Кусимир. Дачные истории - Римма Владимировна Антонова Страница 11

А началось это с того, что однажды вечером папа, возвращаясь с работы, зачем-то подключил Славину сим-карту к интернету. И он мгновенно пропал. Мама из-за этого ворчала, но никто её не слушал. Папа же повторял лишь одно: «ничего страшного в этом нет, мальчик должен уметь пользоваться современными технологиями». Хотя Славка там явно интересовался не какими-то технологиями, а в сетевых играх зависал. Всё точно так же, как и в городе было.

На меня он тоже внимание перестал обращать, но сегодня утром погладил по мордочке, почесал за ушком и пообещался вечером поиграть со мной. Я этому был рад безмерно. Мне же тоже скучно сидеть дома и ничего не делать. А играть я люблю. Особенно в догонялки за фантиком. Поэтому вечера ждал с большим нетерпением.

После обеда в очередной раз появилась Дашка, заранее хмурая и печальная. Я сначала сильно обрадовался её появлению и сразу же шмыгнул к ней навстречу, любвеобильно мурлыкая. Но девочка прошла мимо твёрдой походкой. Я же бросился за ней. Всё же тревожило меня её поведение.

Даша встала возле уткнувшегося в экран телефона Славки и дрожащим голосом громко сказала:

— Скажи мне честно! Я тебя обидела чем-то?

Славка вздрогнул и, удивлённо посмотрев на девочку, ответил:

— Нет. С чего это ты так решила?

— Почему перестал со мной общаться и играть? — так же звонко, сдерживая слёзы, раздалась она.

— Понимаешь, у меня тут были дела по учёбе. Но сегодня вечером буду свободен. Приходи с Семёном Семёнычем, я Кусимира возьму, и мы все вместе поиграем, — проговорил мальчик, а мне стыдно стало за него.

Я-то понял, что он обманул Дашу. Никакие это не учебные дела его отвлекали, а игры. В которые они по сети играют со своими друзьями. А Даша — молодец. Тоже не сразу поверила, сказав, скривив уголки губ в ухмылку:

— Ну-ну. По учёбе, значит, занят был. А сегодня, значит, занят не будешь?

— Не буду, — замотал он энергично головой. — Правда-правда, обещаю.

— Ну ладно, — пропищала Даша, шумно шмыгнув носиком. — Вечером у нашего места буду ждать. Смотри, Слава, не придёшь, я на тебе обижусь и не приду больше к тебе. Да и чего там, — махнула эмоционально рукой. — И разговаривать с тобой не стану. А то все дни только и отмахиваешься от меня. А мне, между прочим, обидно. Я же думала, что мы с тобой друзья, а оказывается…

— Друзья-друзья, — закивал Славка. — Ты даже не сомневайся.

Так Даша и ушла ждать вечера. А Славка вновь уткнулся в телефон. Потом мама приходила и просила помочь вечером с поливом. И мальчик согласился. Только вот когда настал вечер. Он ни маме не помог и играть с нами не вышел.

Дашка сидела и плакала, а я тёрся возле её ног. Семёныч тоже старался успокаивать хозяйку, слизывая с лица солёные слёзы. А девочка причитала:

— И что я опять сделала не так? Почему он обманул? Сказал же, что мы друзья! А разве так с друзьями поступают?

И от отчаяния гладила меня, а я пытался как можно громче мурлыкать.

Ведь и мне тоже обидно было до слёз. Неужели ему всех заменила игра в телефоне? А как же мы? Я даже и припомнить уже не мог, когда он гладил меня в последний раз. Не считая сегодняшнего утра.

Потом нас заметила мама и с лейкой в руках подошла к нам:

— Даша, а ты чего на земле сидишь и плачешь? Вставай давай. Холодно здесь. Пойдём в беседку, поговорим.

Она подала ей свою руку и помогла подняться. Усадила в беседке, налила чай с ароматом малины и села напротив, взяв меня на колени. А Семён Семёныч улёгся под столом, тревожно поглядывая в сторону девочки.

— Что у вас со Славкой случилось? Почему не играете больше вместе? — спросила мама, откусывая от бублика небольшой сладкий кусочек с маком.

— Я не знаю, — пожала тоненькими плечиками Даша, всхлипнула и попыталась как можно спокойнее рассказать обо всём маме. — Я уже неделю хожу к нему, а он отмахивается, говорит, что некогда ему играть. Занят.

— А чем занят?

— Говорит, что вы много дел по огороду дали, а сегодня сказал, что занят был учебными делами.

Мама насупилась и вздохнула:

— Мы, значит, делами его закидали! Учебные дела ещё, говоришь!

Даша молча кивнула и взяла сушку, опустила в чай, а затем отправила её в рот. А мама всё больше и больше напрягалась, сжимая меня в руках. Мне хотелось закричать, что не только Дашу он обманул, но и меня. Его любимца! Он тоже обманул. Но не мог, потому что мама моего мяуканья, к сожалению, не понимает.

— Ты пей чай и ни о чём не думай. Завтра он у нас с тобой по-другому запоёт, — выдаёт мама и одним залпом выпивает чай. — Это ему папа интернет к телефону подключил, вот он и разбаловался. И мне не помогает, сто одну отговорку придумывает и тебя вот обидел. Но ты не думай, что специально. Увлёкся, и чтобы не обижать, обманывать начал.

Даша побрела к себе на участок, обернувшись, сказала на прощание:

— Вы уж сильно на Славу не ругайтесь. Обидно, конечно, что обманул меня. Но я не обижаюсь. Мы же с ним друзья.

А дальше мама взяла меня под мышку и ворвалась в дом. Долго-долго отчитывала Славу за враньё. Стыдила Дашиными слезами. И то, что ни в коем случае нельзя говорить и придумывать того, что родные ему никогда не говорили. В качестве наказания отобрала у мальчика телефон. Ох, и плакал он весь вечер, а я жался беззащитно к маминым ногам, понимая, что обман — это неприятно.

И зачем только ему вздумалось сочинять того, чего не