Ганс Андерсен - Соловей Страница 3

- Ты должен остаться у меня навсегда! - проговорил император. — Ты будешь петь только тогда, когда сам этого захочешь, а искусственную птичку я разобью на тысячу кусков.

- Не надо, — сказал соловей. — Она послужила тебе, как могла. Пускай останется у тебя. Я не могу вить гнездо во дворце, позволь только прилетать к тебе, когда мне самому этого захочется. Тогда я каждый вечер буду садиться на ветку у твоего окна и петь тебе; и песня моя и порадует тебя и заставит задуматься. Я буду петь тебе о счастливых и о несчастных, о добре и о зле — все это тебя окружает, но скрыто от тебя. Маленькая певчая птичка летает повсюду: залетает и к бедному рыбаку, и к крестьянину, которые живут вдали от тебя и твоего двора. Я люблю тебя за твое сердце больше, чем за твою корону, и все же корона окружена каким-то священным ореолом. Я буду прилетать и петь тебе! Но обещай мне кое-что!

- Все, что хочешь! — сказал император и встал величественный, как встарь, — он успел облачиться в свое императорское одеяние и прижимал к сердцу тяжелую золотую саблю.

- Об одном я прошу, — сказал соловей, - никому не говори, что у тебя есть маленькая птичка, которая рассказывает тебе обо всем на свете. Так будет лучше! И соловей улетел.

Слуги вошли поглядеть на мертвого императора и застыли на пороге. А император сказал им:

- С добрым утром!