Кристине Нёстлингер - Рассказы про Франца и телевизор Страница 2

Только кто же на самом деле вечно хватается за зеркало, вытряхивает точилку не туда, куда надо, заходит на кухню в ботинках и бросает грязные носки не в ту корзину?

Ну конечно же, Йозеф!

Только перед приходом фрау Сокол Йозеф всегда норовит смыться из дома, и отдуваться за всё приходится Францу.

Итак, Франц съёжился за письменным столом, стараясь сделаться как можно меньше. В надежде, что фрау Сокол его не заметит.

И тут позвонили в дверь. «Это Йозеф, – решил Франц. – Он часто забывает ключи. Хорошо, что он пришёл. Пусть теперь Сокол поговорит с тем, кто ей действительно нужен».

Франц пошёл к входной двери и открыл её.

Но там был вовсе не Йозеф. Там стояли Макс, Мартина и Алекс! Они протиснулись мимо Франца в коридор.

– Это тебе, – сказала Мартина и сунула Францу пакетик бананов в шоколаде. У Франца задрожали руки. Он не смог удержать пакетик, и тот упал на пол.

Макс и Алекс подобрали пакетик. А Мартина сказала:

– Мы встретили в бассейне твоего брата. Он сказал, что всё совсем не так! Ваша мама совсем не против гостей!

Макс и Алекс снова сунули Францу в руки пакетик с бананами.

Мартина показала на дверь гостиной.

– Телевизор там? – спросила она.

Франц оцепенел. Не мог выдавить из себя ни единого слова. В голове проносились мысли, одна нелепее другой:

«Быстро-быстро выкрутить пробки и сказать, что у нас нет света»;

«Соврать, что у папы скарлатина и никому нельзя заходить в квартиру из-за инфекции»;

«Сказать, что для АТВ-6 нужен специальный декодер, а мама забрала его с собой»;

«Упасть и громко стонать, чтобы все подумали, что я смертельно болен, тогда они начнут скакать вокруг меня и забудут про сериал»;

Или просто убежать к Габи и ждать, пока все уйдут?

А потом спокойно обдумать, как всё это объяснить завтра в школе.

Пока Франц размышлял, на что решиться, ребята уже прошли в гостиную. И тут Франц услышал, как фрау Сокол своим самым ворчливым голосом заявляет:

– Я убираюсь, мне надо скатать ковёр! Ну-ка, марш отсюда, негодники! Чтоб и духу вашего тут не было!

Ошеломлённые Макс, Алекс и Мартина, спотыкаясь, вышли обратно в коридор.

Проходя мимо оцепеневшего Франца, Мартина пробормотала:

– Извини, Франц!

Макс сказал:

– Мы не хотели, чтоб у тебя были из-за нас неприятности.

Алекс удивился:

– А твой брат говорил, что ваша мама – никакая не фурия…

Все трое вышли на лестницу. Входная дверь захлопнулась. Франц прислонился к стене и вздохнул с облегчением.

На следующий день Франц пересказал ребятам восьмую и последнюю серию про астронавта с планеты Гомел.

Астронавт наконец смог отправиться обратно на свою планету. Мальчишкам очень хотелось полететь с ним. Оба тайно, посреди ночи, выбрались из дома. Правда, один успел только выйти из подъезда. На улице сидела в засаде полиция. Она поджидала вора, кравшего печенье. Полицейские схватили мальчишку и вернули родителям. А его друг долго ждал в условленном месте. Ему не хотелось лететь в космос без товарища.

Так что астронавт отбыл на планету Гомел один. В конце Франц сказал:

– Перед отлётом он обещал вернуться. Но только через два года. Поэтому нового сезона в ближайшие два года точно не будет.

Про Франца и совесть

Теперь проблема с АТВ-6 была улажена. Но совесть всё равно грызла Франца – из-за мамы. Как от этого избавиться, он не знал. Франц решил, что ему нужно посоветоваться. Только с кем?

К Йозефу обращаться бесполезно. Он тут же разболтает всё папе и маме.

Папа в качестве советчика тоже не очень годится. Над одними проблемами Франца он смеётся, из-за других очень сердится. И никогда не знаешь заранее, как папа отнесётся к тому, что расскажешь, – рассмеётся или рассердится?

Но совет был нужен Францу очень срочно. Потому что речь шла не только об угрызениях совести. Приближался день рождения Габи, и она захотела устроить праздник. И пригласить гостей – двадцать человек! Но квартира Габи небольшая. Больше шести детей в неё не влезет. Поэтому мама Франца предложила Габиной маме: «Устройте праздник у нас, тут места хватит».

Габи пригласила и ребят из класса Франца. К сожалению, Макса и Мартину тоже. А они считали, что мама Франца – это фрау Сокол! Что же он скажет, когда они увидят на празднике его настоящую маму?

