Н. Кальма - Черная Салли Страница 20

Ноги Джен и Салли были изодраны в кровь. Дорогу им часто пересекали бурные, скачущие по камням потоки. В этих случаях глухой брал девочку на руки и бережно переносил ее на другой берег.

От голода беглецы не страдали. Матушка Браун позаботилась обо всем, и в узле, который она сунула Наполеону, была еда. Путники почти не разговаривали: с глухим было трудно говорить, да и, кроме того, Джен была погружена в печальные мысли. И только Салли шепотом беседовала с Пристом, который удобно ехал у нее на плече, словно какой-нибудь индийский принц на своей колеснице.

— Поскорей бы дойти, Прист, — тихонько говорила Салли, — а то мама натерла себе ногу.

По расчетам Наполеона, они должны были скоро выйти к Аннаполису. К счастью, горы вскоре кончились, и путники вступили в густой буковый лес. Узкая тропинка привела их к небольшому кирпичному дому с навесом и балконом во весь верхний этаж. Во дворе залаяли собаки. Прист выгнул спину и зашипел. Джен замахала на него рукой: Все три беглеца, крадучись, выглядывали из-за дерева, не зная еще, что это за ферма и друг или враг живет в доме.

— Цыц, Поросенок! Тубо, Крошка! — закричал на собак высокий человек в козьей куртке.

Это был Пири. Он выглянул из дверей, и его острый взгляд различил в тени деревьев чье-то черное лицо.

— Ага, опять гости! — пробормотал он про себя. — Здесь ферма Анастазиуса Пири! — закричал он громко. — Кому нужно, пусть войдет.

Путники не заставили его повторять приглашение. Когда все трое очутились перед фермером и соединенными усилиями успокоили кота и собак, Пири обратился к Наполеону:

— Можете не докладывать мне, кто вы такие. Я и сам вижу. Проголодались?

Глухой радостно закивал:

— Догадались, догадались… Ферма. Аннаполис. Значит, здесь.

Пири вытаращил глаза.

— Он ничего не слышит, сэр, — вмешалась Джен. — Он думает, что вы спрашиваете его, догадался ли он, что это та самая ферма, куда нас послала матушка Браун.

— Матушка Браун?! — воскликнул Пири. — Уж не жена ли Брауна Осоатомского?

Джен отвечала утвердительно. Пири ахнул и засуетился:

— Идемте, идемте в дом, вы мне там всё расскажете. Мэри и Джон — ведь это мои старые друзья…

В обширной кухне было чисто и тепло. В очаге пылал веселый огонь. Пири жил со своим сыном, который исполнял в доме обязанности хозяйки. Путники обсушились, поели горячего супу, и только после этого Джен подробно рассказала фермеру обо всем, что случилось в Харперс-Ферри.

В наиболее волнующих местах рассказа Пири не выдерживал: он вскакивал с места, стучал кулаком по столу и посылал проклятия по адресу рабовладелъцев.

— Бедный, бедный Браун! — сказал он, когда Джен кончила. — Горячая голова, честное сердце… Теперь плантаторы сведут счеты с обоими арестованными. Боюсь, им несдобровать… Он позвал сына, который до тех пор возился в огороде. Это был курчавый мальчик лет шестнадцати, со смышлеными и быстрыми глазами. На нем был надет рабочий фартук с нагрудником.

— Пеп, вот люди, которых нужно доставить на Север. Дело серьезней, чем обычно: сейчас, навернo, по всем дорогам рыщут солдаты и полиция, — сказал сыну Пири и вкратце рассказал все, что услышал от негритянки.

Пеп задумался.

— Гм… Можно довезти их до Хагерстауна, — сказал он наконец, — там у дяди Траверса тоже «станция» для беглых. Помнишь, в прошлый раз возил к нему двух негров в мешках из-под муки…

— Помню, — отвечал отец. — Еще они прислали потом привет и благодарность. Пеп, у нас в риге лежит много соломы. Наклади-ка ты полный воз да вечером и поезжай, будто бы отдавать долг дяде Траверсу. А под солому… Ты меня понимаешь?

Пеп ухмыльнулся:

— Как не понять… Дело известное. Пойду все приготовлю. — И он вышел.

Пири принялся играть с Салли и ее черным котом. Он очень любил детей и жалел, что у него только один сын, да и тот уже взрослый. Фермер свернул из платка смешную мышку и заставил ее прыгать и убегать от кота. Салли хлопала в ладоши и громко смеялась, да и сам Пири веселился не меньше девочки.

Среди этой игры во дворе раздался бешеный лай собак.

ЧЕРВЯК

— Кого это еще принесло? — проворчал Пири. — Вот некстати…

Он окинул быстрым взглядом кухню. Спрятаться было некуда.

— Сидите и молчите, — шепнул он беглецам, — я посмотрю, кто это.

