Дик Кинг-Смит - Мыши Мартина Страница 2

— Не могли бы вы мне помочь?

— Тебе? — переспросила овца. — Да.

— Могу ли я тебе помочь? — Да.

— Нет, — отрезала овца.

— Но ведь вы даже не знаете, о чем я хотел вас спросить, — удивился Мартин.

Овца задумалась над его словами. Она с хрустом пережевывала жвачку, нижняя челюсть двигалась без остановки, в глазах горел безумный желтый огонь.

— Откуда же я могу знать, о чем ты хотел меня спросить? — изрекла она наконец. — Ты что думаешь, я умею читать мысли?

— Нет! — поспешно согласился Мартин. — Конечно не думаю.

Длинное печальное лицо овцы выглядело расстроенным, и Мартин постарался ее как-то утешить.

— Но я уверен, — продолжил он, — что вы все знаете о мышах и о том, что они любят есть.

— Мыши? — переспросила овца. — Да.

— Полевые?

— Нет, домовые мыши.

— Ничего не знаю о домовых мышах. Откуда? Я же не живу в доме. Я живу в поле.

— Тогда вы знаете о полевых мышах?

— Нет, — ответила овца. — А ты?

— Нет, — вздохнул Мартин.

— Тогда ты глуп, — заявила овца и пошла прочь.

Мартин направился к коровнику. Коровы — это он тоже знал от Дульси Мод — были немного поумнее овец. Он шел вдоль перегородки, отделявшей стойла от сложенного в проходе сена, пока не увидел корову, показавшуюся ему довольно разумной.

В этот раз он решил не ходить вокруг да около, а сразу задать интересующий его вопрос.

— Вы знаете, что едят мыши? — спросил он.

Загремев цепью, корова вытянула шею и обнюхала котенка.

— Трава вкусная.

— Для мышей?

— Для коров.

— Да-да, — согласился Мартин, — но вы знаете, что едят мыши?

Корова, похоже, глубоко задумалась. Она закатила глаза и взмахнула длинными светлыми ресницами.

— Взглянем на это так, — начала она. — Все коровы животные. Так?

— Так.

— Все коровы едят траву. — Да.

— Хорошо. Все мыши животные, отсюда следует, что мыши едят траву.

— Нет, это неправильно, — возразил Мартин. — Кошки тоже животные, но они не едят траву.

— Нет, — согласилась корова, — они едят мышей.

— Я не ем, — сказал Мартин.

— Это тоже неправильно. Ты, должно быть, глуп. — Она отвернулась и продолжила беседу со своей соседкой.

Мартин вздохнул. «Поговорю-ка я со свиньей», — решил он. От Дульси Мод он знал, что свиньи гораздо умнее всех остальных животных на ферме.

Он направился в свинарник, вспрыгнул на перегородку первого стойла и посмотрел вниз. Там лежал большой боров и громко храпел, разинув рот. Мартин заметил его большие клыки и решил, что надо быть поосторожнее. А вдруг свиньи едят кошек? Немного лести никогда не помешает, подумал он и негромко кашлянул. А когда боров приоткрыл один глаз, сказал самым вежливым голосом:

— Мама говорит, что свиньи гораздо умнее всех остальных животных на ферме.

Боров поднялся на ноги.

— Несомненно.

Мартин не знал значения этого длинного слова, но понял, что свинья не сердится.

— И я уверен, — продолжал он, — что вы можете сказать мне, что едят мыши. Я уже спрашивал у овцы и у коровы, но они не знают.

— Этого и следовало ожидать, коэффициент умственных способностей вышеупомянутых травоядных крайне низок, — изрек боров. — Хищники, подобные тебе, стоят на несколько более высокой ступени умственного развития, но лишь всеядные отличаются выдающимся интеллектом. К числу всеядных относится и мышь обыкновенная — возможно, лишь в качестве исключения, которое только подтверждает правило, — но на высшей ступени развития находятся свинья и человек. Именно в таком порядке.

Боров замолк, чтобы перевести дух. Мартин несколько секунд сидел молча, ошарашенный потоком малопонятных слов.

— Но я так и не понял, что же все-таки едят мыши, — решился он наконец.

Боров громко хрюкнул.

— Сказать, что ты глуп, — это ничего не сказать, — заявил он, улегся и снова закрыл глаза.

«Остается одно, — подумал Мартин, — пойти и спросить саму мышь. Я больше не могу терять время. Она уже наверняка проголодалась».

Он спрыгнул с перегородки стойла и направился к своему сараю. Но тут он увидел вдалеке дочку фермера и вспомнил о ее кроликах. Дульси Мод ничего не говорила про кроликов, но, может, все-таки стоит спросить у них? Он перепрыгнул через забор и побежал к кроличьим клеткам. Три пары розовых глаз уставились на него. «Что-то они не выглядят такими уж умными, — подумал Мартин. — Надо разговаривать с ними просто и помедленней».

