Николай Федоров - Сказано — сделано Страница 29

Операция «КотоВасия»

Маленькая старушка с огромной клетчатой сумкой вбежала во двор и закричала:

— Вася! Васька, где ты, паршивец!

— Бабушка, вы внука ищете? — спросил я. — Тут недавно какой-то мальчишка на велосипеде гонял. Рыжий такой.

— И не рыжий вовсе, а шатен, — сказал Генка.

Генка сам был слегка рыжеватый и потому не любил этого слова. А недавно кто-то сказал ему, что он шатен, и это ему страшно понравилось.

— Да нет, ребятки, не внука, кота я потеряла, — сказала старушка. — Васькой зовут. Ах я, старая! Не смогла кота с дачи привезти. Говорил мне зять: «Давай на машине отвезем». Нет, думаю, пусть еще на воле погуляет. И вот тебе… Ну как я теперь домой приду? Что Павлику скажу? Это внуку-то своему. А уж он так Ваську любит, так с ним играет.

— Не нервничайте, бабушка, — сказал Генка. — Мы найдем вашего Ваську. Верно, Серёга?

— Найдём, — сказал я. — Вы нам только приметы дайте.

— Да какие ж там приметы, ребятки. Серый такой, а спина вроде как потемнее.

— А особые приметы есть? — спросил Генка.

— Особые?

— Ну да. Хромает он, может, у вас, или шрам какой-нибудь есть.

— Что ты, сынок. Ничего такого нет. Глаза вот у него уж больно красивые. Жёлтые такие, большие. Бывало, сидит вечером и все смотрит на меня, смотрит…

— Маловато примет, — сказал Генка. — Серый, глаза жёлтые, большие. Ну ничего. Попробуем.

— Вы уж постарайтесь, сыночки. Век буду благодарна. И Павлик тоже. Мы тут недалеко живём. Кирпичный переулок, дом три, а квартира девятая.

Старушка ушла.

— Предлагаю так, — сказал Генка. — Чтоб побольше мест осмотреть, мы с тобой разделимся на квадраты.

— Не мы на квадраты разделимся, — сказал я, — а район поиска разделим.

— Я и говорю. Ты бери наш двор и садик на набережной. А я в соседнем дворе поищу и около кочегарки. Главное, на глаза взимание обращай. Как, значит, кота звать? Васька?

— Васька.

— Тогда назовём операцию «КотоВасия».

Перед тем как начать операцию, мы сбегали по домам, взяли большие сумки и колбасу для приманки. Генка побежал в свой квадрат, а я принялся обходить наш двор.

До чего же, оказывается, много по улице беспризорных котов бегает! Когда просто так ходишь, то и не замечаешь вроде. И откуда они только берутся? Ведь всегда говорят: кошки — домашние животные. Но какие же они домашние, если вон их сколько бездомных бегает. Получается, что они и не домашние, но и не дикие. Тогда какие же?

Я долго бродил по двору и наконец увидел кота, который, как мне показалось, походил на Ваську. Правда, он сидел ко мне спиной, и мне никак не удавалось заглянуть ему в глаза.

— Васька, кис-кис-кис! — позвал я.

Но кот не обернулся, а только лениво повернул в мою сторону одно ухо. Я осторожно стал подходить и уже собирался его схватить, но кот почуял опасность и отбежал в сторону. Тогда я отломил кусочек колбасы и бросил ему. Кот, не торопясь, обнюхал колбасу, съел её и внимательно посмотрел на меня. Глаза у него были жёлтые! Забыв всяческую осторожность, я кинулся на кота и… из глаз у меня посыпались искры. Вместо кота я держал в руках Генкину голову!

— Ты зачем в мой квадрат залез! — закричал я на него.

— И ничего не залез! — закричал Генка. — Да отпусти ты меня. Я давно за этим котом гоняюсь, всю приманку скормил. Вон он побежал! Держи!

Мы бросились за котом, но тот прибавил скорость и, вильнув хвостом, скрылся в подвальном окошке.

— Лезь теперь, — сказал я, — раз ты его спугнул.

— Там темно, — сказал Генка.

— Конечно, темно. А ты хочешь, чтоб тебе в подвале хрустальные люстры горели? Ладно. Я тоже полезу.

В подвале было холодно и сыро. На полу хлюпала вода, валялся какой-то хлам.

— Генка, где ты? — позвал я.

— Здесь, — ответил он.

— А чего ты молчишь?

— Я не молчу. Гляди: чего это там светится?

— Так это ж глаза! Ну, теперь попался Василий! Генка, хватай его!

И я рванулся в сторону светящихся глаз. Кот метнулся к окну, но я успел схватить его за ногу. Отчаянно пытаясь вырваться, кот вцепился мне в руку.

Но тут подоспел Генка, и вдвоём мы запихали беглеца в сумку.

Во двор мы вышли грязные и исцарапанные. Но зато в сумке, надёжно закрытой «молнией», сидел беглец. Операция удалась.

Через несколько минут мы звонили в квартиру, где жила старушка. Дверь открыл толстый белобрысый мальчишка. Видимо, внук старушки.

