Ганна Ожоговская - Чудо-юдо, Агнешка и апельсин Страница 13

— А что?

В тишине, которая воцарилась после его слов, особенно громко и отчетливо прозвучала фраза Збышека Вихана:

— Форменный идиот! Не видите, что ли?

Михал быстро отстранил кого-то рукой и очутился лицом к лицу со Збышеком.

— Ну-ка, повтори! — потребовал он.

Збышек мигом оценил физическое превосходство противника и готов был идти на попятную:

— Что психуешь? Разве умный так напишет?

— Ах, умный? Умный, конечно, напишет, как ты! Как там у тебя? — И Михал, кривляясь, точно в самом деле вспоминал выдержки из сочинения Збышека, издевательским тоном прочел: — «Мы с товарищем-дружком ели кашку с молочком». Так, что ли? Эх ты, лопух!.. А по-моему, чем писать такие сочинения, лучше принимать касторку по три ложки в день. Понял? А с «идиотом» в следующий раз полегче! Слышал, как учительница сказала, что впервые за всю жизнь видит такое сочинение? Впервые, понял? Чтобы придумать что-нибудь впервые, нужна голова…

— …Коперника, — подсказал кто-то.

И Михал с радостью подхватил:

— Вот именно, Коперника!

Витек наблюдал за девчонками. Они хотя и пытались делать вид, что возмущены поведением Михала, но смотрели на него с нескрываемым восхищением. Ну, если не с восхищением, то, во всяком случае, с интересом.

В гардеробе Витек случайно услышал разговор Данки с Гражиной.

— Знаешь, Гражина, это кошмарный тип! — говорила Данка.

— Кошмарный? С чего ты взяла?

— Ты что, не видела, как он набросился на Збышека?

— Мужчина должен быть храбрым. А он храбрый, ничего не скажешь… Мамочка родная, такое сочинение накатать! Да я за целую неделю такого бы не придумала!

— Значит, он тебе нравится? — прямо, без обиняков спросила Данка.

— Мне? — возмутилась Гражина. — Мне он совсем не нравится. Только идиотка могла такое подумать!

Витек пожал плечами. Странные они все-таки, эти девчонки! Михал им не нравится, зачем же они все время о нем говорят?…

Это был настоящий праздник. Давно у Шафранцев так не радовались. Они получили посылку из Америки. Первую посылку за целый год. От невестки давно не было писем, и старики очень беспокоились. А тут сразу — посылка.

Когда Агнешка принесла салат для канарейки, ее встретила разрумянившаяся пани Леонтина:

— Спасибо тебе, ты добрая девочка! Позаботилась о нашем Матюше. Видишь, как он обрадовался? Совсем как мы посылке. Иди сюда, посмотри, что нам невестка прислала.

Из вместительного ящика были извлечены и разложены на столе несколько пачек чая, кофе, большая плитка шоколада, нейлоновые чулки и еще кое-какие мелкие вещи.

Агнешка со сдержанным любопытством разглядывала яркие упаковки.

— Трубочный табак, одеколон «Лаванда». Это она моему мужу прислала, до войны он покупал только этот одеколон. Мне тоже нравится «Лаванда», но больше я люблю запах фиалок. Франек, помнишь французские духи Коти?

— Приятно получить такую посылку, — вежливо сказала Агнешка. — Пан Франтишек, наверно, очень любит чай?

— Хм!.. — Пани Леонтина растерянно взглянула на мужа. — Мы оба его любим… но все это не для нас.

— Посылку прислали не вам?

— Нам. Но все пойдет на продажу. К чему нам все это?

— Правильно, Леоня. Когда ты завариваешь чай, он в сто раз лучше всякого заграничного, — сказал старик и галантно поцеловал жене руку. — А я больше всего люблю котлеты с кашей! С моими-то зубами… — Пан Франтишек радовался как ребенок. — Знаешь, Агнешка, после каждой посылки мы закатываем такой пир, что только держись! «Пей душа, гуляй душа!»

— До пира еще далеко. Надо сначала продать вещи, — возразила пани Леонтина. — Пока пани Анеля все это устроит… А она утром на меня обиделась! Теперь неделю к нам не заглянет. Какая жалость! Что же делать?…

И улыбка, такая редкая гостья на лице пани Шафранец, бесследно исчезла. Щеки старухи обвисли, голова затряслась, казалось, пани Леонтина произнесет обычное: «Ну и дела!»

— Может, я могу вам помочь? — спросила Агнешка, которая еще не совсем понимала, о чем речь и при чем тут медсестра.

Старики переглянулись.

— Может, написать записку Стефе? — предложил старик.

— Может, и так, Франек. Но подождем несколько дней, а после позвоним ей, — задумчиво проговорила старушка.

Агнешка все время порывалась уйти, но ей было неловко. Теперь, воспользовавшись случаем, она предложила:

— Давайте я позвоню. Я как раз сегодня вечером буду у подруги, а у них есть телефон.

