданиям правительства, а потому основательные надежды на удержание калмыков оказались тщетными, и вооружение всех орд казачьих послужило только к истреблению значительной части бежавших тургутов, но не к возвращению их в пределы России.

Первую преграду им должно было положить яицкое (уральское) казачье войско, чрез земли которого они пришли и которому потом велено было их преследовать, но оно тогда возмутилось и решительно отказалось выйти из своих жилищ».

Это было предвестием пугачевского восстания, и, возможно, калмыки это предвидели.

«Другой отряд состоял из казаков оренбургских. Он выступил в степь киргизскую и соединился с ханом Нурали в первой половине февраля, но лошади сего отряда были так изнурены недостатком корма, что он отстал от хана и, наконец, должен был возвратиться в свои границы».

Возможно, и этот вариант был учтен калмыками.

«В замене оного назначено было регулярное войско. Тот же недостаток корма зимою в степях зауральских и потеря времени для переписок и приготовлений были причиною, что сие войско под начальством генерал-майора Траубенберга выступило за границу из Орской крепости не прежде 12 апреля. Ему велено было, соединившись с ханом Нурали, встретить калмыков на Иргизе, но он прибыл к сей реке тогда, как они были уже на Тургае. Потеряв, таким образом, возможность действовать иначе как с тыла, русские вместе с войсками ханов Нурали и Каипа устремились в погоню за тургутами» 208.

Напрашивается вопрос, почему полвека назад русские и казахи, объединившись таким образом, не выступили против джунгарских нашествий? Тогда, в петровские времена, Россия только-только вступала в стадию имперского развития. Теперь, при Екатерине Второй, эта страна, став империей с огромной неравномерно заселенной территорией, испытывала сильную нужду в увеличении народонаселения, ей преданного. Из истории известно, что калмыки были более или менее преданными России по сравнению с другими подданными, насильно и добровольно присоединенными. Понятно, что страна, владеющая огромной территорией и неадекватным числом населения, необходимого для ее экономического развития и безопасности, всегда уязвима.

Теперь обратимся к версии этих же событий, изложенной в трудах казахских историков209.

К середине лета 1771 года калмыки достигли реки Мойынты, в210 северо-западной части озера Балхаш. Остановившись, чтобы привести кочевье в порядок и набраться сил для дальнейшего продвижения, они попали в окружение войск Среднего жуза, возглавляемых Аблай-ханом. Предводители калмыков Убаши и Цэрен, предчувствуя большую беду, направили к Аблаю послов с предложением мирно разойтись или, в крайнем случае, если того потребует казахская сторона, даже остаться на этой земле и жить в мире и дружбе. Три дня продолжалось обсуждение этих предложений, в казахском стане никак не могли прийти к единому мнению, хотя Аблай был за мирное разрешение. Свою позицию он аргументировал тем, что, оказавшись на территории между Китаем и Казахским ханством, калмыки в знак благодарности всегда будут на стороне казахов. Тем временем, почувствовав опасность из-за затянувшихся переговоров, калмыки в ночь на четвертый день решили силой прорвать окружение и двинуться дальше, вдоль южного и северного берегов Балхаша. Опомнившись утром, казахские войска вступили в кровопролитное сражение с калмыками. Много калмыков и их скота казахи взяли в плен, остальных отпустили.

Не менее суровые испытания ждали беженцев на юге. Хотя в ответ на просьбу помочь в сражении с торгоутами султан Старшего жуза Эрали получил от Абылая отказ, его войску удалось нанести калмыкам серьезный урон.

Подводя весьма плачевные итоги перекочевки, казахские исследователи констатируют: изначально беженцев было 170– 180 тысяч человек, достигли конечного пункта 15–20 тысяч!

