Зоя Зорина - Поведение животных Страница 45

Задачи решаем без ошибок

Почему же собаки могут решать подобные задачи? Логически проанализировав подобные ситуации, Л. В. Крушинский предположил, что животные улавливают некоторые закономерности окружающего мира и могут использовать эти знания в совершенно новых для них ситуациях. Иными словами, они в какой-то степени «понимают» взаимосвязи предметов и явлений.

Прежде всего в какой-то степени такое понимание касается по-видимому законов движения. С движением в самых его разных формах животные сталкиваются постоянно — при преследовании противника или бегстве от него, при ловле добычи, при передвижении в стае или стаде.

Можно полагать, что в приведенных примерах собака, подобно Серебряному Пятнышку, оказалась способной мысленно представить себе направление и скорость движения интересующего ее предмета, даже когда он был невидим, а на этом основании уже смогла представить себе его дальнейший путь.

Такую способность к предвидению пути движения Л. В. Крушинский назвал способностью к экстраполяции и стал изучать ее у разных животных как форму довольно простого, но все же разумного поведения.

Для экспериментальной проверки этого предположения Л. В. Крушинский предложил схему опытов, суть которых состоит в том, что на глазах у голодного животного исчезает из поля зрения ранее двигавшийся корм.

Один из них — это уже описанный опыт с «коридором». Однако гораздо больше ученые использовали другую схему опытов — методику с «ширмой».

В этом опыте животное помещают перед длинной деревянной ширмой, в центре которой находится вертикальная щель. Через щель животному видны две кормушки — пустая и с кормом.

Напомним, что все опыты проводятся на голодных животных, которые очень заинтересованы в корме. Как только животное, просунув голову в щель, начинает есть, кормушки отодвигаются вдоль ширмы в противоположные стороны и через 20 см пути скрываются за непрозрачными перегородками, так что животное больше не может следить за ними.

Теперь животное должно решить, с какой стороны нужно обойти ширму, чтобы получить корм, — в этом суть задачи. Чтобы сделать это правильно, животное должно запомнить, в какую сторону начал отодвигаться корм, и на этом основании определить (или экстраполировать) дальнейший путь его движения.

Все ли способны «предсказать» будущее?

Этот опыт — задача на экстраполяцию движения пищевого раздражителя — был поставлен (без преувеличения) тысячи раз на сотнях животных, относящихся ко всем классам позвоночных. И выяснилось, что такая, казалось бы, несложная задача доступна далеко не всем. Опыты показали, что наиболее примитивные позвоночные — рыбы — с этой задачей не справляются, но ящерицы и черепахи — представители пресмыкающихся, мозг которых устроен сложнее, чем мозг рыб, решают эту задачу достаточно успешно.

Эти же опыты были проведены и на птицах. Оказалось, что голубям эта задача практически «не по зубам» — как только корм исчезает из поля зрения, они отходят от ширмы и почти не пытаются его искать.

Куры, в отличие от голубей, как будто бы ищут корм. Во всяком случае, они обходят ширму, но делают это совершенно наугад — то правильно, то идут в ту сторону, куда уехала пустая кормушка.

Лучше всего решают эту задачу птицы семейства врановых — грачи, вороны, сороки, галки. Подавляющее большинство этих птиц обходит ширму правильно — именно с той стороны, в которую отодвинулся корм. Более того, они не сбиваются с правильного курса, если задачу усложнить: заставить птицу сначала идти в противоположную сторону.

А как решают задачу на экстраполяцию млекопитающие? Дельфины делают это весьма успешно. Собаки и их родичи из отряда хищных млекопитающих решают ее прекрасно. Причем оказалось, что собаки не уступают в этом волкам, лисам и медведям. Кошки, которые как всем известно, «себе на уме», не всегда находят нужным подчиниться условиям эксперимента — они просто отказываются решать задачу. Однако, когда «снисходят» до этого, — экстраполируют весьма успешно.

Серые крысы — вездесущие дикие пасюки — решают задачу почти так же хорошо, как кошки (видимо, борьба «кошка или крыса» действительно идет на равных). А вот кролики не справлялись с этим тестом совсем.

