Коллектив авторов - Литература 5 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы. Часть 2 Страница 49

МАРТИН. Согласны ли вы выполнить его просьбу, горожане?

СТАРЫЙ ГРАНИЛЬЩИК. Всякому мастеру свой инструмент дорог. Кому резец, кому молоток, а ему – меч…

БОЛЬШОЙ ГИЛЬОМ. Он был мне дороже жизни!

ВЕРОНИКА. Горожане! Мастера! Позвольте и мне сказать слово!

ГОЛОСА. Послушаем дочь мастера Фирена!

– Пусть говорит!

ВЕРОНИКА. Горожане! Мастера! Этим мечом убит Караколь! Его кровь еще не засохла на клинке. Неужели мы смешаем кровь нашего Караколя с волчьей кровью Гильома?!

ГОЛОСА. Верно! Она хорошо говорит! Слушайте ее!

ВЕРОНИКА. Караколь купил этот меч своей жизнью. Это наш меч. Если мертвые руки должны держать его рукоятку, то это руки Караколя.

ГОЛОСА. Правда! Это наш меч! Не отдадим меча! Пусть он без него ложится в могилу!

БОЛЬШОЙ ГИЛЬОМ. Горожане! Я у вас в плену! Мой конец близок, исполните же мою предсмертную просьбу.

ВЕРОНИКА. Ты и смерть хочешь обмануть, Гильом? Что написано на твоем волшебном мече?

Гильом молчит. Пусть он ответит мне!

МАРТИН. Отвечай!

БОЛЬШОЙ ГИЛЬОМ. Там написано: «Прямого – сгибаю. Согнутого – выпрямляю».

ВЕРОНИКА. Это все?

БОЛЬШОЙ ГИЛЬОМ. Все.

ВЕРОНИКА. Плохо же ты знаешь надпись на своем мече! Дочитай ее до конца, а не то я за тебя дочитаю.

Мартин вытаскивает меч из ножен и протягивает Гильому.

БОЛЬШОЙ ГИЛЬОМ. «Павшего – подымаю».

ВЕРОНИКА. Вложите этот меч в руки Караколя!

БАБУШКА ТАФАРО. Скорее, пока руки его не окоченели.

Фирен Младший и Тимолле Меньшой поднимаются на ступеньки, где лежит Караколь. Фирен наклоняется и вкладывает ему в руки меч. На площади становится совсем тихо. Караколь приподнимается и садится, прислонившись к щиту Большого Мартина.

ГОЛОСА.

– Караколь!

– Смотрите, Караколь очнулся!

– Он жив!

МАРТИН. Тише, горожане!

КАРАКОЛЬ. Что это? Столько народу на площади! Разве нынче праздник?

ГОЛОСА.

– Праздник, Караколь!

– Майский день!

КАРАКОЛЬ. А ведь верно! Я совсем забыл… Как же это я заснул на площади, под ногами у Большого Мартина?

ФИРЕН МЛАДШИЙ. Видно, ты нынче сильно устал, Караколь.

КАРАКОЛЬ. Да. У меня и сейчас еще в глазах мутится и в углах звенит. Фирен! Ты здесь! И маленький Тимолле! Да когда же вы пришли? А я-то думал, что мне это приснилось… Мартин. Сегодня все наши сны сбылись, Караколь! Смотри, ворота замка открыты. Мы свободны!

КАРАКОЛЬ. А где наместник?

ВЕРОНИКА. Разве ты не помнишь, Караколь?

КАРАКОЛЬ. Помнить-то помню, да не знаю, что было во сне, а что наяву. Что это за меч у меня в руках?

ВЕРОНИКА. Это волшебный меч Гильома.

КАРАКОЛЬ. А где же сам Гильом?

Тимолле Меньшой. Он у нас в плену!

КАРАКОЛЬ. В плену? Так что же вы его не стережете? Вон он бежит, ваш Гильом! За угол заворачивает.

ГОЛОСА.

– Бегите за ним!

– Ловите его!

– Закрывайте все двери! Ворота!

Несколько человек гонятся за Гильомом и приводят его назад – к статуе Большого Мартина.

МАРТИН (Гильому). Не удалось обмануть – так наутек пустился?

ФИРЕН СТАРШИЙ. Где же твоя солдатская честь, Гильом Готшальк? «Солдат умирает без разговоров»…

ГОЛОСА.

– Какой он солдат? Он вор! Палач!

– Снесите ему голову не мечом, а дубиной! Топором!..

– Пусть умирает без разговоров!

БОЛЬШОЙ ГИЛЬОМ (падая на колени). Пощадите меня! Моя жизнь может вам еще пригодиться!

МАРТИН. Твоя смерть нам нужнее. Отведите его к Мушеронам. Да не спускайте с него глаз, покуда он жив.

Гильома уводят.

Недаром этот волк столько лет служил своему хозяину – научился у него змеиным уверткам. Если бы не Вероника, он бы, чего доброго, остался живым, а Караколь – мертвым.

ГОЛОСА. Да здравствует Вероника!

ТИМОЛЛЕ МЕНЬШОЙ. А если бы не Караколь, ему, пожалуй, удалось бы убежать от нас!

ГОЛОСА. Да здравствует Караколь!

КАРАКОЛЬ (поднимаясь на ноги). Да здравствует Вольный Город Мастеров!

ГОЛОСА.

– Смотрите! Смотрите!

– Это не он!

– Это не Караколь!

КАРАКОЛЬ. А кто же? Вы что, не узнаете меня?

