Валерий Астапов - Тревога и тревожность. Хрестоматия Страница 53

‹…› Если считать, что приведенное объяснение происхождения и угасания тревожности имеет по крайней мере верный вектор направленности, то можно разработать единую теорию психотерапии для лечения невротических, психосоматических и других заболеваний, включающих в себя тревожность. Уже ясно, что решающим элементом бихевиоральной психотерапии является угасание тревожности вследствие предъявления неподкрепляемого условного симула. Это относится как к десенситизации, моделированию, рационально-эмоциональной психотерапии, клиент-центрированной психотерапии, так и к другим, менее известным и практикуемым формам бихевиоральной психотерапии. Однако можно пойти дальше, показав, что своим успехом различные формы психотерапии обязаны и тому факту, что в ходе их проведения пациент обучается противостоять неподкрепляемым условным стимулам (хотя бы умозрительно), вследствие чего происходит угасание реакций тревожности. Как показали Рахман и Уилсон (Rachman and Wilson, 1980), спонтанная ремиссия и психотерапия одинаково эффективны для ослабления тревожности и невротических симптомов, и эта эффективность нуждается в объяснении. Теория обусловливания охватывает оба аспекта. С ее помощью можно объяснить, почему психоанализ и психотерапия зачастую оказывает на клиента негативное воздействие. Это объяснение заключается в том, что в ходе психотерапии может быть превышено критическое значение, что приводит к усилению, а не к угасанию тревожности. Данный тезис требует более определенных подтверждений, но, во всяком случае, мы можем теоретически достаточно адекватно объяснить наблюдаемые явления.

В заключение необходимо сказать несколько слов о теории, которую можно рассматривать как альтернативную по отношению к вышеизложенной. Мы имеем в виду теорию, называемую иногда «когнитивной». Бандура (Bandura, 1974) доказал: для адекватного объяснения человеческого научения необходимо признать, что «в противоположность механическим метафорам, подкрепляющие эффекты изменяют поведение человека путем опосредованного влияния мысли». Вольпе (Wolpe, 1978), проведя углубленную проверку этого положения, сформулировал вывод о том, что «наше мышление является поведением и так же несвободно, как и любое другое поведение. Благодаря нашим перцептивным реакциям мы постоянно соприкасаемся с окружающим миром. Мы обладаем практически безграничной способностью к адаптивному научению, а также к образованию навыков и склонностей. Любое научение происходит автоматически. Мы всегда делаем то, что должны делать. Если образовавшиеся у нас путем обусловливания паттерны поведения неадаптивны, тогда только процесс научения может заменить их адаптивными паттернами».

Вольпе упускает два момента, связанных с обсуждаемой проблемой. Первый – современное состояние когнитивной психологии. Может ли она заменить нынешние научные теории происхождения и исчезновения тревожности? Олпорт (Allport, 1975) дал резкую, но точную оценку существующего положения дел. Он отмечает, что здесь характерны «либо некритичное, либо избирательное, либо откровенно бесцеремонное отношение к экспериментальным данным; курьезная узколобость в признании даже самого факта существования научных и иных подходов к обсуждаемой проблеме; интерпретация данных на основе множества произвольно выбранных положений; почти повсеместно полное отсутствие теоретической структуры, в рамках которой можно связать воедино экспериментальные результаты или направлять поиск новых значимых явлений». После подобных упреков трудно себе представить, как можно ожидать от когнитивной психологии проверяемой теории, дающей возможность выдвинуть продуктивные гипотезы и прогнозы и объяснить наблюдаемые явления. До сих пор такой теории предложено не было, если не считать попытки Бандуры (Bandura, 1978), подвергшейся серьезной критике со стороны многих авторов в специальном выпуске Advances in Behaviour Research and Terapy, посвященном обсуждению данной работы, хотя, возможно, та и представляла собой наиболее удачную и многообещающую из всех теорий когнитивной психологии.