Франц подумал: «Единственный человек, который может дать мне хороший совет, – это мама. Вот её и надо спросить».

Франц дождался, пока мама вернулась с работы и пошла в ванную, чтобы принять душ. Теперь им можно было поговорить наедине! Франц пришёл к ней и сел на табуретку рядом с ванной. Его и маму разделяла занавеска, и Франц был очень рад, что ему не надо смотреть маме в глаза. И что мама тоже не может его видеть.

– Послушай, мам… – начал Франц, – у одного мальчика из нашего класса проблема.

Франц решил, что он совсем и не врёт. Ведь он был мальчиком из своего класса.

– Давай, рассказывай, – отозвалась мама из-за занавески. – Вдруг я смогу помочь.

Франц рассказал ей обо всём и на этот раз ничего не выдумывал. Только вместо «я» всё время говорил «этот мальчик».

Когда он закончил, мама выключила воду и вылезла из ванны в большом банном полотенце.

– Я никакой проблемы не вижу, – сказала она. – Маму мальчика это не должно обижать, она ведь ни о чём не знает.

– Но его гложет совесть, – пискнул Франц. – Потому что его мама на самом деле очень хорошая и вовсе не фурия.

– Если бы я была этим мальчиком, – сказала мама, – меня бы совесть не грызла.

И подмигнула Францу:

– Раз уж эта мама такая вредная и у неё в телевизоре только три программы, пусть пеняет на себя.

Франц всё равно не мог успокоиться.

Он сказал:

– Но теперь все ребята придут на праздник и увидят его настоящую маму.

– Ну и что? – Мама начала втирать лосьон в мокрые волосы. – Ведь этот мальчик никогда не говорил, что домработница – его мама. Я тебя правильно поняла?

Франц кивнул. Мама взяла расчёску.

– Ребята так по ошибке подумали, верно?

Франц снова кивнул. Мама включила фен.

– Ну, тогда они просто поймут, что ошиблись. И в этой ошибке виноват их друг, который наплёл им про фурию.

– Ты так думаешь? – спросил Франц.

– Да, я так думаю, – сказала мама с развевающимися от фена волосами.

Франц облегчённо вздохнул и встал, собираясь выйти из ванной.

Когда он открыл дверь, мама сказала:

– Кто знает, может, и я стану фурией, если у нас будут беситься двадцать детей!

Франц застыл на месте! И покраснел как рак. От корней волос до пуговицы на воротнике рубашки.

– Но как ты… я же… ты же… – пропищал он.

Мама обняла его за плечи.

– Не делай из этого трагедию, милый мой Франц. Что ж это за мама, если из-за такой ерунды её любовь вдруг возьмёт и заржавеет?

– Точно не заржавеет? – спросил Франц. – Честное слово?

– Честное-пречестное, – сказала мама.

И тогда Франц успокоился окончательно. На сто процентов!

На празднике всё получилось точно так, как и предсказывала мама. Даже лучше! Максу было совершенно всё равно, что маму «подменили». А Мартина просто сказала:

– Слушай, Франц, мы зря тебя жалели. Фурия, которая нас прогнала, – это ведь вовсе и не твоя мама!

Франц пискнул, пытаясь изобразить удивление:

– Как вы догадались?

Но об этом Мартине говорить совсем не хотелось. Ей это было не важно. Ведь на дне рождения хочется веселиться и дурачиться, танцевать, есть мороженое и пить лимонад. А вспоминать о старых ошибках на дне рождения нет времени!

Бабушка находит выход

Несуществующие сериалы лучше не выдумывать – теперь Францу это было ясно. Но он всё равно чувствовал себя не в своей тарелке, когда его одноклассники говорили про фильмы, которые показывают по телевизору.

Ведь у Франца на кабельных и спутниковых каналах видно одну только рябь. Мало того – родители «экономили» даже на трёх жалких программах!

Мама и папа считали, что телевизор не должен работать «просто так». Они всегда сначала смотрели в газете программу и включали телевизор, только если передача казалась им «хорошей». А такое случалось редко! Чаще всего они говорили: «Нечего смотреть всякую ерунду!»

Не то чтобы они действительно запрещали Францу и Йозефу смотреть телевизор. Просто старались привлечь их внимание к другим вещам.

И говорили: «Давайте разок сыграем в „Баррикаду“».

Или: «Надо бы смастерить что-нибудь бабушке на день рождения».

Или: «Будем печь печенье!»

Или: «Сегодня такой приятный вечер! Пойдём немножко погуляем».

Они придумывали сотни разных занятий. Если честно, это было здорово – вместе играть, печь печенье или ходить вечером гулять.

Только на следующий день в школе Франц снова слышал: