Светлана Резник - Как деньги гуляли по миру. Итальянская история Страница 7

Это интересно

Во всех крупных городах средневековой Италии была своя долговая тюрьма. В Падуе в XIII веке ее закрыли для экономии городского бюджета. С тех пор осужденный по приговору суда должник должен был каяться перед всеми прохожими, сидя на специальном камне, при этом – почти в голом виде! А после, опозоренный, но свободный, покидал город.

Разворачивающийся сюжет не предвещал ничего хорошего и попахивал грядущей криминальной историей. Менялы стали что-то выкрикивать в сторону трех друзей. Судя по их виду, это были угрозы. Оценив неравные силы, Илья стал спешно рассматривать пути отхода, то есть бегства, при этом Сольди, пользуясь тем, что противники угрожали через площадь, вступил с ними в словесную перепалку на странном итальянском диалекте.

Атмосфера накалялась. Группа менял медленно двинулась в сторону ребят, интенсивно размахивая руками, рассыпая словесные угрозы и сжимая кулаки.

Сольди перестал ругаться. Гельд, спрятав драгоценную карту в карман, засучил рукава куртки и прижался спиной к стене, собираясь, оттолкнувшись от нее, бесстрашно ринуться в неравный бой. Илья, исследуя возможные пути отхода, крадучись, заглянул за угол каменного дома и увидел очень красивую девушку, которая держала в руках корзину с фруктами.

Красавица смотрела на Илью и улыбалась. У нее были такие же бархатные темные глаза, как у Насти Родиной. Она была одета в длинное мягкое платье с пышными рукавами, а в гладкой прическе из светлых волос мелькал жемчуг. Илья мог бы долго любоваться девушкой, но надвигающийся гул разъяренных менял и истошные призывные вопли Сольди заставили его очнуться. Неравный бой был неизбежен.

Вдруг все моментально стихло, как по взмаху волшебной палочки. Все замерли: менялы, торговцы, покупатели и праздно гуляющие горожане.

На балконе главного здания площади, который являлся трибуной для выступления, появился сам дож, правитель Генуэзской республики, в окружении Совета, то есть авторитетных людей города. Одеяние дожа Лоренцо Перуцци состояло из шапки-колпака особой формы, пурпурной мантии с воротником из меха горностая, красных башмаков и меча.

Около минуты все стояли молча. Люди на площади и властители на главном балконе. Потом, в этой оглушительной тишине, человек, стоявший рядом с дожем, провозгласил очередной указ:

«Для всех, без исключения, за нарушение торговых правил полагается штраф или позорное наказание. Для тех, кто был или будет осужден за нарушение торговых правил, тот не может и не должен просить деньги у жителей города лично или через кого-либо, в связи со своим совершившимся или предполагаемым осуждением, или принимать какой-либо заем или что иное деньгами и вещами. Будут сделаны два ящика, и один из них установлен во дворце дожа, под недавно построенной лоджией, а второй – во дворце господина защитника, в открытом и доступном всем месте. И пусть разрешено будет каждому бросать в эти ящики записки, сообщающие о тех, кто действует вопреки данным правилам. При долговой несостоятельности, отказе платить по своим долговым обязательствам из-за отсутствия средств, финансовом крахе, разорении кредиторы могут крушить рабочие места оказавшихся не в состоянии выплачивать долги менял или торговцев».

Указ был зачитан, и дож в сопровождении помощников величественно удалился с балкона, дверь которого тут же захлопнулась.

– Ну вот, теперь они могут нас избить вполне законно, – обреченно произнес Сольди, кивая в сторону менял, которые, сбившись в стаю, оживленно проводили «экспресс-совещание».

– Какая разница, как бьют, законно или нет? – усмехнулся Илья, рассуждая как бы с самим собой. – Больно-то в любом случае.

– Надо уходить морем, – непонятно к чему сказал Гельд.

– Кстати, а почему разрешено ломать рабочие места? – поинтересовался Илья. – Может быть, мы сможем это использовать в своих целях?

– По факту так было и раньше. Если меняла кого-то обманул, потерпевший мог перевернуть или сломать его стол. Но сейчас это стало абсолютно законно, – пояснил Сольди.

– А если меняла просто ошибся? – предположил Илья.

