Коллектив авторов - Универсальная хрестоматия. 4 класс Страница 37

Чуть только она выбежала из сарая, за ней погнался Чёрный Кот. Она убежала от него в переулок, но там её сразу увидели школьники.

– Жёлтая мышка! – закричали они. – Жёлтая, жёлтая, жёлтая мышка!

И они погнались за нею и стали кидать в неё камнями. На углу к ним присоединились собаки.

Жёлтых мышей никто никогда не видал, и потому всякому хотелось поймать эту необыкновенную мышь.

– Держи! Держи! – кричали у неё за спиной.

Усталая, измученная, она еле спаслась от погони. Но вот её родной дом. Здесь живёт её мать. Здесь ей будет хорошо, в родной норе.

– Здравствуй, мама! – сказала она.

Мать посмотрела на неё и закричала сердито:

– Кто ты такая? Чего тебе нужно? Уходи, уходи отсюда.

– Мама! Мама! Не гони меня. Я твоя дочь. Я Белянка.

– Какая же ты Белянка, если ты – жёлтая! Моя Белянка была белее снега, а ты жёлтая, как ромашка, как желток, как цыплёнок. Такой дочери у меня никогда не бывало! Ты не моя дочь. Ступай отсюда!

– Мамочка, поверь, это я. Выслушай меня, и я расскажу тебе всё.

Но тут прибежали её братья и сёстры и стали выталкивать её из норы. Они не догадывались, что она их родная сестра, и царапали, и били, и ку-сали её.

– Ступай, откуда пришла! Мы тебя не знаем, ты чужая! Ты совсем не Белянка, ты – жёлтая!

Что было делать? Со слезами ушла от них бедная мышка, крадучись вдоль заборов, на каждом шагу обжигаясь крапивой. Вскоре она очутилась на морском берегу:

– Скорее отмыть эту ужасную краску!

6. Жёлтая мышка и доктор

Ни минуты не медля, она бросилась в воду, и ныряла, и плавала, и скребла свою шкурку когтями, и тёрла песком, но напрасно: проклятая краска не хотела сходить. Шкурка оставалась такая же жёлтая.

Дрожа от холода, выползла несчастная на берег, села и заплакала. Что ей делать? Куда идти?

Скоро взойдёт солнце. Все увидят её и опять побегут за нею, и опять будут кидать в неё камнями и палками, и опять будут кричать у неё за спиной:

– Ловите, держите её!

Нет, я этого больше не вынесу. Не лучше ли вернуться в неволю, в ту самую клетку, из которой я когда-то убежала? Что же делать, если на воле мне жить невозможно, если даже родная мать обижает и гонит меня?

И, печально понурив голову, поплелась она к тому дому, где жил мальчик Пента.

По дороге она встретила странную мышь. Мышь была больная и чахлая, еле-еле передвигала ногами. На хвосте у неё был красиво завязанный бант.

Белянка спросила её:

– Скажите, пожалуйста, что это у вас за бант на хвосте?

– Это не бант, – ответила незнакомая мышь. – Это такая повязка. Я иду от доктора Айболита, и он перевязал рану. Я, видите ли, попала вчера в мышеловку, и мышеловка больно прищемила мне хвост. Я вырвалась из мышеловки – и сразу же к доктору. Он смазал мне хвост какой-то замечательной мазью, и я выздоровела. Спасибо ему. Ах, какой это хороший, добрый доктор! И знаете, он умеет говорить по-мышиному: отлично понимает мышиный язык.

– Где он живёт? – спросила у нее жёлтая мышка.

– Здесь за углом, на горке. Неужели вы не знаете, где живёт Айболит? Все звери знают его: к нему то и дело приходят больные собаки, больные лошади, больные зайцы, всех он умеет лечить.

Жёлтая мышка не дослушала и пустилась бежать. Она прибежала к доктору. Позвонила у дверей. Ей сейчас же отворила Авва.

У доктора было много больных: какая-то хромая коза, две черепахи, тюлень, петух с перевязанным горлом и ворона с перешибленным крылом.

Когда мышка рассказала доктору, что она хотела бы сделаться опять белой, доктор засмеялся и сказал:

– Не стану тебя лечить! Оставайся жёлтой навсегда! Мне нравится твоя жёлтая шерсть. Она такая золотистая, красивая.

– Но ведь эта шерсть меня погубит! – со слезами вскричала мышка. – Стоит мне выйти на улицу, и меня разорвут собаки или растерзает Чёрный Кот.

– Пустяки! – сказал доктор. – Живи у меня, и тебя никто здесь не тронет. Незачем тебе гулять по улицам. Вот тебе и домик в буфете: здесь живут два зайца и старая беззубая белка. У меня тебе будет хорошо, и мы будем звать тебя Фиджа. Это значит: золотая мышка.

– Ладно, – сказала она, – я согласна.

И она осталась жить у доктора, а все звери полюбили её – и собака Авва, и утка Кика, и попугай Карудо, и обезьяна Чичи. И вскоре она научилась распевать вместе с ними их весёлую песню!

