Александр Гончаров - Предупреждение банкротства коммерческой организации. Методология и правовые механизмы Страница 8

Фактор противоречивой государственной экономико-правовой политики нейтрализуется, а платежеспособность хозяйствующего субъекта улучшается в условиях проведения государством научно обоснованной политики, последовательно осуществляемой по плану, который заранее известен работающим на рынках этого государства хозяйствующим субъектам.

5. Платежеспособность хозяйствующего субъекта зависит от величины налоговых изъятий, на которые данный хозяйствующий субъект обязан систематически уменьшать свой финансовый поток, осуществляя платежи налогов и сборов в соответствии с действующим законодательством. Считается, что налоги и иные обязательные платежи формируют финансовые ресурсы всего общества для решения текущих задач его существования и развития, а управлять этими общественными финансовыми ресурсами призван государственный аппарат. Следует отметить, что формирование российского бюджета основано на принципе превышения его доходов (прежде всего налогов) над бюджетными расходами. Статьей 57 Конституции РФ закреплено, что каждый обязан платить налоги и сборы, однако не установлено, для чего эти финансовые ресурсы предназначены и как они связаны с расходами. Очевидно, не налоги являются первичными к бюджетным расходам, напротив – налоги должны прямо корреспондировать государственным расходам, когда общество определит, сколько, кто и когда должен заплатить для решения общественно-полезных задач. Такой взгляд на проблему подсказывает, что снижение налоговой нагрузки на экономику связано не столько с уменьшением количества и ставок налогов, сколько с сокращением государственных расходов. Здесь, возможно, кроется коренная причина массового уклонения хозяйствующих субъектов и физических лиц в России от уплаты налогов.

Российская налоговая система создавалась в начальный период преобразований общественного строя, экономики и государства, на фоне длительной финансовой нестабильности. Принципиально новый механизм сбора, распределения и перераспределения государственных доходов закономерно вобрал в себя недостатки и противоречия переходной эпохи. Явными изъянами налоговой системы в начале реформ были: правовое несовершенство и запутанность налогообложения, непредсказуемость и нестабильность налогового законодательства, слишком большое количество налогов и сборов, неоптимальные налоговые ставки, жесткость норм ответственности за малозначительные налоговые нарушения. Наряду с другими причинами это повлияло на сокращение инвестиций в промышленность, приводило к массовым неплатежам налогов и сборов, нарастанию долгов производственных компаний перед бюджетом, росту теневой экономики.

40–50 крупнейших российских компаний к середине 1990-х гг. «обеспечивали» до 80 % недоимки в бюджет. Налоговая база в указанный период сокращалась, причем именно в наиболее богатых экспортных отраслях. Операции с налоговой недоимкой стали самостоятельным и высокоприбыльным видом бизнеса. Лишь с 1999 г. можно говорить об успехах Правительства РФ в налоговой сфере, которые (вместе с девальвацией рубля) были связаны в основном с ростом мировых цен на нефть, газ, минеральные удобрения, черные и цветные металлы.

Убыточность и наличие долгов перед контрагентами и бюджетами различных уровней, как правило, отражают вывод ресурсов не только за рубеж, но и за пределы данного хозяйствующего субъекта. Система неплатежей, сложившаяся в российской экономике, является важным элементом обслуживания данного механизма сокрытия доходов. Экономический кризис, высокая степень субъективизма в государственной финансовой политике и низкий уровень налоговой культуры как у налогоплательщика, так и у законодателя предопределили значительные колебания в структуре налоговых поступлений. Так, в платежах, контролируемых МНС, в период 1992–2000 гг. доля подоходного налога составляла от 9 до 14 %, НДС – от 25 до 43 %, налога на прибыль – от 19 до 44 %, акцизов – от 4 до 12 %, а имущественных налогов – от 1 до 8–9 %.[39]

Позитивный эффект на производственные компании оказало снижение с 2001 г. оборотных налогов – на содержание жилищного фонда и на пользователей дорог. Налоговое бремя в промышленности уменьшилось на 8,5 % добавленной стоимости, в строительстве – на 7,3 %, на транспорте – на 5,8 %. Окончательная отмена указанных налогов с 2003 г. дополнительно снизила нагрузку в этих секторах еще на 3, 2,5 и 2 % добавленной стоимости соответственно. Снижение ставки оборотных налогов (начислявшихся на всю денежную выручку независимо от издержек производства) на 3 % в 2001 г. было эквивалентно уменьшению нагрузки на 5–7 % добавленной стоимости для топливной промышленности и цветной металлургии, на 10–13 % добавленной стоимости для перерабатывающих отраслей – химии и нефтехимии, машиностроения, пищевой промышленности.[40]