Второй момент, на котором следует остановиться, заключается в ошибке критиков теории обусловливания, считающих, что в ней полностью отсутствует когнитивные факторы. Павлов совершенно ясно подчеркивал важность того, что он назвал «второй сигнальной системой», т. е. когнитивной языковой системы. Он писал: «… Слово – такой же реальный условный стимул для человека, как и все другие, общие для человека и животных стимулы, но в то же время более всеобъемлющий, чем любые другие». И далее: «… Проходя сквозь всю предшествующую жизнь взрослого человека, слово связано со всеми внешними и внутренними стимулами, действующими в полушариях мозга; оно сигнализирует обо всех, замещает их все и поэтому пробуждает все акции и реакции организма, эти стимулы вызывающие». Большой вклад в эмпирическое изучение «слова как физиологического и психотерапевтического фактора» внес Платонов (1959). На Западе предпринимались большие усилия по экспериментальному изучению того, что Мартин и Левей (Martin and Levey, 1978) назвали «оценивающим обусловливанием». Обвинять теорию обусловливания в отсутствии когнитивных факторов неверно, поскольку известно, что в определение стимула и реакции включены вербальные процессы и когнитивное научение. Прежний взгляд на стимул как на простое ощущение и на реакцию как на примитивное мышечное сокращение давным-давно себя изжил. Ни один современный бихевиорист не признает, что подобные устаревшие понятия имеют какую-либо научную ценность в современной парадигме обусловливания. Безусловно, дополнения, внесенные в настоящее время в теорию Уотсона, сделали ее единственной, объясняющей известные науке факты.

Примечания

1

Печатается по: Кьеркегор С. Страх и трепет / Пер. с дат. – М.: Республика, 1993. – С. 143–147: 156–161. В книге Серена Кьеркегора – выдающегося датского философа и теолога, основоположника современного экзистенциализма – рассмотрены этические трактаты, которые являются наиболее важными для понимания его мировоззрения, проникнутого парадоксальностью, мистическими настроениями и тонким психологизмом в понимании нравственных начал человека.

2

Догматика как раз и должна толковаться таким образом. Каждая наука должна прежде всего энергично держаться за свое собственное начало и не вступать в сложные и запутанные связи с другими науками. Если догматика решает разъяснить греховность или доказать ее действительность, никакой догматики из этого никогда не получится, все ее существование станет проблематичным и туманным.

3

Печатается по: Марсон П. 25 ключевых книг по психоанализу: История развития психоанализа: Резюме, анализ, комментарий от Фрейда до Лакана/ Пер. с франц., лиценз. изд. на рус. яз. – Челябинск: Урал Л. Т.Д., 1999. «25 ключевых книг по психоанализу» – одна из книг серии тематических справочников-дайджестов «25 ключевых книг…», вышедших в издательстве «Урал Л. Т.Д.». Дайджесты «25 ключевых книг» – это квинтэссенция лучших книг по психоанализу, философии и экономике. Эти книги – компас в лабиринте различных школ и направлений – содержат комментарии современных авторов. Паскаль Марсон, дерзнувший коснуться «альфы и омеги» психоанализа, безусловно рисковал заплутать в лабиринте бесчисленных школ и направлений, созданных великими «истолкователями человека» и их талантливыми последователями. От прозрений Фрейда и Юнга до парадоксального Райха и мудрого Беттельхейма – вот путь, открытый любому читателю этой книги, повествующей о тайнах человеческой психики.

4

Печатается по: Марсон П. 25 ключевых книг по психоанализу / Пер. с франц., лиценз. изд. на рус. яз. – Челябинск: Урал Л. Т.Д., 1999. «25 ключевых книг по психоанализу» – одна из книг серии тематических справочников-дайджестов «25 ключевых книг…», вышедших в издательстве «Урал Л. Т.Д.». Дайджесты «25 ключевых книг» – это квинтэссенция лучших книг по психоанализу, философии и экономике. Эти книги – компас в лабиринте различных школ и направлений – содержат комментарии современных авторов. Паскаль Марсон, дерзнувший коснуться «альфы и омеги» психоанализа, безусловно рисковал заплутать в лабиринте бесчисленных школ и направлений, созданных великими «истолкователями человека» и их талантливыми последователями. От прозрений Фрейда и Юнга до парадоксального Райха и мудрого Беттельхейма – вот путь, открытый любому читателю этой книги, повествующей о тайнах человеческой психики.

5

Печатается по: Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции /Авторы очерка о Фрейде Ф. Бассин и М. Ярошевский. – М.: Наука, 1989. – С. 250–263. Излагаются основные положения и принципы психоаналитической теории личности, предложенной и разработанной 3. Фрейдом.