Валентин Головин - Сто затей двух друзей. Приятели-изобрететели Страница 7

Да, я забыл сказать, что означает ТНК. Это три вещи: тетрадь в клеточку, ножик перочинный, карандаш простой.

Их ребята вечно таскали с собой.

— Но в чем же твоя тайна? — не унимался Ромашкин.

— А в том, как до обеда наделать штук двадцать-тридцать парусных и моторных лодок и кораблей, — ответил загадочно Витя.

— А твой прапрадед случайно не был немецкий барон?

— Какой еще такой барон?

— А Мюнхгаузен. Вот он врать-то был мастак! Может, по наследству у тебя от него и это вранье, — сказал, улыбаясь, Миша.

— Ну что ж, увидишь, часика через два-три они будут, — упрямо заявил Пуговкин.

— Знаю, знаю. Поймаешь на свою катушечную нитку сказочную щуку. По твоему хотенью, по щучьему веленью все водоемы и заполнятся кораблями, — ехидничал Ромашкин.

— Знаешь что, — произнес Пуговкин, — хватит балаболить! Помоги-ка лучше собрать побольше сухих прутиков и веток.

— И эскадра возникнет из пламени костра, как чудесная птица Феникс. — снова съязвил Мишка. Но все ж стал подбирать по пути валежник.

Они пришли к говорливой лесной речушке, извивавшейся в зарослях ивняка и ольхи.

Тут Пуговкин, вынув нитки, быстро изготовил ив прутиков два одинаковых лука и сказал:

— Наши плавающие модели лодок и кораблей мы сделаем не из бревен и досок, а из прутиков. Гляди-ка, — тут Витька связал концы двух сучков. — Видишь, получилась схематическая плавающая модель любого судна. Хочешь парусную лодку, тогда ставь на нитяных расчалках одну мачту с парусом из бумаги. А если трехпарусный корабль — крепи три мачты.

Пуговкин вырвал из тетрадки пару листков и превратил их в паруса. Вскоре трехмачтовик и лодка гордо закачались на речных волнах.

— Выходит, такой флот можно сделать быстро, как в поговорке: тяп, ляп — готов корабль, — восхитился Мишка. — Ну, а при чем тут особая военная тайна?

— Да при том, что встретил я вчера пионервожатую, а она и говорит: «Подумай-ка, Пуговкин, чем поярче отметить День Военно-Морского Флота». Вот я и решил устроить на пруду. Для всех большую праздничную регату — так называют состязание парусников. Военный день на носу, а носы наши коротковаты, значит близко. Пришлось выдумать лодки и корабли не из досок и бревен или фанеры, а из прутков и веток.

— Да их и делать просто, — отметил Ромашкин.

— Будет просто, коль подумаешь раз до ста. Любое изобретение — дитя терпения. А я не сразу докумекал до таких простейших водоплавающих моделек. Пришлось с вечера дать себе заказ, чтоб утром проснуться пораньше, ведь сам говоришь: утро вечера мудренее. А теперь мы на наши лодочки поставим моторы разных систем: «РП-1», «РП-2», «РП-3», — предложил он.

— А где взять такие моторы тут, в лесу? — недоумевал Ромашкин.

— Не видишь? Эх ты, темнота! А они перед нами. И какие чудесные моторчики, легкие, бесплатные, безотказные, работают без электробатарей, без бензина, без масла, без пружин.

— Резиновые, что ли?

Выдерни резинку из трусов — вот тебе и «РП-1», то есть резиновый походный мотор готов, — догадался Мишка.

— Трусы трогать не будем. Из резинок всякий юнтех сообразит, как моторчик смастерить. Давай-ка сначала вырежем из деревянной крестовники, связанной из двух палочек, винт со скошенными лопастями. Давным-давно тьма наших моторчиков тут в лесу полеживают, на тебя глядят и умоляют: возьми нас, Мишук, мы тебе лодочки подвигаем.

Ромашкин даже потер глаза и сокрушенно признался:

— Ничего не вижу.

— Соображать надо, — укоризненно сказал Витька и вставил лопасти винта между двумя тетивами лучков.

— Вот гляди в оба. Если винт начать закручивать, то тетивы натянут луки. Отпусти винт — он начнет обратно вращаться, и модель лодочки сама поплывет вперед. Вот тебе и наш лесной мотор «РП-1» готов! А «РП-1» — значит, мотор Ромашкина, Пуговкина первой конструкции.

Потом Витя взял развилку, как для рогатки, стянул концы ее двумя нитками и вставил в их середину лопасти из двух щепок. Он закрутил эту крыльчатку несколько раз. Затем отпустил — она сама завертелась.

— Держи, Ромашкин, еще двигатель номер два. И третий лесной двигатель есть рядышком. — Тут неугомонный Витька отыскал в кучке хвороста сухую рогульку, заострил ножом ее концы и привязал нитками сбоку перпендикулярно к ее плоскости один из луков.