29. Пугачевское восстание и казахи Младшего жуза

Поводом для восстания яицких казаков стали крутые меры, предпринятые Российским правительством в конце 1771 года, чтобы привести казачество к послушанию. Правительственная комиссия начала работу с яицкими казаками с допросов и арестов. В январе 1772 года недовольные этим казаки крестным ходом направились в Яицкий городок (Уральск) – центр Уральского казачьего войска. Как уже было сказано, с 1734 года по среднему и нижнему течению Урала (Яика) создавалась Нижнеяицая линия, оборона которой была возложена на казаков. Собравшись в Яицком городке, казаки подали прибывшему из центра генералу Траубенбергу прошение о смещении войскового атамана и войсковых старшин. Мирное шествие казаков расстреляли из пушек, и это послужило детонатором восстания.

Восстание яицких казаков на Урале стало еще и прологом к крупнейшему социальному потрясению – казацко-крестьянскому бунту, масштабы которого позволяют расценивать его как гражданскую войну. В июне 1772 года восстание подавлено карательным отрядом из центра.

Емельян Пугачев

Уже летом 1773 года в среде яицких казаков появился бежавший из казанской тюрьмы донской казак Емельян Пугачев со своим небольшим отрядом. Более или менее подготовленное восстание началось 17 сентября 1773 года. Пугачев объявил себя «чудесно спасшимся» императором Петром III и обнародовал манифест, в котором пожаловал казаков «рекою, травами, свинцом, порохом, провиантом и жалованием». Почти не встречая сопротивления, восставшие продвигались вдоль Яицкой укрепленной линии к Оренбургу. В отряд Пугачева вливались все новые и новые силы. 5 октября 1773 года восставшие приступили к осаде Оренбурга, который защищал трехтысячный гарнизон. В ноябре того же года в Бердинской слободе под Оренбургом учреждена ставка Пугачева – Государственная военная коллегия. Развязка этой кровопролитной гражданской войны в России хорошо известна. Стоит лишь добавить, что всеми приписываемыми ему организаторскими, военно – политическими способностями Пугачев обязан поднеольным царским офицерам, которые под страхом смерти выполняли приказы Самозванца.

О том, какими были отголоски пугачевского восстания среди казахов, пишет историк советского периода А.Ф. Рязанов211:

«<…>Пугачев засылал в орду свои письма, именуя себя императором Петром III; он предлагал хану Малой орды Нурали присоединиться к нему, требовал к себе в заложники ханского сына и вспомогательного войска 100 человек. Со своей стороны, Пугачев обещал хану подарить киргизам во владение яицких казачьих жен и детей 212.

Одно из писем Пугачева, написанное на татарском языке, хан переслал Оренбургскому губернатору генералу Рейнсдорпу: «Мы, люди, живущие в степях, – писал хан губернатору, – не знаем, кто сей, разъезжающий на берегу: обманщик или настоящий государь; посланный от нас воротился, объявив, что того разведать не мог, а что борода у того человека русая». Хитрый ордынец, оценив положение русского пограничного начальства, предъявил генералу Рейнсдорпу ряд требований о возвращении аманатов, отогнанного скота и выдаче бежавших из орды невольников. Во избежание возможных осложнений генерал Рейнсдорп поспешил удовлетворить предъявленные ханом требования.

Рейнсдорп при этом писал хану Нурали, что император Петр III умер, что он видел его в гробу и целовал его мертвую руку. Он увещевал хана в случае побега самозванца в киргизские степи выдать его правительству, обещая за это милость императрицы.

Иван Андреевич Рейнсдорп

Хан Нурали, вооружив большие толпы подвластных ему киргиз, прикочевал по близости к русской границе и выставил свои караулы, ожидая исхода событий, происходящих на русской окраине. Между тем, в настроении киргизов наблюдались весьма тревожные симптомы; они оказывали пограничному начальству некоторые признаки неповиновения. Так, султан Айчувак, получив приказ Оренбургского губернатора прибыть со вспомогательным войском к Оренбургу, приказа не исполнил и даже не удостоил Рейнсдорпа ответом. <…>

Киргиз-кайсацкая орда не оставалась безучастной к событиям 1773–1774 годов, хотя хан Нурали с подвластными ему улусами и не примкнул к Пугачеву. Не вмешиваясь в борьбу русского правительства с восставшими, он занял выжидательную позицию.