Шита рита, тита дрита!Шивандада, шиванда!Мы родного АйболитаНе покинем никогда!

Поэзия

Константин Дмитриевич Бальмонт (1867–1942)

Константин Дмитриевич Бальмонт родился 3 (15) июня 1867 года в деревне Гумнищи Шуйского уезда Владимирской губернии. Отец выслужился до председателя уездной земской управы. Мать была образованной женщиной, она и ввела сына в мир музыки, словесности, истории.

В 1876–1883 годах Бальмонт учился в Шуйской гимназии, откуда был исключён. В 1876 году Бальмонт поступил в подготовительный класс Шуйской гимназии. Сначала мальчик делал успехи, но вскоре ученье ему наскучило, и успеваемость снизилась, зато проснулась любовь к чтению, французские и немецкие произведения он читал в подлиннике. Под впечатлением от прочитанного он в возрасте десяти лет сам начал писать стихи. Продолжил своё образование во Владимирской гимназии, затем в Москве, в университете, и Демидовском лицее в Ярославле. В 1887 году за участие в студенческих волнениях был исключён из Московского университета и сослан в Шую. Высшего образования так и не получил, но благодаря своему трудолюбию и любознательности стал одним из самых эрудированных и культурных людей своего времени. Бальмонт ежегодно прочитывал огромное количество книг, изучил, по разным сведениям, от 14 до 16 языков, кроме литературы и искусства увлекался историей, этнографией, химией.

Первая книга стихов «Сборник стихотворений» издана в Ярославле на средства автора в 1890 году. Молодой поэт после выхода книжки сжёг почти весь небольшой тираж.

Широкая известность к Бальмонту пришла достаточно поздно, а в конце 1890-х он был скорее известен как талантливый переводчик с норвежского, испанского, английского и других языков.

После революции Бальмонт получил разрешение на временный выезд за границу. Временный отъезд обернулся для поэта долгими годами эмиграции.

Умер 23 декабря 1942 года от воспаления лёгких. Похоронен в местечке Нуази-ле-Гран под Парижем, где жил последние годы.

Золотая рыбка

В замке был весёлый бал,Музыканты пели.Ветерок в саду качалЛёгкие качели.

В замке, в сладостном бреду,Пела, пела скрипка.А в саду была в прудуЗолотая рыбка.

И кружились под луной,Точно вырезные,Опьянённые весной,Бабочки ночные.

Пруд качал в себе звезду,Гнулись травы гибко,И мелькала там в прудуЗолотая рыбка.

Хоть не видели еёМузыканты бала,Но от рыбки, от неё,Музыка звучала.

Чуть настанет тишина,Золотая рыбкаПромелькнёт, и вновь виднаМеж гостей улыбка.

Снова скрипка зазвучит,Песня раздаётся.И в сердцах любовь журчит,И весна смеётся.

Взор ко взору шепчет: «Жду!»Так светло и зыбко,Оттого что там в пруду —Золотая рыбка.

У чудищ

Я был в избушке на курьих ножках.Там всё как прежде. Сидит Яга.Пищали мыши и рылись в крошках.Старуха злая была строга.Но я был в шапке, был в невидимке.Стянул у Старой две нитки бус.Разгневал Ведьму и скрылся в дымке.И вот со смехом кручу свой ус.Пойду, пожалуй, теперь к Кощею.Найду для песен там жемчугов.До самой пасти приближусь к Змею.Узнаю тайны – и был таков.

Росинка

Росинка дрожалаНа тонком листке.Речонка дышала,Шурша в тростнике.В росинку гляжу я,И вижу, что в нейИграет, ликуя,Так много огней.…Их еле заметишь,Так малы они.Но где же ты встретишьТакие огни?

К зиме

Лес совсем уж стал сквозистый,Редки в нём листы.Скоро будет снег пушистыйПадать с высоты.

Опушит нам окна наши,В детской и везде.Загорятся звёзды краше.Лёд прильнёт к воде.

На коньках начнём кататьсяМы на звонком льду.Будет смех наш раздаватьсяВ парке на пруду.

Осень

Поспевает брусника,Стали дни холоднее,И от птичьего крикаВ сердце только грустнее.

Стаи птиц улетаютПрочь, за синее море,Все деревья блистаютВ разноцветном уборе.

Солнце реже смеётся,Нет в цветах благовонья.Скоро осень проснётсяИ заплачет спросонья.

От птицы к птице

Ласточка день начинает весенний,Летнюю ночь завершит соловей.Пенься, мгновенье, будь многопенней,Свежих мгновений нам, ветер, навей.Ранняя ласточка – год нам счастливый,Слёзы зимы до последней доплачь.Тешиться будем разливчатой нивой,Ночью – затянет скрипящий дергач.Жаворонок вызвенит песни хрустально,Скажет кукушка – жить многоль нам дней.Мы приобщимся к земле изначально,В осень же спросим про всё – журавлей.

Александр Александрович Блок (1880–1921)