Мария Бершадская - Про любовь Страница 2

– Левый глаз будет яблочный, а правый – лимонный.

Это был самый красивый в мире кот. С хитрой улыбкой и жёлто-зелёными глазами.

– Чего-то не хватает, – нахмурилась Соня. – Надо ему сделать сердце.

НЕ-Е-Е-Е-ЕТ. Только не это!

Я хотела сказать, что больше люблю бессердечных котов. Но Соня уже заметила на скамейке пакет с моей булкой.

– С изюмом?!

– Ага…

– Супер! – сказала Соня и разломила булку пополам.

Можно не сомневаться, маме с Аней даже кусочка не достанется. Хорошо, я хоть горбушку успела попробовать.

Мы выковыряли из булки изюмины и разложили их на снегу. На небольшое сердце точно хватит.

– Это будет Кот Всех Влюблённых, – торжественно сказала Соня. – Кот Валентин.

Я внимательно посмотрела на Соню. Может, ОНА знает ответ на вопрос, который последние дни вертелся у меня в голове?

– Скажи, в меня можно влюбиться?

– А почему нет? – Соня пожала плечами и сунула в рот кусок раскрошенной булки.

Похоже, она не сомневалась, что я могу кому-то понравиться. Мне стало чуточку легче.

– А как я смогу это понять?

– Ну-у-у… Если он на тебя смотрит…

– На меня ВСЕГДА смотрят.

– Значит, он смотрит так… по-особенному!

Соня подняла брови и сделала грустное лицо. А потом вздохнула. Точно как Ветка над закрытой банкой с горошком.

Я задумалась. Вот Вася Южик… Он подходит ко мне чаще других. Однажды спросил, боюсь ли я червяков. А в четверг поделился мятной жвачкой.

Конечно, все эти валентинки – просто ерунда. Но… я бы обрадовалась, если бы мне её подарили. Может, Южик влюбился в меня, просто сам об этом ещё не догадывается?

– Есть пять признаков любви. – Соня даже растопырила пальцы, чтобы я лучше запомнила. – Всё очень просто. Вот, слушай.

– Сонь, а если у него урчит в животе?.. Сильно-сильно. Мы перед физрой на скамейке рядом сидели, и я слышала. Это считается?

Соня задумчиво почесала нос.

– Конечно, когда сердце бьётся – круче. Но для начала и это неплохо.

Она отошла назад и оглядела меня с головы до ног, точно я была длиннющим и очень трудным примером, который надо скорее решить.

– Тебе нужен новый образ!

– Какой ещё образ? – не поняла я.

– Так в телевизоре говорят. Ну, там, сделать татуировку… Или волосы в другой цвет покрасить.

– А можно без татуировки? – испугалась я.

– Наверное, можно, – согласилась Соня. – Ты попроси Аньку, чтоб она тебе новую причёску сделала. А то он привык, что ты всегда с косичками ходишь.

Я воткнула последнюю изюмину в снежное пузо. Отличный у нас получился Котовик – и уши как надо, и сердце. Хорошо, что кондитеры в нашей булочной не жалеют изюма.

Соня отряхнула от снега промокший рюкзак. Потом подумала – и пристроила последний, малиновый леденец в середину изюмного сердца.

– Нужно его удивить, – решительно сказала она. – Чтоб он понял, какая ты обалденная. И влюбился уже окончательно!

Дома всё было по-прежнему, как вчера и позавчера. Мрачная Анька лежала, уткнувшись в подушку. Я ходила по комнате, топала, вздыхала. Даже уронила её любимые пилочки с ножницами, а она и не повернулась.

Надо сделать для Аньки что-то хорошее. Такое, чтобы она подобрела. Я долго не могла придумать ничего стоящего и вдруг вспомнила: кофе в постель! Недавно Анька смотрела кино про очень грустную девушку, и там этот способ сразу подействовал.

Я налила кипятку в любимую Анькину чашку. Достала банку с молотым кофе. Две или три ложки? Лучше три, чтобы наверняка. И сахара столько же. А сверху можно покрошить шоколадку. Я всё хорошенько перемешала, положила на блюдечко бутерброд и пошла к Аньке.

– Жуткая гадость. Но, знаешь, что-то в этом есть.

Анька отхлебнула глоток и задвинула чашку под кровать.

– И зачем тебе с волосами возиться? Хочешь, возьми мои браслеты и майку с черепом.

Ага. Если я так приду в школу, Южик даже не успеет меня разглядеть – я с этим «новым образом» сразу отправлюсь к директору.

– А-а-ань, ну пожа-а-алуйста… – тихонько заныла я.

– Ладно, – вздохнула Анька. – Сейчас чего-нибудь быстро соорудим. Какие-нибудь Лучи Любви. Чтоб все раз – и попадали от восторга.

