Патрисия Сент-Джон - Трое отправляются на поиски Страница 22

Папа разбудил Давида в половине шестого. Мальчик умылся холодной водой, чтобы сразу прогнать сон, надел чистую белую рубашку и черные вельветовые брюки. Над морем брезжил рассвет, но солнца еще не было видно. Они с папой выпили молока, съели несколько бутербродов с повидлом и вышли из дома, где продолжали мирно спать мама, Джоана, Петр и Ералаш. Они прихватили с собой нескольких попутчиков, и машина выехала на извилистую горную дорогу. Уже светало, и папа старался ехать как можно быстрее, чтобы прибыть на место до того, как взойдет солнце.

Они успели. Свернув в последний раз, машина оказалась на ровной площадке, откуда поверх могучих эвкалиптов можно было увидеть море. Два больших корабля виднелись в туманной дали. Может быть, они обогнут мыс и войдут в бухту или продолжат свой путь на запад.

Как только машина остановилась, все гурьбой выпрыгнули наружу и стали смотреть на восток — туда, откуда должно было появиться восходящее над островом светило. Около пятидесяти человек — представителей разных народов и рас — собралось на покрытой зеленой травой горной равнине, которая заканчивалась крутым, поросшим белыми нарциссами склоном. Все устремили взоры на вершины гор, из-за которых пробивались первые лучи солнца, и вдруг, заметив, как маленький краешек солнечного диска блеснул над одной из вершин, все хором начали петь песню «Господь Христос воскрес сегодня».

Давид тоже знал слова этой песни, и во все горло подхватил:

В дорогу велит мне Господь отправлятьсяИ Слово Благое нести,Чтоб грешные души учились спасатьсяНа долгом и трудном пути.

«Лейле понравилась бы эта песня», — подумал Давид. Как-то раз она спросила: «Почему вы не приходите в нашу деревню и не учите нас тому, как попасть на небеса?» Давид не знал, что ответить. Сейчас он стоял и смотрел на мыс, где северное побережье острова соединялось с западным. Он видел множество деревень, жители которых никогда не слышали об Иисусе.

Они допели песню, и кто-то начал вслух читать Библию — пасхальную историю из 16-й главы Евангелия от Марка. Ранним утром, когда над Галилейским морем всходило солнце и роса блестела на пробуждающихся от сна цветах, точно так же как это было сейчас, друзья и ученики Иисуса увидели открытый вход гробницы и двух людей в сияющих одеждах и услышали самую радостную весть, которую когда-либо доводилось слышать людям: «Христос воскрес!»

Давид вспомнил, как он рассказывал эту историю Лейле, и ее печальное лицо светилось от счастья. Еще никто и никогда не говорил ей, что Иисус жив. Это известие изменило всю ее жизнь.

Давид вернулся из своих воспоминаний и продолжал слушать чтение. История о воскресении уже подходила к концу, и прозвучало последнее напутствие, внятно произнесенное Господом Иисусом:

«Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие…»

«Идите, научите все народы».

Солнце взошло, его лучи скользили вниз по утесу и теперь согревали и освещали маленькие деревушки.

«Вот что происходит, когда проповедуется Евангелие, — подумал Давид. — Пребывающие во мраке грешники вдруг начинают видеть путь на небеса и ощущать тепло Иисусовой любви. Именно для этого мы посланы сюда — чтобы быть светилами в мире, — нести Благую Весть в города и деревни, где никто еще не слышал имя Спасителя».

Так и апостолы пошли и проповедовали везде — во всех местах, где до них никто не рассказывал людям об Иисусе. Давид почувствовал странное возбуждение, как будто только что получил ответ на вопрос, мучивший его долгое время. Конечно же, они не поедут домой! Папа и мама останутся здесь и будут проповедовать местным жителям Евангелие. Ваффи и Лейла вырастут, научатся проповедовать и тоже начнут рассказывать людям о Господе Иисусе. Они с Мюрреем будут жить в Англии и тоже учиться проповедовать; они вырастут храбрыми, верными учениками Иисуса, «чадами Божьими непорочными». И тогда они вернутся сюда, чтобы нести свет в темные души людей. Даже Джоана и Петр когда-нибудь станут взрослыми и понесут людям Благую Весть. Воображение рисовало Давиду картины светлого будущего, и когда он снова огляделся вокруг, склон утеса был весь залит светом, как будто уже теперь во всем мире не осталось ни одной тени, ни одного уголка, не озаренного ярким солнцем.