— Ты внук? — спросил Генка.

— Внук, — ответил он.

— А бабушка где? — спросил я.

— Кота ищет. Кот у неё сбежал, когда она с дачи ехала.

— А почему ты не ищешь?

— Мне нельзя. У меня режим.

— Нашли мы вашего кота, — сказал Генка. — Принимай.

Он отодвинул на сумке застёжку — и наружу моментально выскочила нахальная рыжая голова и два зелёных глаза.

— Гы-гы-гы! — загоготал мальчишка. — Кот, да не тот.

Мы с Генкой растерянно переглянулись, а рыжий зверь пулей выскочил из сумки и через три ступеньки понёсся вниз.

— Ничего, бабка найдет, — сказал мальчишка. — Она его знаете как обожает.

— А ты?

— Я его дрессирую. Возьму папину кожаную перчатку, пальцы растопырю и тычу ему в нос. Он перчатку царапает, грызёт, злится. А мне хоть бы что. Или вот ещё…

— И твоя бабушка об этом знает?

— Не, при ней я его только глажу.

— Ну и гад же ты, — сказал Генка. — Паразит!

— Чего ты обзываешься-то. Подумаешь, кот. Коты, они глупые.

— Сам ты глупый, — сказал я. — Пошли, Генка. Пусть он только в нашем дворе появится. Мы ему покажем дрессировку.

— Вот какая катавасия получается, — сказал Генка, когда мы спускались по лестнице.

И тут мы увидели кота. Он стоял на площадке и настороженно на нас смотрел. Сам серый, спина потемнее, а глаза большие, жёлтые, грустные.

— Он, — сказал я.

— Точно, он, — сказал Генка. — А этот живодёр ещё говорит, что коты глупые. Смотри, сам дорогу нашел. И искать не нужно.

— Погоди, — сказал я. — Давай проверим, куда он пойдёт.

Мы прижались к стене, показывая коту, что путь свободен. Он сразу всё понял, прошмыгнул мимо нас и сел у двери девятой квартиры. Оставалось нажать кнопку звонка. Мы переглянулись и, ни слова не говоря, посадили Ваську в сумку.

— Пусть пока у меня поживёт, — сказал Генка. — А с этим типом мы еще разберёмся.

Новый способ

При счёте тридцать два — тридцать два у наших противников сломалась последняя клюшка, и мы великодушно согласились на ничью. Ребята стали расходиться. Я пошёл с Генкой к нему, чтобы забрать свой портфель. На завтра было задано очень много уроков.

— Когда всё сделаешь, позвони, — сказал я, собираясь уходить.

Генка поскрёб затылок и сказал:

— Послушай, Серёга, представь себе такую штуку. Вот сидят в соседних домах два умных человека и изобретают велосипед. Правильно? Не правильно. А вот если один человек сидит и изобретает велосипед, а другой, его сосед, пишет гениальную поэму. Совсем другое дело! Прогресс. Выходят они потом во двор. Один говорит: «Вот вам, товарищи, велосипед. Катайтесь на здоровье». А другой говорит: «Вот вам, дорогие друзья, «Слон и Моська». Читайте, наслаждайтесь».

— Ну и что, — сказал я, не понимая, куда клонит Генка.

— А то, — сказал Генка, — что пойдёшь ты сейчас домой, будем мы сидеть и делать одни и те же уроки. Правильно? Не правильно. Ведь уроки прекрасно можно по очереди делать: сегодня ты, завтра я, сегодня ты, завтра я… Красота! Через день выходной! Хочешь — велосипед изобретай, хочешь — так отдыхай себе. Предлагаю испробовать новый способ прямо сегодня. Идёт?

— А что. Можно попробовать, — согласился я. — А с кого начнём? Ну, кто первый уроки будет учить?

— Кинем на «морского», — предложил Генка. — Чтоб всё по-честному.

Мы кинули. Первым делать уроки выпало Генке.

— Всё по-честному, — вздохнул он. — Тебе повезло. Так что иди отдыхай. Через пару часиков заходи, перекатаешь.

Я уж было хотел уходить, потом сказал:

— Знаешь что, Генка. Я лучше у тебя отдохну. Ребята все разошлись, снег вон пошёл. Чего я буду один по улице ползать. И домой неохота.

— Ну, сиди, — сказал Генка. — Только не мешай.

Генка сел за стол, разложил учебники и зашуршал страницами…

А я развалился в кресле и стал отдыхать.

Но скоро сидеть в кресле и ничего не делать мне надоело. Я встал, прошёлся по комнате, достал с полки первую попавшуюся книгу и снова забрался в кресло. Книга оказалась третьим томом Толкового словаря русского языка. До чего же, оказывается, много слов, которых я не знаю! А ведь русский человек. Вот хотя бы «плагиат». Я всегда думал, что это рыба какая-то. Оказывается, вовсе не рыба, а выдача чужого труда за собственное произведение. Любопытно. Или вот — «плебисцит». Я и слова такого никогда не слышал.