Потом в двойную тетиву этого лука он вставил посередине пропеллер с широкими лопастями. Лопасти он сделал из тоненьких щепок, отколотых от старого елового пенька.

Впрочем, как пояснил он Мишке, эти лопасти можно было сделать из стенок спичечного коробка.

— Чем тебе не глиссер с воздушным винтом? — спросил он.

Всем хороши были эти модельки лодок с лесными моторами. И наделать их можно было за два-три часа двадцать-тридцать штук.

— Придем в лагерь, кликнем клич. Организуем кружок «Пионерская судоверфь», и десяток ребят вместе с нами в лесу за день наготовят тьму таких моделей на весь лагерь, — сказал Пуговкин.

— Ты прав, но ведь и я, — сознался Мишка, — встретил вожатую…

— Так давай выкладывай свои коробчатые секретишки.

Но Ромашкин повел свою речь издалека:

— Попалась мне как-то под ноги коробка из-под спичек. Покрутил я ее туда-сюда — и вижу, что если она пустая, то в ней хранятся десятки всяких затей.

— Не пойму я, как это, и пустая и там спрятаны разные затеи? — недоумевал Пуговкин.

— Когда в ней спички, она не пустая, но, значит, ею играть нельзя ни в коем случае! Начнешь баловаться со спичками, считай, что до лихой беды пять минут. А без спичек бросовые коробки — безобидный и бесплатный «Конструктор».

— Какой такой конструктор?

— Не тот, кто сидит в чертежной и чертит, а тот, что продается в магазине игрушек. Вот, гляди, тут и легковая и грузовая автомашины и электропоезд на колесах из пуговиц.

Мишка мигом нарисовал в своей тетради автомобили и электропоезд, сделанные из спичечных коробок.

— Ну, а что можно сделать из них еще?

— Думай сам, если голова на плечах и ум не зачах.

— Но весь твой наземный транспорт совсем ни к чему в наш праздник Дня флота.

— Чудак! Любая коробка — лодка, а несколько их — многотрубные пароходы. Смотри, я начерчу. — Однако Ромашкин не только изобразил проекты своих судов. Он соединил булавками несколько коробок, и теперь на речной глади поплыли спичечные модели лодок, пароходов и теплоходов.

— И это все? — спросил Витька.

— Погоди, это лишь присказка, сказка будет впереди… Но мне, Витек, нужен твой хлеб с маслом.

— Проголодался, бедняжка?

— Нет, мне сейчас нужно масло — пироги делать.

— Вот потеха! Где ж тут взять муку, сковороду? И с чем пироги? С капустой? Или с вареньем? С мясом или с грибами?

— Эх, слушался бы ты маму и не подходил близко к слону, — ответил Мишка.

— К какому слону?

— К зоопарковскому.

Отдавил он, видно, тебе ухо в раннем детстве. Теперь бедному Пуговкину, что пироги, что пироги— все одно. А ведь эти две вещи слегка разнятся друг от друга.

— Какая ж тут разница?

— Одни едят, а на других плавают в южных морях, — засмеялся Мишка и добавил: — Погляди внимательно вот на эту волшебную тетрадь. В ней не пирогов, а пирог десятки.

Витька посмотрел и даже потряс тетрадку.

— Тут ни пирогами, ни пирогами и не пахнет…

Ромашкин свернул из бумаги трубку, сдавил и скрепил булавками ее концы. Затем вырезал в середине овальное отверстие и торжественно изрек:

— Пирога — ее модель готова!

Пуговкин встал и, слегка потянувшись, произнес:

— Все ясно. Эти пирожки можно печь из любой тетрадки, как пирожки. Но зачем им масло?

— И пирожкам и пирожкам масло необходимо. Без масла мои пирожки намокнут и станут подводными — попросту утонут. Вот и надо бумагу для лодок сначала промаслить.

— Окуни свои лодчонки хоть в кило масла, все равно на воде они — кувырк — и набок, — усмехнулся Пуговкин.

— А мы пустим в ход лондонские, или, вернее, лондоновские «Сказки южных морей». Я там читал, как туземцы на своих утлых челноках вовсю плавают по океану. Прикрепят сбоку лодки бревно на двух палках, и никакие им водяные горы не страшны. Давай и мы оснастим нашу модельку таким балансиром, и получится у нас катамаран, то есть непотопляемая лодка, — предложил Ромашкин.

Проткнув двумя палочками бумажные борта, ребята тут же устроили челнок, которому не страшны волны. Они вставили в лодочку мачту с парусом, и туземный катамаран тихо поплыл по речной заводи.

— Теперь мое представление. Прошу убедиться. В тетради тузика нет. — И Витька показал пустую тетрадку Ромашкину.