Интересно, что лабораторные крысы, в отличие от своих диких сородичей, задачу решают плохо. Считают, что в поисках корма они обходят ширму случайно, не улавливая «смысла» задачи — обойти с той стороны, куда переместился корм.

Животные некоторых групп так и остались неисследованными. Это, в первую очередь, приматы, относительно которых практически нет сомнений, что они справятся с таким заданием. Это и такая крупная группа, как копытные, опыты с которыми, по понятным причинам, трудны технически, но результаты были бы важными.

Таким образом, одна из форм элементарного разума — способность предсказывать путь перемещения скрывшегося из вида стимула достаточно широко представлена у самых разных видов животных.

Разумны и в природе, и в неволе

Несомненно, самые убедительные доказательства того, что у животных есть зачатки мышления, получены благодаря исследованию способностей наших ближайших родственников — шимпанзе.

Наряду со специально спланированными экспериментами В. Келера и многих других ученых, немалую роль в понимании интеллектуальных возможностей шимпанзе и других приматов сыграли и простые наблюдения. Даже находясь в клетках, в полутюремных условиях, эти животные умудряются проявлять свои недюжинные способности.

Одно из первых свидетельств такого рода принадлежит биологу Альфреду Р. Уоллесу — современнику и единомышленнику Ч. Дарвина. Во время экспедиции в тропики на остров Борнео он наблюдал за поведением жившего в неволе орангутана. Вокруг его клетки бродили куры, которых орангутан безуспешно пытался ловить.

Однажды Уоллес увидел, что орангутан набрал зерна из своей кормушки и рассыпал его снаружи от решетки. Затем он сидел тихо до тех пор, пока одна из куриц не подошла достаточно близко, чтобы он мог схватить ее. Следовательно, при решении той или иной задачи животные могут заранее планировать свои действия, то есть поступать рационально.

Еще один пример способности шимпанзе к «работе» по плану наблюдал Л. A. Фирсов, об опытах которого мы уже рассказывали. Его подопытные молодые шимпанзе Лада и Нева просто подарили ему это доказательство разумности своего поведения, хотя этот подарок и стоил ученому немалых нервов. Обезьяны воспользовались ошибкой лаборантки, забывшей в лаборатории ключи от клетки, до которых они заведомо не могли дотянуться руками. Тем не менее, они каким-то образом их достали и очутились на свободе, устроив в институте большой переполох.

Ученые решили тщательно проанализировать этот случай. Когда ключи были вновь оставлены на том же месте уже сознательно, обезьяны охотно продемонстрировали ученым, как было дело.

Оказалось, что в этой совершенно новой для них ситуации обезьяны придумали и проделали сложную цепь действий. Прежде всего они оторвали край столешницы от стола, который стоял в вольере уже три года и до сих пор его никто не трогал. Затем с помощью образовавшейся палки они подтянули оконную штору и захватили ее. Завладев шторой, они стали набрасывать ее на стол с ключами, который находится от клетки на достаточном расстоянии, и шторой подтягивать ключи поближе к решетке.

Когда ключи оказались в руках у одной из обезьян, она открыла висячий замок, закрывавший вольеру снаружи. Эту операцию они раньше видели много раз, и она была для них знакомой и привычной. После этого оставалось только выйти на свободу и вволю порезвиться, пока их не загнали обратно.

В отличие от поведения животного, посаженного в «проблемный ящик» Торндайка, который был описан в главе об образовании условных рефлексов, в поведении Лады и Невы не было ничего случайного, все было подчинено определенному плану. Обратите внимание, что шимпанзе сломали стол именно в тот момент, когда им понадобилось достать ключи, — в течение всех предыдущих лет его не трогали.

Штору обезьяны тоже использовали по-разному. Сначала ее бросали, как лассо, а когда она накрывала связку, подтягивали ее очень осторожно, чтобы та не выскользнула.

Таким образом, обезьяны совершили целый ряд разумных действий. Они изобретательно использовали разные предметы в качестве орудий; они явно планировали свои действия и предвидели их результаты; наконец, при решении этой неожиданно возникшей задачи они действовали на редкость слаженно, прекрасно понимая друг друга.

У живущих на свободе обезьян «подловить» такие случаи тоже удается не часто, но за долгие годы работы у Дж. Гудолл накопилось немало подобных наблюдений. Вот одно из них.