Софья Хентова - Подвиг Тосканини Страница 6

В 1876 году выдающийся немецкий композитор Рихард Вагнер построил в небольшом баварском городе Байрейте специальный театр — Дом торжественных представлений для постановки своих опер и фестивалей своей музыки, на которые съезжались любители из всех стран мира. На одном таком фестивале был Петр Ильич Чайковский..

После смерти Рихарда Вагнера байрейтскими фестивалями занималась его жена Козима. Дочь великого венгерского композитора Ференца Листа, Козима вышла замуж за Вагнера и всецело посвятила себя пропаганде вагнеровского творчества. Она была на двадцать четыре года моложе мужа, отличалась практической сметкой. Байрейтские фестивали продолжали проходить с большим размахом. Лучшие дирижеры считали для себя честью выступать в Байрейте.

Подрос единственный сын Козимы и Рихарда — Зигфрид, названный по имени героя одной из опер Вагнера. Как и отец, Зигфрид стал музыкантом, но таланта у него не было. Обосновавшись в Байрейте, Зигфрид ставил оперы, созданные отцом. К концу двадцатых годов Байрейт стал меньше привлекать интерес любителей музыки. Хотя за дирижерским пультом театра появлялись замечательные мастера, прежнего успеха не было: в истолковании вагнеровской музыки намечался кризис.

Выход из него Зигфрид видел в приглашении Артуро Тосканини: он знал, что еще в Парме юношей Тосканини познакомился с музыкой Вагнера и оценил ее, что в Италии и в США, в знаменитой Метрополитен—опера, Тосканини блестяще поставил оперу «Нюрнбергские мейстерзингеры».

Козима возражала: Тосканини был чужаком, иностранцем, итальянцем, воспитанным на операх Верди. Разве мог он проникнуться духом вагнеровской музыки — истинно немецким духом?

В спорах матери и сына проходило время, а Байрейт хирел. Выхода не было. Артуро Тосканини был приглашен в Байрейт как дирижер вагнеровских опер. Сначала он приезжал сюда эпизодически, а с 1930 года — каждый сезон.

К этому времени Тосканини пережил великую трагедию своей жизни: он потерял родину, покинул Италию в знак протеста против фашистского режима Муссолини.

В Байрейте он поставил оперы «Тангейзер» и «Тристан и Изольда», потом — «Парсифаль» и, наконец, в 1933 году свою любимую вагнеровскую оперу «Нюрнбергские мейстерзингеры». Это был страшный год для Германии. К власти пришли фашисты. Многие музыканты покидали Германию, так же, как Италию покинул Тосканини: с фашистами они не могли сотрудничать.

Тосканини ставил «Мейстерзингеров» — именно «Мейстерзингеров» — жизнерадостную, солнечную оперу о немецких народных певцах, об истинной музыке, о борьбе с косностью, невежеством, злобой и о торжестве светлых сил жизни.

Не считаясь с трудностями, Тосканини ставил оперу с большим размахом — просторная сцена байрейтского театра давала для этого возможности.

В центре оперы была благородная фигура Ганса Сакса — башмачника, замечательного поэта и певца — мейстерзингера, хранителя старинных правил народного пения.

Чванливый, хитрый писарь Бекмессер сватается к юной прекрасной девушке Еве, дочери нюрнбергского ювелира. Отец Евы хочет, чтобы на ней женился Ганс Сакс.

Приехавший в Нюрнберг юноша Вальтер любит Еву. Но всякий, кто хочет жениться на девушке из цеха мейстерзингеров, должен участвовать в музыкальном соревновании.

Перед состязанием Вальтера слушает совет мастеров, и юноша терпит неудачу. Но не потому, что поет плохо, а потому, что пение его оригинально, смело. И больше всех возмущается пением Вальтера завистливый, бездарный Бекмессер.

Ганс Сакс решает помочь влюбленным.

С блеском проводил Тосканини ряд забавных, остроумных сцен, развенчивавших тупого и злого Бекмессера, ничего не понимающего в настоящем пении. С поразительным совершенством звучали труднейшие ансамбли оперы — ни одно слово не пропадало, каждое действие было понятно и естественно.

Наступает день состязания певцов. Пользуясь стихами Вальтера, первым выступает Бекмессер. Но от волнения он начинает заикаться, путает слова: вместо «О грезы сна» поет «О, где сосна». Вычурная мелодия звучит фальшиво. Все смеются над писарем.

Появляется Вальтер вместе с Гансом Саксом. Наконец—то пение юноши признается и вызывает восхищение. Вальтер — победитель состязания. Отец Евы благословляет ее брак с Вальтером. Хор славит доброту, честность и высокое искусство Ганса Сакса.

