Михаил Самарский - На качелях между холмами Страница 15

Кстати, у нас тут в «Черешневых садах» тоже школа есть. Как-то разговорились с одним пацаном — Яшкой его зовут, — он был ужасно горд, что у него «классная» имеет звание «Заслуженный учитель». Так уж он ее нахваливал, так нахваливал, что я невольно задал ему вопрос:

— Она мать твоя, что ли?

Яшка посмотрел на меня с непониманием и отвечает:

— Мать моя работает на железной дороге. А Виктория Борисовна — наша учительница по литературе и русскому языку.

К чему я это рассказываю? Яшка был уверен, что Чехов похоронен в Ялте.

— Кто тебе об этом сказал? — спрашиваю.

— Виктория Борисовна, — отвечает.

— Так вот скажи своей Виктории Борисовне, — говорю я, — что Антон Павлович Чехов похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

— А ты откуда знаешь? — удивился Яшка.

— Я там был с родителями.

— А кто там еще похоронен? — спрашивает мой знакомый.

— Да почти все знаменитые люди, — отвечаю. — Никулин, всякие генералы…

— Да нет, — говорит Яшка, — я о писателях спрашиваю.

— Ну, всех я не помню, — отвечаю, — но видел Гоголя, Булгакова, Шукшина…

— Может, съездим как-нибудь? — предложил Яшка. — Тоже хочу посмотреть.

— Какие проблемы? — говорю. — Съездим, конечно. Скажешь, когда будешь готов.

Но мы так и не поехали на Новодевичье кладбище. Яшке, с его слов, не разрешили родители, а сами они не захотели. Я как понял, он, видимо, хотел утереть нос «Заслуженной учительнице». А из-за взрослых ничего не вышло. А может быть, потому и не отпустили, чтобы потом с учительницей не поссориться. С учителями, как и с гаишниками, ссориться ни в коем случае нельзя. Попробуй потом стань хотя бы хорошистом. Будешь по три параграфа сразу рассказывать — новый и два предыдущих. Самолюбивые они до ужаса. И, как мой папа, все ясновидящие. Их, наверное, в институтах этому обучают. Сидишь дома, зубришь-зубришь стихотворение, никогда не вызовут и не попросят рассказать. Как только чего-то не выучил, сразу же: добро пожаловать к доске. Надо мне завести в ноутбуке особую папочку и заносить туда все эти наблюдения, жизненные законы. Действительно, таких законов у меня в голове насобиралось уже много.

Первый вы уже слышали, вернее, читали. Если врешь отцу, что все хорошо, он обязательно потребует дневник.

Второй — чем дешевле мобильник, тем дольше он живет.

Третий — если не выучил урок, обязательно вызовут к доске.

Есть у меня еще два закончика, но они шутливые, не настоящие — когда вы очень-очень сильно хотите в туалет, то лифт едет в два раза медленнее. А второй — когда вы из лифта врываетесь в квартиру, то туалет будет занят. Не верите? Шутки шутками, но вы все же испытайте. Потом поймете, что в каждой шутке есть доля правды. Или как моя бабушка говорит: «Сказка ложь, да в ней намек».

Тем временем семейный предсвадебный ужин продолжался. Устал я слушать все эти разговоры о свадьбе, венчании, детях, внуках. Ушел спать. Но что-то сломалось в моем графике. Дед предупреждал меня:

— Хоть и каникулы, всегда ложись пораньше, иначе перепутаешь день с ночью, будешь мучиться.

Дед был прав. Что-то мне последнее время не удается быстро уснуть. Лежу, думаю, думаю, думаю… Стихи Бродского вспомнились — ну те, которые поэт-самозванец в электричке читал. «Ах, проклятое ремесло поэта…» А чего это так? Проклятое ремесло. Я бы не отказался быть поэтом. Только, наверное, талант особый нужен. Я вот сколько ни пытался стишок сочинить, ни черта не выходит. Однажды хотел сочинить стихотворение о Гагарине. Даже начало написал: «Юрий Алексеевич Гагарин — самый высочайший человек!» А что? Разве не красиво? Высочайший, в смысле, он же первым в мире взлетел выше всех. Вот повезло мужику. Слетал раз в космос и сразу стал знаменитым на весь мир. Недавно к нам в школу приходил летчик-космонавт, который лично был знаком с Гагариным. Такие вещи интересные рассказывал. Этот дедок в открытый космос выходил. Их там, космонавтов, привязывают тросом к кораблю, а они чинят антенны и всякие там приборы, которые находятся снаружи корабля.

Я вот думаю, а что, если бы трос оборвался и мужик улетел в космос? Представляете? Летит человек, а вокруг космос. Интересно, сколько бы он так пролетел? Далеко бы забрался? Вот так летит, летит, летит… И вдруг, бац, встречает летающую тарелку. А там люди с другой планеты. Они подбирают его, и он рассказывает им, что есть такая планета Земля, что у нас столько-то материков, ну и все такое. Только вот на каком языке они будут говорить, если даже на земле их миллионы? Впрочем, если разумные существа, то найдут, как пообщаться. Хотя это будет невероятно сложно.