Вместе с тем из-за непоследовательности налоговой политики в 2002–2003 гг. не были достигнуты намеченные цели в ходе реструктуризации кредиторской задолженности юридических лиц перед федеральным бюджетом по налогам и сборам, а также начисленным пеням и штрафам. К началу 2003 г. почти 65 тыс. организаций налоговые органы предоставили право на проведение реструктуризации на общую сумму более 378 млрд руб. Однако уже в 2003 г., например, в Республике Адыгея аннулировано около 65 % ранее принятых решений, в Калмыкии и Таймырском автономном округе – более 50 %. Всего отменено решений о реструктуризации на сумму почти 40 млрд руб. В федеральный бюджет не поступило более 320 млрд руб., или 84 % реструктуризированной суммы задолженностей.[41]

В целом налоговая реформа (вступление в силу всего Налогового кодекса) привела к повышению доли оплаты труда в ВВП почти на 2 %. Наблюдавшееся в 2001–2002 гг. существенное опережение роста зарплаты по сравнению с производительностью труда более чем на 50 % было обеспечено снижением налоговой нагрузки. То есть снижение налогового бремени не только частично высвобождает финансовые потоки товаропроизводителей, но также дает импульс к росту доходов населения.

Фактор чрезмерной налоговой нагрузки нейтрализуется, а платежеспособность хозяйствующего субъекта улучшается в условиях низкой налоговой нагрузки, которая позволяет хозяйствующему субъекту более свободно маневрировать финансовым потоком, направлять денежные средства на собственное накопление и техническое развитие.

6. Платежеспособность хозяйствующего субъекта зависит от полноты и своевременности исполнения обязательств бюджетными (государственными и муниципальными) организациями, для которых данный хозяйствующий субъект производит товары либо услуги. Контрактные (гражданско-правовые) отношения компаний с бюджетными организациями – совершенно обычное явление для рыночной экономики, они ничем не отличаются от правоотношений с любыми другими хозяйствующими субъектами. В таких контрактах бюджетные организации для компаний являются такими же покупателями-дебиторами, как и частные фирмы. Несомненно, платежеспособность хозяйствующего субъекта вообще основана на ритмичных поступлениях денег от контрагентов, однако фактор бюджетного финансирования мы выделяем особо, поскольку в России своевременные расчеты по государственным (муниципальным) заказам и исполнение иных бюджетных обязательств в полном объеме являются серьезной и застарелой проблемой. Если товаропроизводитель кредитует поставкой своих товаров бюджетного покупателя, а последний не запланировал деньги (не закладывал в смету расходов), чтобы своевременно и в полном объеме расплатиться с кредитором, это приведет данного хозяйствующего субъекта к банкротству.

Преобладающая в бюджетной сфере форма бюджетного учреждения призвана способствовать оказанию публичных услуг, которые финансируются через эти учреждения из бюджетов всех уровней. Учреждения сфер образования и медицины, например, оказывают платные услуги, восполняя недостаток финансовых средств, другие сдают в аренду часть закрепленного за ними государственного имущества, осуществляют иные виды предпринимательской деятельности, формально не являясь хозяйствующими субъектами – предпринимателями. Это происходит вследствие недофинансирования, хотя, например, плановый объем денежных средств на государственные закупки из бюджета составлял: в 2000 г. – 342,9 млрд руб., в 2001 г. – 445,8 млрд (около 17 % всех расходов консолидированного бюджета), в 2002 г. – 543 млрд, в 2003 г. – 826 млрд руб.[42]

После дезинтеграции СССР Россия получила систему по существу унитарного высокоцентрализованного государства, в котором региональные и местные власти не имели реальной финансовой самостоятельности. Распад СССР был предопределен явочным введением в 1990–1991 гг. «одноканальной» модели расчетов между республиками и союзным центром, а также отказом ряда республик перечислять взносы в союзный бюджет. Такой исход во многом был обусловлен внутренней неустойчивостью системы, основанной на административном соподчинении властей разного уровня, а не на разделении между ними полномочий и ответственности (включая бюджетную).[43]