Обычно в Байрейте опера шла не больше двух—трех раз. Ведь зал вмещал почти две тысячи человек, а город был мал и приезжих становилось все меньше.

Когда Тосканини поставил «Мейстерзингеров», в Байрейт снова началось паломничество со всей Германии, из Франции, Бельгии, Голландии, Дании. Это было удивительно: в тревожное время, когда на улицах Берлина жгли костры из книг, Тосканини воспевал торжество справедливости. Воспевал в самой Германии, хотя взгляды его, ненависть к фашизму были известны. И так велика была сила Тосканини, его воля, смелость, что, как Муссолини в Италии, так теперь Гитлер в Германии не смел тронуть музыканта.

…Разными бывают формы протеста у людей.

По—разному воспринимали фашизм музыканты. Одни — их было меньшинство — согнулись, приспособились, боясь потерять родину, шли на сомнительные компромиссы.

Другие — их было большинство — покидали Германию, так поступил друг Тосканини Бруно Вальтер.

Иногда музыканты объявляли молчание, творческое молчание в знак протеста: в маленьком городке Праде на юге Франции замолчал великий испанский виолончелист Пабло Казальс.

Но музыканты находили и другие формы протеста, формы, связанные с активной музыкальной деятельностью. В Париже, придавленном в 1940 году фашистским сапогом, французская пианистка Маргарита Ланг вместе со скрипачом Жаком Тибо организовала национальный французский конкурс исполнителей с программой, состоявшей в основном из сочинений французских авторов. И это воспринималось как протест против фашистской тирании, как призыв к сопротивлению.

Тосканини не мыслил жизни вне работы. Он не считал всех немцев ответственными за фашизм. Не терял любви к замечательному немецкому искусству. Сатира «Нюрнбергских мейстерзингеров» воспринималась в его истолковании как сатира на фашизм. Вагнер должен был служить не изуверской идеологии фашизма, а светлым силам человечества. И это зависело не столько от самого факта исполнения музыки Вагнера Тосканини, сколько от того, как он ее истолковывал.

В!934 году фашисты убили главу правительства Австрии Дольфуса, стремившегося сохранить независимость своей страны и оградить ее от поползновений Гитлера.

Тосканини поехал в Вену, чтобы исполнить траурную музыку в память о Дольфусе. А потом возвратился в Байрейт, поставил там еще несколько опер Вагнера, снова и снова выдвигая героическое, мужественное начало в его музыке. Он трактовал оперы так, что люди воспринимали их призывом к стойкости. Играя произведения Вагнера, Тосканини показывал свою веру в народ Германии. «Вагнера нельзя отдавать фашистам», — говорил Тосканини.

Из Байрейта он переехал в Вену. Там еще находился его друг, выдающийся немецкий дирижер Бруно Вальтер. Впоследствии и он вынужден был бежать из страны. Вальтер пригласил Тосканини дирижировать спектаклями прославленной венской оперы.

Пожар второй мировой войны разгорался.

Тосканини обладал не только талантам музыканта, но и трезвым умом политического деятеля: мрачен был его взгляд на ближайшее будущее. Эти porci — свиньи, как называл он фашистов, душили народы Европы.

Где можно было работать?

Тосканини не любил музыкальной атмосферы Америки, отравленной наживой. Не любил Метрополитен—опера. Он решил на время отказаться от оперных постановок и принял приглашение руководить оркестром радио в Нью—Йорке. Распространение, перспективы радио вызывали живейший интерес старого дирижера. Здесь его ожидало новое в работе, а новизна творческих задач всегда привлекала Тосканини.

Седьмая симфония Шостаковича

Квартиры в Милане на виа Дурино больше не было: ее разграбили. Италию Тосканини потерял: там властвовал Муссолини. Фашизм победил в Германии, в Австрии. «Три страны я потерял», — с горечью говорил Тосканини.

Теперь он жил в Соединенных Штатах Америки, в Нью—Йорке, с детьми — сыном Вальтером и дочерью Вандой. Она была замужем за русским пианистом Владимиром Горовицем. Их дочь Соню Тосканини очень любил.

Что бы ни происходило, Тосканини продолжал работать. И не расставался с запиской Верди — своим верным талисманом. После работы в опере Тосканини считал работу в симфоническом оркестре делом, не требовавшим такой колоссальной затраты энергии. За несколько лет ему удалось воспитать оркестр в тех принципах, которые он считал важными для исполнительства. Сложился коллектив, ставший близким Тосканини.