Никогда не думала, что заплетать косички так больно. Но ради красоты стоит потерпеть. И потом, здорово, когда Анька рядом: заматывает ниткой очередную косичку и не отвлекается на свой ноут или мобильный. Можно задавать ей любые вопросы.

– Ань, а ты кого хочешь – братика или сестру?

– Крысу.

Зря я спросила. Кажется, у неё опять испортилось настроение.

– Мне нужна крыса, с красными глазами и голым хвостом. Я её Германом назову.

Анька сердито перекусила нитку. Я молча сидела на низенькой табуретке и старалась не шевелиться.

– Конечно, им малыша захотелось, – бурчала Анька себе под нос, – на руках носить, тискать. Я большая и вредная, ты… Ты просто большая, тебя и не поднимешь… Не крутись!

Ветка тихонечко заскулила и ткнулась носом в мой тапок.

– А тебе скажут: «Ветка, место!» И будешь весь день в прихожей сидеть, – продолжала шипеть Анька, – потому что у них уже будет маленький, они теперь ему будут пузо чесать…

– Ау-у-у, – всхлипнула Ветка и спряталась под одеяло.

Наконец всё было готово. Анька швырнула расчёску на стол и снова бухнулась на кровать. С ней точно что-то случилось. Её ноутбук стоял на столе с закрытой крышкой, а мобильник со вчерашнего дня валялся на стиральной машине. Вот кому были нужны Лучи Любви. Жалко, что я не догадалась и не заплела ей косички!

Весь вечер я ждала маму. Мне даже не нужно было с ней говорить – просто побыть рядом, прижаться. Наконец зачирикал звонок. Я уронила тетрадку, выбежала из комнаты и… остановилась в узком коридорчике.

Мама стояла, уткнувшись папе в плечо, а он её обнимал. Я услышала, как она что-то тихо сказала и он засмеялся. Они как будто спрятались от всех в тёмной прихожей, но вокруг них был собственный свет. Или это светилась мамина жёлтая куртка?

Ещё вчера я бы подбежала и обняла их обоих. А сегодня я почему-то почувствовала себя лишней.

Вторник

По дороге в школу я представляла, как в раздевалке сниму шапку, встряхну кудрями и мои Лучи Любви сразят Южика наповал. Я совсем забыла, что во вторник первый урок – физкультура.

– Лы-ы-ыжи-и-и-и-и…

Половина класса стонала у раздевалки, а вторая радостно прыгала и кричала «ура».

Папа научил меня кататься ещё прошлой зимой. Сначала ноги разъезжались в разные стороны, и я всё время падала. Или наступала правой лыжей на левую, так что не могла пошевелиться. Но потихоньку я научилась осторожно ходить и даже съезжать с небольших горок. Мама переделала крепления на больших лыжах специально для моих ботинок, и даже палки мне сделали как раз под мой рост.

– Так, хватит страдать! Все построились и выходим…

Наш физрук был маленьким и кривоногим, похожим на сказочного соловья-разбойника. Только доброго. Он звал нас мóлодцами и де́вицами и постоянно свистел в свисток.

Вот и сейчас он со свистом гнал нас в парк.

– Быстрей, быстрей! Не отставать!

Если надо куда-то идти или бежать, я никогда не отстаю.

Я не умею лазать по канату. Я хуже всех прыгаю через скакалку, потому что ноги мешают и связанные скакалки всё время запутываются. Зато я могу играть в волейбол и лучше всех бегаю. Может, я ещё что-то умею, просто никогда не пробовала?

Мы ехали по лыжне друг за другом. И тут я решила: надо сделать что-нибудь такое, необыкновенное. Чтобы удивился и Южик, и все… даже я сама.

Я огляделась. Вокруг – только снег и деревья. Носатые чёрные птицы клевали с куста какие-то ягоды. Рыжий пёс обогнал нас и, мотая ушами, помчался с холма. Он бежал по лыжне так быстро, что мне показалось, у него не четыре, а сорок четыре ноги. Интересно, я бы могла его обогнать? Наверное, это не страшно. И горка совсем не высокая, просто очень крутая.

А вдруг у меня тоже получится?!

Я вспомнила всё, чему учил меня папа.

Немножко согнуть ноги.

Присесть.

Прижать палки к туловищу.

А потом оттолкнуться и…

– Смотрите! – завопил Макаров, показывая на меня лыжной палкой.

Все остановились и повернулись ко мне.

Я летела с холма, глотая холодный воздух.

Сначала меня занесло куда-то вбок, и я чуть не упала, но всё-таки смогла выровняться, удержать равновесие, и тут я догадалась и ещё больше согнула ноги – и они уже не мешали, и земля не опрокидывалась на меня, она скользила под лыжами, и сердце стучало в ямке у горла: я смогла, я смогла, я СМОГЛА!