Дарья Лаврова - Умница Марина Страница 3

– А-а-ань! – протянула я.

– Костя-а-ан! – поддержала меня Машка.

Ребята резко подняли головы и завертели ими по сторонам. Удивленное выражение лиц сменилось сердитым. Щелк-щелк-щелк. Офигенный кадр!

– Ты что, фоткаешь нас? – таких больших и удивленных глаз я никогда еще не видела. – Покажи!

– Не отвлекайтесь там! – ответила я, просматривая отснятые кадры. – Кажется, я знаю, чем займусь на выходных.

– Будешь фоткать? – улыбнулась Машка. – Меня с собой возьми. Можешь даже тренироваться на мне. Буду твоей лучшей моделью. Куда пойдем?

– Днем придумаем.

– Я знаю много интересных мест.

– Возьму у Юли зеркалку, – сказала я. – Ей на Новый год подарили, а она даже коробку еще не открывала.

Я так и решила. Раз не получается вкусно готовить, значит, получится хорошо фотографировать.

Ровно через двадцать четыре часа Машка спросила:

– Ну что, какой у нас сегодня маршрут?

Мы стояли на Манежной площади у белых каменных перил. Прямо под нами то ли Иван-дурак, то ли Иван-царевич из серого камня общался с большущей каменной лягушкой, а чуть дальше, спрятавшись ото всех, целовалась влюбленная парочка.

– Посидим тут, – сказала я. – Потом пройдем до храма Христа Спасителя, перейдем мост, спустимся вниз, дойдем до парка «Музеон»…

– Это что? – Машка подозрительно прищурила правый глаз.

– Содержание то же, – кивнула я. – Пара сотен уродских скульптур из камня и дерева, а вообще – много цветов и в целом – позитивно. Это рядом с ЦДХ, любимое место Димульки.

– Ну, это о многом говорит. А дальше?

– Пофоткаемся там, перейдем дорогу, попадем в Парк Горького. Видела, там фонтан музыкальный? И пляж оливковый на набережной уже, наверное, открыли. Можно будет взять велики напрокат. Там даже есть велики на двоих, красненькие такие… А еще wi-fi бесплатный. Фрунзенская набережная – мое любимое место, с прошлой осени там не была…

Но Машка меня уже не слушала. Она ковырялась в камере, которая висела у меня на шее.

– Ни фига себе, тяжелая какая… Дай-ка я попробую.

И принялась стягивать ее с моей шеи. Я хмурилась, но не сопротивлялась.

– Как она у тебя включается? Блин, ничего не понятно.

– Вот эта кнопка.

– Не включается… – капризно ответила Маша. – Не включается. Видишь, экран не работает?

– Все работает. Когда снимаешь, смотри в видоискатель. А когда сняла, нажми на стрелочку и можешь просмотреть на экране. Все просто.

– Ничего себе просто… Моя удобнее. Ага… А как снять?

– Большая кнопка справа сверху.

Маша лихо накинула себе на шею ленту с надписью Canon и прищурилась в поисках удачного кадра.

Щелк-щелк. И еще раз. На экране проявилось голубое небо в белых облаках, как в старой-престарой заставке Windows.

Потом был фонарь, и даже не один. Десяток фонтанов. И цветочки. Цветочки, цветочки, цветочки. И почему девчонки так любят фоткать именно цветочки? Хотя лучше фоткать цветочки, чем ванильные облачка.

Маша забрала у меня камеру, на которую сама же наехала полчаса назад. Она ходила, не снимая ее с шеи, будто Canon – не мой и никогда моим не был. Будто он – ее собственность, а идея научиться круто снимать – ее, но никак не моя.

– Ах, как красиво! – радовалась Машка и кидалась с камерой к очередному фонтану, фонарю, голубю или клумбе. – Вечером все скачаешь и пришлешь мне!

– О’ке-е-е-ей, – вздохнула я, понимая, что взять с собой Машку – было не самой удачной идеей.

Так мы дошли до храма Христа Спасителя и вышли на мост. С обеих сторон на широких прозрачных перилах сидели влюбленные парочки, друзья и просто отдыхающие. Совсем не боясь высоты и воды под ними.

– О, прикольно, сфоткай меня здесь! – скомандовала Машка, резким движением передавая мне камеру.

Пока Маша забиралась на мост и принимала модельную позу, я незаметно навела объектив на влюбленную парочку. Парень лежал на спине, подложив руку под голову и завернув джинсы до колен. Девушка с цветком в волосах, в розовой футболке, лежала рядом. То улыбаясь ему, то говоря что-то, то глядя в мобильник.

Щелк-щелк-щелк.

– Что ты делаешь? – сердилась Машка. – Я еще не готова. Вот. Все. Теперь можно.

За пять минут Маша двадцать раз поменяла позу, улыбку, взгляд и наклон головы. Получилось штук пятьдесят похожих друг на друга, почти одинаковых кадров.

То же самое повторилось в парке скульптур. Маша то просила снять ее на фоне цветочков, то рядом с деревянным Буратино, то в лодке деда Мазая – на скамейке с зайцами.

