Бьянка Питцорно - Удивительное путешествие Полисены Пороселло Страница 25

– Разумеется. Не припоминаю только, зачем нам надо было ее устранять… – сказал человек, поднося руку ко лбу неуверенным жестом. – Ведь прошло столько времени…

– Вы что, шутите? Как это зачем? Ведь сейчас ваша дочь сидит на троне, на месте настоящей Изабеллы. Это вы нарядили ее в королевскую одежку и положили в колыбель…

– Так значит, эта принцесса незаконно претендует на трон! – необычно высоким голосом воскликнул господин, и, что самое странное, казалось, что голос доносился откуда-то из живота.

– Правитель, я вам удивляюсь! Я, конечно, понимаю, вы пришли инкогнито, и вообще это сон, но из ваших-то уст не могут прозвучать такие слова!

В этот момент правитель начал покачиваться, напрасно пытаясь удержаться за занавеску, наклонился на бок… и переломился надвое. «Надо же, какие забавные вещи происходят во сне», – подумала синьора Кисля, увидев две половины правителя, танцующие вокруг кровати и обнимающиеся друг с другом. Ребенок начал беспокоиться, запищал каким-то необычным носовым голосом, выскользнул из пеленок и, превратившись в поросенка, стал бегать по комнате.

Синьора Кисля хорошенько ущипнула себя за руку и за щеки, чтобы проснуться, но у нее никак не получалось. В этот момент нижняя часть правителя схватила пеленки, лежавшие на постели, а другая половина, подбежав, поймала поросенка и подула на свечу. Синьора Кисля почувствовала ужасную головную боль, и сон куда-то исчез.

Лукреция и Полисена побежали по коридору, стараясь не издавать не звука. Им с трудом удавалось сдерживать смех. Лукреция прижимала к груди Белоцветика, поздравляя его с успешным исполнением роли новорожденной девочки.

Восторг Полисены оттого, как она в кромешной тьме попала канделябром в самую макушку этой злюки, мог сравниться только с радостной вестью о ее королевском происхождении.

Вернувшись на чердак, девочки были окружены посудомойками и горничными, которым не терпелось узнать, как прошел розыгрыш. Разумеется, они не упомянули о своем открытии, которое так удивило Лукрецию и непомерно обрадовало Полисену, о том, какую тайну крыли в себе вытканные золотом пеленки и булавка с изумрудом. Напротив, об этих предметах они даже словом не обмолвились. Не рассказали и о том, что синьора Кисля попала в ловушку и таким образом выдала правителя, который за десять лет до этого принес в «Зеленую Сову» Полисену, то есть Изабеллу, а она была настоящей и единственной наследницей короля. А также о том, что он сделал это ради того, чтобы его дочь оказалась на месте Изабеллы.

Они поведали только о том, как синьора Кисля испугалась до смерти ночного визита и получила канделябром по голове, но назавтра никого за это не отругает, так как сама уверена, что все это происходит в страшном сне.

Чтобы рассмешить девушек, они в подробностях рассказали, как Лукреция уселась верхом на Полисену и как им трудно было сохранять равновесие, когда одна из них ходила по комнате, и несколько раз они чуть было не упали, и еще о том, как они подделали голос, чтобы казался мужским. И о том, как смех Полисены был принят за урчание в животе незнакомца. И как, в конце концов, Лукреция свалилась вниз, а синьора Кисля подумала, что это ее гость разломался надвое…

Об остальном они умалчивали, потому что опыт научил их осторожности, прежде всего Лукрецию, которая хорошо знала, как трудно бедному человеку добиться справедливости.

И Полисена понимала, что недостаточно знать о своем происхождении, чтобы снова занять трон. Наоборот, ее положение казалось ей очень опасным.

В руках у правителя была огромная власть. Если он заподозрит, что кто-то разоблачил его старые темные делишки, то не замедлит расправиться во второй раз с племянницей, а может быть, и с Лукрецией тоже. Если объявится Полисена и перед всем народом потребует вернуть ей трон, то ее обвинят во лжи или сумасшествии и бросят в темницу.

Поэтому, прежде чем трубить направо и налево, что принцесса Изабелла – фальшивая наследница, надо было попробовать проникнуть во дворец, познакомиться с королевой, чтобы та узнала дочь по пеленкам и булавкам, и уже тогда с ее помощью разоблачать узурпаторов.

Несмотря на поджидавшие их опасности, Полисена была на седьмом небе от счастья. Думая о прошлом, она все больше убеждалась, что ее фантазии – вовсе не детские иллюзии. Она была самой настоящей принцессой. Наследницей трона. (Серафима лопнет от зависти!) И у нее была мама, которая сама еще не знала, что потеряла дочь.

