Астрид Линдгрен - Звучит ли моя липа, поёт ли соловей? Страница 3

«Да, моя липа зазвучит, — подумала Малин, — и мой соловей запоёт, а в приюте станет красиво и радостно!»

И ещё она подумала:

«Но меня тогда уже не будет, ведь жить без души невозможно. Хотя нет, я останусь жить в липе, я до скончания века буду жить в своём прохладном зелёном доме, и весной по вечерам и по ночам соловей будет петь мне прекрасные песни».

Да, она поняла, что может отдать липе свою душу…

Весь церковный приход спал глубоким сном, поэтому никто доподлинно не знает, что случилось в нуркском приюте для бедных в ту весеннюю ночь много лет назад. Известно одно: на рассвете обитателей приюта разбудила прекрасная нежная музыка, она лилась с картофельного поля. Это звучащая липа и поющий соловей пробуждали нищих бедолаг к новой жизни, полной сердечной радости и веселья. Ибо липа звенела так сладостно, а соловей пел так чудесно, что весь приют засиял красотой и счастьем.

Малин нигде не могли найти, видно, она ушла да так никогда и не вернулась. В приюте очень скучали по ней и удивлялись, куда она подевалась. Лишь Юкки Ни Бум-Бум, у которого было не всё в порядке с головой, рассказывал, что когда он стоял возле липы и слушал её дивные звуки, все мучившие его голоса вдруг исчезли. Остался лишь один добрый и ласковый голос. Он тихо шептал:

— Это же я… Малин!

Примечания

1

Торпарь — безземельный крестьянин, арендующий землю. (Здесь прим. переводчика.)