– Это вряд ли, – уверенно произнес Сольди. – Торговля у менял ведется монетами разных государств, городов и даже монетами частных лиц. Все они имеют разный вес, форму и номинал, бывает плохая чеканка, подделки. Профессиональные менялы являются настоящими экспертами и знатоками монетного дела, чтобы безошибочно определять действительную стоимость какого-то количества конкретных монет. Меняла не может ошибиться, это суперпрофессионал. Но может обмануть.

– А ломать-то зачем рабочие места? – пытался удовлетворить свое любопытство Илья, несмотря на опять начавшийся дебош среди менял-недругов.

– Это просто. – Было видно, что Сольди испытывает серьезное чувство тревоги, но пытается быть вежливым и терпеливым. – В вашем современном мире как называют человека, который не в состоянии платить?

– Банкрот, – быстро ответил Илья.

– Да. Это от итальянского слова «bancarotta», дословно переводится как «сломанная, разбитая скамья, прилавок, стол, контора». Для осуществления простейших форм банковского дела – расчетов, обмена валют – требуется скамейка или стол, что на итальянском означает «banca». Видишь, на чем они работают, на «banca». Понимаешь?

Илья не успел ответить.

Группа менял, у которых Гельд выменял карту, подошла к ним вплотную. Выглядела она подозрительно миролюбиво. Один из менял, вероятно лидер группы, что-то сказал на языке, напоминающем итальянский. Смутно припоминая содержание итало-русского разговорника, который Илье презентовала бабушка, он уловил, что меняла спрашивает имя и интересуется, из какой они страны.

Илья локтем подтолкнул Сольди, мол, «давай, твой выход». Тот все понял с первого «пинка». Сконцентрировался, собрал по крупицам все свои актерские способности, выпрямил спину, театрально выставил вперед левую ногу и сообщил, что они прибыли из России, хотят вести торговлю монетами, и что использованный билет на метро, который им дал Гельд, стоит в 5 раз больше, чем нарисованная от руки карта Генуэзской республики.

Менялы кивнули, заулыбались, показали на стол своего коллеги, покрытый зеленым сукном, и пригласили друзей подойти для обмена, коль скоро они для этого пришли.

Театральность Сольди моментально улетучилась, в его глазах читалась паника. Гельд плотно прикрывал карман куртки, где лежала карта, своей огромной рукой, сжав другую в кулак.

– Отличная бойцовая команда, – с иронией произнес Илья и смело направился к столу с зеленым сукном.

Меняла за работой

На столе менялы чего только не было: монеты большие и маленькие с разными рисунками, какие-то бумаги, свернутые в рулон, кусочки металла, небольшие весы, огромная толстая книга и всякая всячина, название которой Илья не знал. Это и были предметы для обмена, оцененные менялой. С помощью бумаг он проводил даже такие сложные операции, как перевод денег за рубеж. Путешественник мог оставить деньги у менялы, о чем производилась запись в специальной книге, а взамен получить бумагу с подписью менялы. Прибыв в нужный ему пункт назначения, например Венецию или Флоренцию, которые являлись самостоятельными республиками, путешественник направлялся к такому же меняле и получал свои деньги. За вычетом комиссии, разумеется.

Всем было выгодно. Менялы зарабатывали, а путешественник не рисковал своими деньгами, отправляясь в долгий путь.

Это интересно

Чек – приказ банку выплатить сумму определенному лицу, означенному на документе. Его первая форма – квитанция менял, которые взимали процент с вкладчиков за хранение денег, в те времена полноценных металлических денег – золотых и серебряных монет. Чек как квитанция выступал в качестве сертификата, удостоверения, свидетельствующего о наличии денег. В современном понимании чек – это средство передачи собственности на деньги.

Все это Илье рассказывал дедушка, поэтому, стоя перед столом менялы, он мог оценить серьезный масштаб его деятельности. И монет для обмена, и бумаг для путешественников, то есть «дорожных чеков», у этого менялы было много.

– Это меняла из семейства Ладзари. Очень важный человек, пользуется огромным авторитетом, ему отдают свободные деньги на хранение очень известные семьи Генуи, а он обеспечивает им доход до 50 % в год, – шепнул Илье на ухо Сольди и с тревогой добавил: – Они что-то задумали, надо быть настороже.

Илья кивнул и смело достал из кармана куртки несколько монет, которых, по мнению дедушки, скапливалось в Илюшиных карманах видимо-невидимо.

– Это для обмена, Синьор Ладзари, – сказал Илья, выложив на стол менялы несколько монет по 2 рубля и удивившись, как великолепно они смотрелись на фоне всех монет на столе: сверкающие, с четким штампованным рисунком.