Кристине Нёстлингер - Рассказы про Франца и Рождество Страница 2

В коробке вполне могла поместиться парусная лодка!

С этого дня Франц вспоминал о коробке в шкафу чуть ли не каждые пять минут. А вдруг там не парусная лодка?

Вдруг там новый лыжный костюм для Йозефа?

Или новое радио для бабушки?

Или энциклопедический словарь в двадцати четырёх томах, который хочет папа?

В воскресенье после обеда мама и папа пошли в музей — смотреть картины.

А Йозеф пошел в бассейн. На тренировку.

Картины Франца не интересовали, поэтому идти в музей с мамой и папой он не захотел. Вот в бассейн вместе с братом он пошёл бы с удовольствием. Но Йозеф не взял его с собой.

— Ты будешь камнем висеть на моей шее, — сказал он.

Так что в воскресенье после обеда Франц остался дома один. Сначала он немножко посмотрел телевизор. Потом решил нарисовать бабушке в подарок к Рождеству картинку. И долго размышлял, что именно нарисовать. А потом подумал: «Нарисую что-нибудь, что бабушка любит и чего у неё в доме престарелых нет. Пусть видит это хотя бы на картинке». Франц прикидывал и так и сяк. И в конце концов решил нарисовать дедушку. Ведь бабушке совершенно точно больше всего не хватает дедушки. Франц помнил дедушку не очень хорошо, поэтому его надо было с чего-то срисовать. Он пошёл в спальню. Там на стене висела в рамке дедушкина фотография. Франц снял фотографию с гвоздя и уже хотел выйти из комнаты, как вдруг заметил, что в дверце шкафа торчит ключ!

Франц повернул ключ и открыл дверцу. Коробка, завёрнутая в коричневую бумагу, так и стояла на своём месте. Франц положил руку на коробку и аккуратно её ощупал. Под бумагой явно было что-то твёрдое. Но ведь и парусные лодки, и лыжные костюмы, и радио, и книги можно упаковать в твёрдую коробку!

Франц вздохнул, закрыл шкаф и вышел из спальни с дедушкиной фотографией.

Он уселся за письменный стол и начал срисовывать дедушку. Это было совсем нелегко! Более или менее похожими получились только усы, очки и оттопыренные дедушкины уши. К тому же Франц не мог как следует сосредоточиться. Он всё время думал о незапертом шкафе. А уж когда красная краска капнула дедушке на нос, всякая охота рисовать у Франца пропала. Скомкав рисунок, он бросил его в корзинку для мусора. Потом унёс дедушкину фотографию обратно в спальню и повесил её на гвоздь.

Франц честно хотел сразу же выйти оттуда. Но шкаф притягивал его как магнит!

Франц правда не хотел снова открывать шкаф, но пальцы совершенно его не слушались. Они потянули за ручку дверцы, схватились за край коричневой коробки и оторвали кусочек обёрточной бумаги! В бумаге получилась дырка величиной с грецкий орех. А в дырке виднелся ярко-зелёный картон.

Парусная лодка, которую так хотел Франц, продавалась в полосатой сине-бело-красной коробке. Франц это точно знал. Но, может быть, мама купила какую-то другую модель, поменьше? Или побольше? Или другой фирмы?

Указательный и большой пальцы на правой руке Франца потянулись к дырке.

«Не трогайте её!» — предупредила пальцы голова. Но они и не думали слушаться и оторвали от упаковки длинную узкую полоску. От дырки до противоположного края коробки. Франц увидел ещё больше зелёного картона, на котором белыми буквами было написано:

НАБОР ДЛЯ КУКОЛЬНОЙ КУХНИ «МАЛЕНЬКАЯ ХОЗЯЙКА»

Франц чуть не расплакался, но храбро проглотил слёзы. Он повернул коробку так, чтобы сторона с надорванной бумагой смотрела на стенку шкафа. Потом захлопнул дверцу и убежал в свою комнату. Франц бросился на кровать, уставился на обои и почувствовал себя ужасно несчастным. Значит, на Рождество он получит кукольную кухню! Нет, такого просто быть не может! Это же безумие!

Но маму тут не в чем упрекнуть, Франц это понимал. Он сказал себе: «Конечно, мама думает, что мне понравится кукольная кухня! Ведь я всё время играю с Габи, как будто мы что-нибудь готовим. Откуда ей знать, что я такие игры ненавижу и соглашаюсь помешивать ложкой в этих дурацких кастрюлях только ради Габи?»

Потом Франц подумал: «Это наказание за то, что я залез куда не надо!»

Но тут же сам себе ответил: «Чушь! Если бы я не трогал коробку, кукольная кухня всё равно не превратилась бы в парусную лодку».

А напоследок решил: «Хорошо, что я посмотрел, что там. Ещё есть время всё исправить!»

С тех пор Франц всячески пытался намекнуть маме, что ему совершенно не хочется кукольную кухню. Он говорил ей:

— Габи меня просто из себя выводит! Всё время надо с ней в повара играть!