ПИРОЖНИК НИНОШ. Караколь, а где же твой горб?

КАРАКОЛЬ. До сих пор был при мне… А сейчас…

ЛОРИАНА. А сейчас его нет, как не бывало! Посмотри, Вероника, какой он стал красивый, наш Караколь!

МАРГАРИТА. Прямой, статный! Как он переменился!

ВЕРОНИКА. Разве? А по-моему, он всегда был такой.

БАБУШКА ТАФАРО. Правда, Вероника! Он всегда был такой, да не все это видели. Ну что, Караколь? Все вышло по-моему! И горба у тебя нет, и красив ты, и счастлив, и женишься на первой красавице в городе.

КАРАКОЛЬ. А пойдет ли она за меня, первая красавица?

БАБУШКА ТАФАРО. Уж если я говорю, что пойдет, так пойдет. Тут и гадать нечего. Правда, Вероника?

ВЕРОНИКА. Не знаю, пойдет ли за него первая красавица, а я бы пошла.

БАБУШКА ТАФАРО. Ну, теперь за вами слово, мастер Фирен.

ФИРЕН Старший. Караколь заменял мне сына в печальные дни, когда мой сын был в изгнании. Я рад назвать его сыном в счастливый день. Фирен Младший. А я уже давно считаю его своим братом.

МАРТИН. Пусть же день нашего освобождения будет днем свадьбы Караколя и Вероники!

ГОЛОСА.

– Да здравствует Вольный Город Мастеров!

– Да здравствуют Караколь и Вероника!

ПИРОЖНИК НИНОШ. Такого Майского дня у нас еще никогда не было. Верно, мастер Фирен? Верно, дедушка Тимолле?

МАСТЕР ТИМОЛЛЕ. Верно, мастер Нинош. Сколько лет живу на свете, а еще ни разу не бывало, чтобы три праздника пришлось на один день!

МАРТИН. Ну что ж! Если так, мы сумеем как следует отпраздновать все три праздника разом. Жаль только, что мы не запаслись в этом году Майским деревом. Не до того было.

ТИМОЛЛЕ МЕНЬШОЙ. Как – не запаслись? Мы принесли его с собой из леса. Такого дерева у нас еще никогда не было, оно все в цвету. Мы шли с ним домой, как со знаменем.

Мартин. Где же оно? Давайте его сюда! Гранильщики! Башмачники! Ткачи! Златошвеи! Оружейники! Стекольщики! Пирожники! Несите подарки моему старому каменному деду – нынче его день! А вы, мастер Фирен, наденьте опять золотую цепь бургомистра, цепь Большого Мартина. Она принадлежит вам по праву.

ГОЛОСА. Привет бургомистру Вольного Города Мастеров!

На площади устанавливают кудрявую цветущую яблоню. Со всех сторон несут цеховые знамена и эмблемы цехов: меч в рост человека, граненый хрустальный фонарь на высоком шесте – эмблему гранильщиков, огромный башмак, пирог величиной с ладью, цветные ковры, кружевные шали. Площадь становится пестрой и веселой, как во время карнавала.

ФИРЕН СТАРШИЙ. Мастера и подмастерья! Три дня тому назад запретили зажигать фонари перед этим замком и плясать под музыку на этой площади.

ПИРОЖНИК НИНОШ. Тот, кто это запретил, лежит в могиле…

ФИРЕН Старший. Это судьба всякого, кто захочет отнять у нас свободу и честь. Берегите их, друзья! Дороже их ничего нет на свете. А теперь зажигайте фонари, факелы, светильники и плошки. Все, что может гореть и светить, пусть горит и светит! Пускай наши скрипачи, трубачи и барабанщики не жалеют сегодня ни своих рук, ни щек, ни струн…

МАРТИН. А Караколь пусть споет сам. Ты споешь, Караколь? Хоть и говорят, что покойники на своих похоронах не плачут, а плясуны на своей свадьбе не пляшут, но без твоей песни нам и праздник не праздник.

КАРАКОЛЬ. Я бы спел, да боюсь – не разучился ли…

ВЕРОНИКА. Разве может Караколь разучиться петь? Ты пел тогда, когда весь город молчал, неужели же ты будешь молчать, когда весь город поет?

ГОЛОСА.

– Спой, Караколь! Большой Мартин тебя слушает!

– Майское дерево без тебя не цветет!

КАРАКОЛЬ. Что ж, попробую! Спою о вас, о себе и о своем вчерашнем горбе. Слушайте!

Двенадцать месяцев в году,Считай иль не считай,Но самый радостный в году —Прекрасный месяц май.В прекрасном мае много дней —Их тридцать и один.Но лучший день из майских днейТвой день, Большой Мартин.Пускай наш город до утраПоет и веселится.Трубите в трубы, мастера,Пляшите, мастерицы!Одна счастливая судьбаУ вас и Караколя —И он избавлен от горба,И вы, друзья, на воле.Когда-то двое горбуновНа этом свете жили.Один, как видите, здоров,Другой горбун – в могиле.Пряма, как трость, моя спина,Ее ничто не давит.Зато другого горбунаМогила не исправит.Он, как полено, глух и нем,Не страшен добрым людям,И мы теперь ни перед кемСгибать спины не будем.Двенадцать месяцев в году,Считай иль не считай,Но самый радостный в году —Веселый месяц май!..

Музыка становится все тише и тише. Занавес медленно опускается. Перед занавесом появляется улитка.