— Что… едят… мыши? — отчетливо произнес он.

— Посиди тут, — недовольно буркнул один из кроликов. — Сам увидишь.

Мартин немного подождал, и вскоре откуда-то появилась мышка, по деревянной ножке вскарабкалась к клеткам, прошмыгнула сквозь железную решетку на дверце одной из них, залезла в кормушку и принялась с аппетитом уплетать кроличью еду

— Вот здорово! — обрадовался Мартин. — Мыши едят кроличью еду!

— Если ты думаешь, что это здорово, — ответили кролики (а они, в свою очередь, тоже говорили медленно и отчетливо), — то… ты… должно быть… глуп.

Глава третья

Какое чудесное имя!

Погруженный в свои мысли Мартин даже не обратил внимания на эти слова. Он наконец узнал, что едят мыши, но как теперь раздобыть этой еды? Где она хранится?

В этот момент он услышал шаги на дорожке. Мышь, которая ела кроличью еду в клетке, услышала их тоже. Она выскочила и бросилась прочь, а Мартин пошел навстречу фермерской дочке и стал тереться об ее ноги.

Оба заговорили одновременно.

Он услышал какие-то непонятные звуки, когда она спросила:

— Чего тебе надо, киска?

А она услышала только мяуканье вместо его вопроса:

— Где вы храните кроличий корм?

Но оба получили ответы на свои вопросы, когда девочка наклонилась, вытащила из-под клетки большую жестяную коробку от печенья и сняла крышку. Она открыла одну из клеток и протянула руку за миской для еды. Пока она стояла к нему спиной, Мартин воспользовался моментом, сунул мордочку в коробку и ухватил полный рот кроличьего корма — маленьких темно-коричневых палочек. Потом медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, повернулся и пошел обратно на ферму.

Вдруг он с ужасом заметил приближающуюся мать. А что, если она заговорит с ним? Он же не сможет ей даже ответить с набитым кроличьей едой ртом.

Он повернул в сторону, попытавшись избежать встречи. Но она сделала то же самое, чтобы встретиться с ним.

— Марта, сынок! — сказала Дульси Мод. — Давненько не видела тебя. Как поживаешь? Робин и Ларк стали уже опытными мышеловами. А ты? Помнится, ты всегда так привередничал — ну как, поймал хоть одну мышь?

Несмотря на раздутые щеки, он все-таки сумел издать какое-то невнятное урчание, которое Дульси Мод смогла принять за «да», потому что она довольно кивнула:

— Хорошо. Очень хорошо. Должна сказать, мордочка у тебя заметно округлилась. — Она отвернулась и отправилась дальше по своим делам.

Мартин подождал, пока мать скроется из виду. Потом бросился к сараю и поспешно вскарабкался по лестнице на чердак. Он вскочил на комод рядом с ванной и, с облегчением открыв рот, высыпал свою ношу. Челюсти болели от напряжения.

— Смотри, что я тебе принес! — радостно крикнул он.

Но ответа не услышал.

На какое-то ужасное мгновение Мартин подумал, что мышь все-таки сбежала, но тут зашевелилась солома, которая теперь оказалась скатанной в аккуратный шар. Из дырочки на боку шара вылезла мышка и принялась с аппетитом уплетать кроличий корм.

Но это была не его мышка! Это была не его толстенькая мышь со странным именем. Беременная, так она, кажется, назвалась. А эта мышь была просто тощая!

— Эй, послушай, — удивился Мартин, — ты же не Беременная!

— Это точно, — подтвердила мышь, засовывая в рот еще одну палочку корма и принимаясь усердно хрустеть ею.

— Я тебя не понимаю.

Мышь пристально посмотрела на него черными глазами-бусинками.

— А я не понимаю тебя. Но все равно большое спасибо за еду. Если хочешь, можешь заглянуть.

— Заглянуть?

— Ну да, в гнездо. Только осторожно.

Мартин спрыгнул в ванну и осторожно снял несколько соломинок с шара-гнезда.

В нем лежали восемь крошечных мышат, слепых и безволосых.

— Ой, какие! — восхитился Мартин. — Ну разве они не прелесть!

— Это благодаря тебе, Мартин, — сказала мышь. — Я слышала, что у кошки девять жизней, а ты столько же жизней спас — мою и моих детей. Я тебе очень благодарна.

— Да ладно, — смутился Мартин, — чего уж там… я… э…

— Боюсь, я ввела тебя в заблуждение относительно своего имени, — продолжала мышь. — На самом деле меня зовут Друзилла.

— Какое чудесное имя!

Мышь снова принялась за еду, а Мартин воспользовался моментом и обратился к ней как следует.