И ещё говорил:

— Это так глупо — готовить куклам! Всё, что затолкаешь им в рот, потом у них в животе заплесневеет!

И ещё:

— Я так рад, что я не девчонка. А то был бы таким же дурачком и любил бы готовить!

Франц говорил, а мама кивала. Через неделю Франц был совершенно уверен: она поняла! И пойдёт в магазин игрушек менять кухню на лодку!

Но за четыре дня до Рождества, проходя утром мимо спальни в туалет, Франц увидел, что дверца шкафа открыта, а коричневая ко робка так и стоит внизу. Ошибка исключалась! Франц её сразу узнал.

И разочаровался в этом мире!

Он страшно и ужасно разозлился на маму. Когда она спросила, что Франц хочет на ужин в сочельник, он злобно ответил:

— Клёцки со шпинатом и кровяную колбасу.

Чтоб всё было как положено!

Надо сказать, что клёцки, шпинат и кровяную колбасу Франц терпеть не может.

Мама очень удивилась.

— Франц, что с тобой? — спросила она. — Почему ты такой сердитый?

Но Франц, конечно, не мог объяснить маме, почему сердится. Кому же охота признаваться, что он тайком сделал что-то запрещённое строго-настрого? Франц даже Габи ничего не рассказал. Только Эберхарду, потому что он всегда понимает Франца. И всегда одобряет всё, что Франц делает.

Услышав про кукольную кухню, Эберхард возмутился чуть ли не больше самого Франца. И сказал:

— Раз твоей маме наплевать на твои желания, зачем тогда дарить ей ту дорогущую вазу? Это просто глупо!

На вазу Франц копил уже несколько месяцев. Все карманные деньги, каждые пять шиллингов, подаренные бабушкой, все монеты, получаемые им от тётушек, — всё-всё оказывалось в свинье-копилке. Уже несколько месяцев Франц ничего себе не позволял, только чтобы подарить маме красивую синюю вазу!

— На твоём месте, — сказал Эберхард, — я просто купил бы на сэкономленные деньги парусную лодку. Это будет справедливо!

— Самому купить? — переспросил Франц.

Ему не очень понравилась эта идея.

Но Эберхард принялся уговаривать Франца, и уговаривал его долго-предолго, пока наконец не убедил.

И не дал времени ещё раз всё обдумать.

Сразу после школы Эберхард повёл друга в игрушечный магазин. Как нарочно, этим утром Франц положил все сбережения себе в карман, чтобы по дороге из школы купить вазу для мамы.

Дойдя до магазина, Эберхард распахнул дверь, подтолкнул Франца к продавщице и объявил:

— Мой друг хочет купить сборную парусную лодку! Пожалуйста, покажите нам какую-нибудь недорогую модель!

Продавщица сняла с полки большую коробку. В сине-бело-красную полоску.

— Специальное предложение! — сказала она. — Отдаём за полцены, можно сказать, даром!

В коробке была та самая парусная лодка, которую так хотел Франц.

— Но обменять её потом будет нельзя, — предупредила продавщица.

— Мой друг и не захочет её менять, — уверенно сказал Эберхард.

Франц положил все свои деньги на прилавок. Эберхард добавил ещё десять шиллингов — лодка стоила больше, чем накопил Франц.

— Это мой тебе рождественский подарок! — сказал Эберхард.

— А у меня нет для тебя подарка… — огорчённо сказал Франц.

— После каникул подари мне десять решённых задач по математике, — предложил Эберхард. — Накалякай их левой рукой, и будет похоже, что это я писал.

Франц понёс парусную лодку домой. Нельзя сказать, чтобы он чувствовал себя счастливым. Дома он засунул коробку с лодкой под кровать.

И сказал себе: «Даже те подарки, которые даришь себе сам, надо открывать только в сочельник!»

И по правде сказать, он был очень рад убрать этот «подарок» куда-нибудь подальше.

Очень сложный пазл

На следующий день — а это было уже двадцать второе декабря, и до сочельника оставалось всего два дня — Франц сидел в своей комнате и снова пытался нарисовать дедушку. На этот раз — восковыми мелками, потому что от них не оставалось клякс. Тут в дверь позвонили. Послышалось шушуканье, шаги и снова шушуканье, а потом Франц отчётливо услышал, как Габина мама сказала:

— Лучше я сразу отнесу её в машину.

И входная дверь захлопнулась. Франц отложил мелки, встал и подбежал к окну. Он хотел посмотреть, что Габина мама понесёт в машину. Открыл окно и свесился вниз. Ждать пришлось недолго. Мама Габи вышла из дома, и Франц увидел, что она несла… Коробку, завёрнутую в коричневую бумагу, вот что! От ужаса он перестал дышать. На ветру трепетала длинная бумажная полоска! А через надорванное место просвечивало что-то ярко-зелёное!