— Ты славная девочка, — опять похвалила ее пани Шафранец. — А это теперь такая редкость… — И, выдвинув ящик стола, она стала что-то искать. — Где-то здесь у меня был записан номер телефона, сейчас найду… Вон он! Скажешь так: «Пани Шафранец получила посылку и просит вас зайти». Запомнишь?

…Оба мальчика давно сидели на кухне. Михал решил приходить пораньше, чтобы активно бороться с вредным влиянием Агнешки на Витека.

— Ну что, видела? Что им прислали? — бросился Витек к Агнешке. И, встретив ее удивленный взгляд, пояснил: — Мне мама сказала. У пани Леонтины не хватило денег на пошлину, и она у нас заняла.

Агнешка рассказала все, что видела и слышала, а потом спросила:

— А что у них вышло с пани Анелей? Старушка меня просила позвонить какой-то Стефе, потому что пани Анеля сердится на пани Леонтину.

В это время за дверьми радостно заскулил Пимпус. Его хозяйка входила в переднюю: легка на помине.

Витек, тут же опередив Агнешку, доложил:

— Шафранцы посылку получили. Огромную. Тяжелую.

— Да? Значит, пан Франтишек от радости пляшет краковяк! — сказала медсестра.

Старик всегда, если бывал в хорошем настроении, начинал слегка приплясывать.

— Ну и слава богу! Для них это праздник! — сочувственно добавила пани Анеля. Внезапно писк Пимпуса ей напомнил об утреннем происшествии, и она нахмурилась. — Но мне до этого дела нет! Пусть радуются! Меня это не касается.

— Они Агнешку попросили позвонить Стефе, — равнодушно сообщил Витек.

— Этой спекулянтке?! — не выдержала пани Анеля, но тут же заученно повторила: — Меня это не касается. Решительно!

— Ты зачем сказал ей? — набросилась на Витека Агнешка. — Может, пани Леонтине это не понравится?…

— А кто такая Стефа? — полюбопытствовал Михал.

— Бывшая служанка Шафранцев, — пояснил Витек. — Спекулянтка! На барахолке шмотками торгует. Полцены даст, а то и меньше.

— Как! Значит, она их просто ограбит, чтобы нажиться? — возмутилась Агнешка.

— А ты думала, она своих денег прибавит? — ехидно заметил Михал. — А медсестра, думаешь, за красивые глазки станет с этим возиться? Черта с два!

— Брось, Михал, брось! Не знаешь, так молчи! — заступился за медсестру Витек. — Зачем ты так говоришь? Пани Анеля честная!

— Черта с два! — повторил Михал.

— Ты не веришь, что люди могут помогать друг другу просто так? — спросила Агнешка, пристально посмотрев на Михала.

— Не верю! — твердо ответил он. — У каждого должна быть своя выгода.

— Э… сколько раз пани Анеля выручала твоего дядю! То таблетки, то уколы… Ну, и какая же ей от этого выгода? — спросил Витек.

Михал пожал плечами:

— Какая-то должна быть. Может, она за него замуж хочет выйти?

Слова Михала вызвали целую бурю веселья. Все живо представили себе, как толстая медсестра гуляет под руку с тощим и высоким механиком, — смешнее ничего не придумаешь. Михал тоже не удержался и прыснул.

— А ты тоже ничего не делаешь без выгоды? — допытывалась Агнешка.

— Ясное дело. Раз все, так все. Без исключения…

Агнешка недоверчиво посмотрела на него:

— Болтун ты, вот что. Только так говоришь.

— Зачем же мне так говорить?

В кухню заглянула пани Анеля:

— Агнешка, когда ты собираешься звонить?

— Вечером.

— Не звони, девочка, не надо. Я сама все улажу. Им ведь каждый злотый дорог.

— Сказать пани Леонтине? — вскочила девочка.

— Я сама ей скажу.

— Вот видишь, видишь! — радостно кричала Агнешка. — Пани Анеля по-настоящему добрая. Я это давно заметила.

— А я что-то не замечал!

— Потому что ты…

— Но-но, полегче, не умничай! — ощетинился Михал. — И хватит болтать, а то я из-за тебя этих сопливых упражнений не напишу и твоя тетка опять влепит мне пару…

Витека даже передернуло от негодования, и в то же время он не переставал удивляться… Какой все-таки Михал необыкновенный человек! Сильный, самоуверенный, независимый со всеми, будь то ребята или взрослые. Витеку совсем не хотелось быть таким, но если бы он даже захотел, то не смог бы. Не сумел бы! Ну, например, как Михал вел себя сегодня в школе…

Тут Витек вспомнил подслушанный в гардеробе разговор девчонок.

Вздох.

— Ты чего-нибудь не понимаешь? — участливо спрашивает Агнешка.

— Нет, все о’кей! — отвечает он поспешно. Не станет же он говорить Агнешке, что не понимает, почему девчонки интересуются Михалом, а не кем-нибудь другим из ребят. Витеку, разумеется, совсем ни к чему, чтобы им интересовались, но…