До вечера этого дня я была уверена, что фотография в виде хобби в свободное время – это приятный отдых и положительные эмоции, но субботняя прогулка и Маша утомили меня так, как не утомили бы даже семь уроков алгебры подряд.

Мы сидели на Фрунзенской набережной и смотрели отснятые за день кадры. Страшно представить, но мы нащелкали почти девятьсот снимков! Маша по-хозяйски держала камеру в руках и быстро листала кадры.

– О, вот тут я классно получилась, – комментировала она. – А вот тут вообще ужас. Мне не нравится, как я получаюсь, когда меня снимают с правой стороны.

Выделила кадр и нажала delete.

– Так много одинаковых кадров… – завела новую песню Маша. – Зачем ты снимаешь так много одинаковых? Они же место занимают…

– Скажи еще, что я пленку порчу… – отозвалась я.

– Не, ну правда. Столько лишнего… – вздохнула она. – Я уже устала удалять.

Странное чувство. Маша никогда не раздражала меня, но сейчас, глядя на то, как она решительно и нагло удаляет мои кадры с моей камеры, мне хотелось ее придушить. Бесит, бесит, бесит!

Под Андреевским мостом медленно проплыл странный прогулочный теплоход. Большой, ярко-бирюзовый и почти полностью стеклянный. Машкина сумка была открыта, из нее торчала небольшая книжка в мягкой, потрепанной десятками пальцев обложке непонятного цвета.

Интересно, сколько же раз нужно ее перечитать, чтобы так замусолить? Я привыкла бережно относиться ко всем книгам, которые есть у нас в квартире. Особенно к моим пособиям и справочникам по математике. Честно говоря, мне совсем не хочется прикасаться к этой книге… но как же интересно! Интересно, что читает Машка, ведь эта книга, торчащая из ее тощей сумки, первая книга, не считая школьных учебников, которую я вижу в ее компании.

– О, и эта классная… – приговаривала Машка, увеличивая изображения на экране. – И ты очень хорошо, кстати, получилась. Надо было побольше тебя фоткать. Чтобы сегодня же вечером выложила себе на страничку! И аватар поменяй, а то уже больше года твоя детская фотка висит…

– Чем тебя не устраивает моя фотка?

– Да ничем, просто если ты поставишь какую-нибудь сегодняшнюю, то сразу привлечешь внимание. Познакомишься с кем-нибудь…

Опять началось. Чтобы отвлечь Машу от одной из ее любимых песен, я обратила внимание подруги на книжку. Аккуратно подцепив ее большим и указательным пальцами, я вытащила книгу из сумки и поднесла к носу Маши:

– Как тебе не стыдно, – вздохнула я, качая головой. – Твоя мама знает, что ты читаешь такие взрослые книги?

– А-а… это, – равнодушно ответила Машка. – Это мы на дачу ездили на прошлых выходных, там у нас целый шкаф этих книг. Заняться нечем было, вот я и взяла почитать. Думала, сопли розовые, а как начала читать… знаешь, так затянуло!

– «Океаны сладкой любви», – прочитала я название.

– Крутая вещь, кстати.

– Знаешь, я тебе верю, – издевалась я.

– Я уже прочитала, можешь взять себе, – не отступала Маша. – Советую!

– Ты смеешься?

– Нет! Тут офигенный сюжет, Марин. Я тебе расскажу только самое начало…

– Только не это! Не начинай даже, а то меня стошнит розовыми слониками…

– В общем, здесь главная героиня – умничка и красоточка, а любимки рядом все нет и нет… – начала пересказ Маша, а я, не готовая к такому испытанию, не знала что делать: то ли ржать в голос, то ли искать пакет.

– Отличница, – добавила я, еле сдерживая хохот.

– Ну, скорее всего, – согласилась Маша. – И в общем, на день рождения ей дарят ноутбук, и она вдруг ни с того ни с сего начинает писать…

– Реферат по теории вероятностей.

– Да ну тебя со своей наукой. Не реферат, а самый настоящий любовный роман.

– Да ты что… – я никак не могла укротить свою иронию. Чем больше я старалась ее сдерживать, тем сильнее она лезла наружу.

– Да, любовный роман, – повторила Маша.

– Любовная любовь, – кивнула я. – Все понятно.

– Ты сейчас у меня договоришься, и я тебе врежу, – пригрозила Маша. – И короче, вот она пишет роман, и в ее жизни появляется…

– Любимочка? – Я нацепила самое милое выражение лица.

– Ты что, читала?

– Я догадалась. Ну и что там у них дальше было?

– Ну а дальше у них было, как и у других счастливых героев любовных романов.

Грязно-розовая мятая обложка. Красоточка, умничка и отличница. Очень большая грудь, едва прикрытая алым платьем, и черные кудри до талии – наверняка нарастила и то и другое. И любимка рядом – топлесс, в джинсах. Да, у таких героев плохо быть не может. Здесь happy end неминуем.