Но не успел он сделать и шага, как дверь отворилась, и в комнату скорее вползло, чем вошло худое и длинное существо, похожее на червяка. Черное длинное одеяние еще усиливало это сходство. Существо изгибалось и кланялось, посылая фермеру самые нежные улыбки.

— Вот и я, мистер Пири, завернул к вам поделиться новостями, — сладко пропел Червяк. — Хоть вы и нерадивый духовный сын, но я вас не забываю…

Фермер неуклюже поклонился и нахмурился.

— Давно я не видел вас в церкви, — тем же сладким голосом продолжал Червяк, — видно, мои проповеди кажутся вам скучными…

Глаза его обшарили всю кухню и вдруг нащупали беглецов, которых фермер усиленно старался заслонить своей спиной.

— Я и не знал, мистер Пири, что вы купили невольников… Давно они у вас?

— Давно… То есть, я хотел сказать, недавно, — неловко пробормотал Пири.

Вот как! И у кого же вы их купили? — не унимался Червяк.

Я… купил их в Мэриленде, у одного плантатора, — храбро соврал фермер.

Так-с. — Червяк понимающе изогнулся. — Кстати, о Мэриленде я и хотел сообщить вам новости, сын мой. Знаете, в Харперс-Ферри была настоящая революция… Шайка дерзких безумцев пыталась взбунтовать негров. Они забыли, что небо учит нас покорности и смирению… Они… — Да, я все это уже знаю, — неосторожно брякнул Пири.

Червяк внезапно перестал извиваться. Вся фигура его приняла напряженный вид. Казалось, он к чему-то принюхивается.

Позвольте, откуда же вы знаете, сын мой? — пропел он. Глаза его еще раз быстро оглядели беглецов. — Газета еще не вышла, я сам знаю только потому, что встретил редактора.

Фермер утер лицо платком.

Мне мой мальчишка сказал, — наконец выговорил он. — Пеп, эй, Пеп!

Появился Пеп. В волосах у него застряла солома.

— Пеп, расскажи преподобному отцу, где ты, узнал о том, что творится в Ферри, — сказал фермер, отчаянно подмигивая сыну. Червяк с приятной улыбкой наблюдал эту сигнализацию.

— А мы с Гровсом вчера ехали в Ферри за гвоздями, а тут вдруг слышим пальбу, и бежит какой-то дяденька и кричит, что в Ферри воюют. Ну, мы тут поворотили коней — и домой, — выпалил без малейшей запинки Пеп.

Червяк снова начал изгибаться:

Прекрасно, прекрасно… Только не ошибаешься ли ты, Пеп? Вчера ведь было воскресенье, и, помнится, я видел Гровса в воскресной школе. Он сидел прямо против меня на первой парте.

Но смутить. Пепа было не так легко.

— А ведь верно! — вскричал он весело. — Гровс мне и впрямь говорил, что собирается в школу. Он еще меня звал. Только мы-то ездили с ним еще до уроков. Чуть свет собрались и поехали, а то отец мне покоя не давал с этими гвоздями.

— Да, да, — подхватил Пири. — Нечем было чинить крышу. Да вот и полы собираюсь к зиме перестилать.

Червяк вдруг заторопился:

— Мне пора… Да благословит вас бог, дети мои… Нет, не удерживайте меня, мистер Пири… Знаете, паства ждет своего пастыря. — И он, снова кланяясь и изгибаясь, выполз из кухни.

Но как бы удивились фермер и его сын, если бы им удалось поглядеть на преподобного отца ровно через пять минут после того, как он покинул их дом! Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никто за ним не следит, Червяк поднял полы своего балахона и что было силы пустился по дороге к городу. Он мчался огромными скачками, и на его лине было такое злобное выражение, что прихожане, пожалуй, не узнали бы своего «доброго» пастыря.

— Бабушка, погоди минутку, — сказал Чарли, — кто-то бежит сюда. — Он заслонил глаза рукой и вгляделся: — Неужели Мэри Роч? И не успели ребята оглянуться, как Мэри, оживленная и запыхавшаяся, была уже среди них. Она прежде всего направилась к бабушке.

— Как вы поживаете, бабушка? — вежливо спросила она. — Много вы рассказывали без меня?

Бабушка изумленно поглядела на нее:

— Ты опять здесь? А что скажет твоя мама?

— Ничего мама не скажет, — вспыхнув, отвечала Мэри. — Она даже не знает, что я здесь.

— Как так? — А так. Она ушла на весь вечер, а меня заперла в комнате. Она меня теперь всегда запирает по вечерам. Я сидела, сидела, а потом мне стало так скучно сидеть одной и думать, что все вы здесь собрались. Я взяла вылезла в окно, да и прибежала сюда. — И Мэри смущенно потупилась.

— Вот молодчина! — с восхищением сказал Беппо. — Честное слово, я от нее этого не ожидал!

— А я всегда говорил, что она молодец! — вмешался Чарли. — И вовсе она не кисейная.

Мэри с довольной улыбкой слушала расточаемые ей похвалы.