Я помню, как с родителями катались на лыжах в Австрии, и я, испугавшись спускаться по черной трассе, поехал по объездной дороге. И что вы думаете? Заблудился на фиг. Да к тому же забыл название нашего отеля. Я пытался немцам объяснить, где примерно находится наша гостиница, бесполезно. Пока переводчика не нашли, я у них там чуть с голоду не умер. Сами не предложили, а просить постеснялся. Да и как я попрошу, если я английский учу в школе, а они все на немецком говорят. В России все-таки проще. Тут все друг друга понимают. Иногда даже без слов. А вообще, я Россию люблю. Мне нравится здесь. А дед все никак не забудет свой СССР. Они даже с отцом как-то поругались из-за этого. Да, отец за Россию, а дед за СССР. Мама тоже за Россию. А бабушка у нас соблюдает нейтралитет. Но мне кажется, она хитрит. Не хочет маму с отцом, видно, расстраивать. А сама постоянно твердит: вот раньше было так, раньше говорили так, раньше делали то-то. Все раньше, раньше. И тут же сама рассказывает, что раньше у них не было ни джинсов, ни видиков, ни компьютеров. Тоже мне, нашли о чем жалеть. Не представляю, как люди раньше жили без компьютеров.

У бабушки хранятся старинные пластинки с музыкой, такие черные и огромные тарелки. Так вот, ни на одном компе их слушать невозможно. Нужен специальный аппарат, которые сейчас не выпускаются. Ну? И что толку теперь от этих пластинок? На чем же их слушать? А она достанет их, смотрит на эти пошлые громадины, пылинки с них сдувает, потом глаза закатит и улыбается. Умора. Да что пластинки. Телевизор бы вы их с дедом видели. Вот это действительно динозавр так динозавр. На чердаке сейчас валяется. А знаете, в чем прикол? Он не показывал цветное кино. Только черно-белое. Дед говорит, что даже новости были черно-белыми. Вот так они жили. И еще вздыхают. Не понимаю я их, этих стариков. Им дай волю, так они машины, наверное, продали бы и ездили на лошадях, в каретах.

Когда я вырасту и у меня будут дети и внуки, я не буду им читать нотаций. Пусть сами думают, что и как делать. Нет, ну за уроки, наверное, стану гонять. Если плохо будут учиться. А остальное пусть сами думают. Вот я, к примеру, — за что меня можно ругать? Я все делаю правильно. Учусь хорошо, книги читаю, на улице не хулиганю. Что еще от меня нужно? А вот рот затыкать, когда вся семья в сборе, это уже совсем нехорошо. Другое дело, я пришел бы к вам в спальню, влез в разговор и давай перебивать. Это, конечно, плохо. Но ведь, когда сидим все вместе за столом, все говорят, каждый высказывает свое мнение. И вдруг «не встревай в разговор». Обидно…

Глава 9

Уж больно задели меня Лилькины слова насчет денег, которые мне дают родители на карманные расходы. Утром на следующий день, когда наши молодожены уехали, мне в голову пришла гениальная мысль. Так мне тогда показалось. Я решил, пока есть время, заработать денег. Недалеко от нашего дома находится железнодорожный переезд. Там часто вижу разных людей — одни продают автомобильные зарядки для телефонов, другие — всякие игрушки, флаги и прочую дребедень. Очень удобно. Переезд закрывается, и на дороге тут же образуется пробка. И пошли продавцы мимо машин. А я вот какой придумал бизнес. Не раз замечал, когда у отца в машине заканчиваются сигареты, он начинает нервничать и останавливается у первого попавшегося ларька или магазина. А теперь представьте такую ситуацию: вы стоите в пробке на переезде и у вас закончились сигареты. Что вам делать? А я ведь знаю, что такое привычка курить. Дед однажды рано утром проснулся и начал искать сигареты. Не найдя, полез (только не подумайте, что дед у меня такой поросенок) в мусорное ведро, нашел там пару «бычков» и, довольный такой, закурил. Я бы никогда в жизни об этом и не узнал. Но в то утро я спустился на кухню чего-нибудь попить и застукал деда на месте преступления. Дед, конечно, смутился, но я пообещал ему никому не говорить. Только спросил:

— А до магазина разве нельзя было потерпеть? Через два часа откроется.

— За два часа, — говорит дед, — у меня уши будут, как у слона.

Кстати, почему-то все курильщики, когда у них заканчиваются сигареты, начинают беспокоиться о своих ушах. Им кажется, что уши у них начинают пухнуть. Придумывают, конечно. Ничего они не пухнут. Однажды мы с отцом были на рыбалке, и он уронил в реку пачку сигарет. После такой оплошности это была уже не рыбалка, а сплошное мучение. Уже через полчаса папа засобирался домой.