Глава девятая

Оставаться дольше в «Зеленой Сове» не было смысла. Полисене не терпелось попасть в Маломир, да и Лукреция считала, что задерживаться в гостинице небезопасно.

Как только стало светать, они в полном оснащении тихонько спустились по большим мраморным ступеням. У Лукреции на руках сидела Казильда – она уже не кашляла, а у Полисены, как обычно, поросенок. За ними, в плаще фальшивого правителя и его сапогах шагал Ланселот.

Постояльцы, хозяйка и прислуга еще спали, за исключением дюжины посудомоек, которые убирали в желтом салоне после вчерашнего «представления».

Увидев в прихожей двух девочек, они помахали им, а одна посудомойка подбежала к дверям и отдала Полисене узелок из салфетки.

– Мы тут подобрали кое-что из еды: хлеб, жаркое, запеканку из дичи, половину окорока. Будет чем подкрепиться в пути.

– Спасибо, я о вас никогда не забуду, – благосклонно кивнула Полисена, которая уже прикидывала, как их можно будет отблагодарить, когда она сядет на трон. Но посудомойка не подозревала, что имеет дело с настоящей принцессой, и безо всякого почтения бросилась к ней на шею и чмокнула в обе щеки.

– Мы, бедняки, должны всегда друг другу помогать!

При этом Лукреция, которая собиралась положить в руку девушке золотую монету, смутилась и сунула руку обратно в карман.

– Мы еще придем к вам, – пообещала она, но та, показывая в сторону хозяйкиной спальни, ответила:

– Пожалуй, не стоит.

К счастью, ночью снегопад стих. Подруги зашли в конюшню за остальными животными и отправились в столицу.

Госпожа Кисля проснулась около десяти утра со страшной головной болью. Она позвонила, чтобы ей принесли завтрак, и тут же вошла горничная, неся на подносе кофе и булочки.

– С добрым утром, синьора. Как вам спалось? – учтиво поинтересовалась она.

– Плохо, – грубо отрезала хозяйка. – Мне приснился странный сон, в нем происходили самые невероятные вещи. Я еще не пришла в себя… Что ты на меня уставилась, как гусыня? Лучше разотри мне одеколоном виски.

Девушка послушалась и, слегка массируя синьоре лоб, увидала как раз на ее макушке красно-фиолетовую шишку. Она постаралась не дотрагиваться до нее, чтобы синьора Кисля по-прежнему считала это мигренью, а в душе смеялась и пела от радости, благодаря «Людвига-мстителя», который так метко в нее угодил.

Через две комнаты маркиз в белом, который в это время был не в парадных одеждах, а в домашнем халате с лисьим воротником, окунал воздушные пирожные в чашку дымящегося шоколада.

– Отодвинь-ка занавеску, – приказал он симпатичной горничной, стоявшей наготове возле столика с завтраком.

В окне виднелся замерзший пруд и несколько ив, покрытых снегом.

– Скажи-ка этой смазливой попрошайке, – распорядился он, – что сегодня утром я желаю посмотреть, как плавают ее звери. Пусть подойдут через полчаса к пруду. А ее помощнику вели принести топор – разрубить лед. Желаю, чтобы и они оба продемонстрировали мне, как умеют плавать. И передай, чтобы лезли в воду, не дожидаясь меня, так как я еще не решил, пойти посмотреть на них поближе или остаться в теплой комнате и понаблюдать за ними из окна.

– Не думаю, что это возможно, – произнесла горничная, смахивая тряпкой шоколадную каплю с подноса.

– Почему это? Я ведь их покровитель, и они обязаны мне угождать!

– Вы извините, но мне кажется, что это невозможно.

– Что еще за глупости? Почему это невозможно?

– Потому, что они уехали еще три часа назад и, скорее всего, сейчас уже в столице.

– Уехали! И даже не попрощались! Почему они ушли без разрешения, ведь я их покровитель!

Горничная пожала плечами.

– Вот и делай добро всяким оборванцам! – выругался маркиз, со злобой швырнув пирожное на пол. – Поверь, Машенька, эти бродячие нищие такие неблагодарные!

Горничная, которую, впрочем, не звали Машенькой, вздохнула и закатила глаза, делая вид, что соглашается. Это была та самая служанка, что давала лекарство Казильде и согревала ее, и теперь она радовалась, что обезьянке не придется купаться в ледяной воде ради забавы этого нахала.

Часть шестая

В Маломире