Константин Иосифов - Охотники за джихами Страница 36

— Да мы только на минуточку.

— А вы меня с собой возьмите. Я мешать не буду. И папе не скажу.

— А кто будет лаз расширять?.. А ещё говорила: «Не боюсь!»

— А мне будет скучно одной.

— Ты покопай одна. Зато мы такой смех сотворим!

— Ладно, идите. Только ненадолго.

Ребята из вежливости потоптались немного у лаза — негоже оставлять девочку одну в гроте, где попадались человеческие кости, — но потом всё-таки двинулись к выходу. Адгур уже стал на колени перед лазом, и тут он вспомнил. Он вернулся и сунул Нелли туристский топорик:

— Вот. Если какой-нибудь синантроп сунется, двинь его по голове! Чтоб знал своё место! — Сказано это было так, как будто появление пещерного человека в наше время такое же обычное дело, как, например, посещение директором школы урока географии.

— У него череп слишком толстый! — ответила Нелли очень серьёзно. — Топорик не возьмёт. Я лучше завизжу. Вот так! — И Нелли завизжала так пронзительно, что если бы девочки устраивали состязания по визгу, то первое место по школе, без сомнения, досталось бы ей.

— Ух ты! — Адгур зажал уши и покачал головой.

— А ты ему не верь! — сказал рассудительно Архимед. — Он же ничего не знает про синантропа. «Сине» — это «Китай», а «антропос» — «человек». Синантроп водился в Китае, а не здесь. Так что синантроп не придёт.

— Ну, не синантроп, так джих. А джихи здесь водились, — сказал Адгур.

— Ничего! — бодро ответила Нелли. — Я джиха натравлю на синантропа, а синантропа — на джиха.

Услышав такую несусветную чепуху, Архимед рассердился:

— Я же объяснил, что джихи жили две с половиной тысячи лет назад. А синантропы — четыреста или пятьсот тысяч лет назад! Нелли простительно. Она начинающий археолог. А ты…

Тут уж и Нелли и Адгур рассмеялись, и Алик-Архимед замолчал, должно быть сообразив наконец, что всё это шутка.

Как только ребята ушли, Нелли взялась за лопату — пусть увидят, что она тоже кое-что умеет, хоть и директорская дочка.

Покопав минуты две, она остановилась и прислушалась.

Где-то рядом сыпался тонкой струйкой потревоженный песок. Звенела тишина в ушах двумя натянутыми струнами. Казалось, не было больше на белом свете ни земли, ни птичьего пения, ни людей.

Молчать дольше было просто невозможно. Нелли осторожно пропела:

— До-ре-ми! — и замерла, прислушиваясь.

Стало немного веселей, как будто она уже была здесь не одна.

Набравшись смелости, она спросила негромко:

— Эй, питекантроп! Где ты?

Темнота не ответила. Тогда Нелли встала и, размахивая топориком, закричала во весь голос:

— Эй вы, питекантропы и синантропы! Неандертальцы и кроманьонцы! Джихи и все, кто там есть! Вызываю вас на страшный бой, на последний бой!

Но ни те, ни другие, ни третьи не ответили. Лишь металась тень от топорика и сыпалась тонкой струйкой земля.

Нелли уселась у лаза, оперлась подбородком на лопатку и сказала сама себе:

— Бросили, забыли… Не ребята, а питекантропы какие-то! Но не думайте, не рассчитывайте! Мне ни капельки не страшно, а просто скучно. И никуда я не уйду отсюда. Сами небось в волейбол режутся, а меня в пещере оставили. Что я вам, синантропка, что ли?

Тут Нелли даже всхлипнула. Чтобы не было так страшно, она тряхнула головой и постаралась представить себя синантропкой. Вот сидит она одна-одинёшенька в тёмной пещере и ждёт своих братьев — кроманьонца и неандертальца, а они все не идут и не идут. Что бы стала делать при подобных обстоятельствах настоящая синантропская девочка? Конечно, прежде всего занялась бы добычей огня.

Строго говоря, добывать огонь особой необходимости не было, учитывая, что в руках у неё была горящая свеча, а в кармане — спички. И к тому же, уж если добывать огонь, то следовало бы прежде всего потушить свечу… Нелли вначале так и хотела сделать, но у неё не хватило духу остаться в полной темноте, и она ограничилась тем, что отодвинула свечу подальше от себя.

Так как пещерные люди добывали огонь трением, то Нелли положила себе на колени лопатку и стала тереть ручку её рукояткой топорика. Неизвестно, как долго она занималась этим делом, — время ведь в пещере течёт по-особенному, потому что пещеры стоят в стороне от общего потока жизни. Одно можно сказать с уверенностью: Нелли тёрла лопатку с большой добросовестностью. Когда же она попробовала её, то ручка была холодной. Видно, пещерные жители тёрли как-то иначе.

Отложив лопатку, Нелли пошла в обход пещеры, держа топорик наготове, — должна же она осмотреть свои владения! Освещая свечой стены, она осматривала каждый выступ, каждое углубление — а вдруг попадётся какая-нибудь стрела, которая укажет на клад? Хоть археологи кладами не занимаются, но всё-таки…

В одном месте она заметила, что стена гладкая, как если бы кто-то срубил на ней все выступы. И тут Нелли вспомнила, что все пещерные жительницы очень любили украшать стены своих жилищ рисунками. Сидит себе в пещере какая-нибудь пещерная девочка и думает о том, что делают на воле её близкие. Думает и выбивает кремнёвым топором рисунок — и как они мамонта в яму загоняют, и как рыбу ловят, и как за медведем охотятся.

Кремнёвого топорика у неё не было, но зато был очень хороший туристский.

Нелли ударила топориком по стене. На стене осталась борозда.

Тогда Нелли укрепила свечу на выступе стены и стала выбивать рисунок, бормоча себе под нос, чтобы не было так страшно и скучно:

— Ну, держитесь теперь!.. Хотите разыграть прохиндеев, а ваша синантропка разыграет вас. Будете знать, как оставлять бедную синантропку одну.

Прежде всего она выбила огромный круг — солнце. Из круга пустила в разные стороны лучи. Под кругом нарисовала прямоугольник — волейбольную сетку. По сторонам сетки расположила своих пещерных братьев — неандертальца и кроманьонца с поднятыми руками.

Чтобы придать бороздам древний вид, она запорошила их землёй.

Когда ребята вернулись, Нелли старательно углубляла лаз лопаткой, напевая пещерную песенку, слова которой приходили к ней тут же бесконечным потоком. А мотив, скорее всего, был доисторическим.

Питекантропы и прохиндеи,Синантропы и филантропыУшли на волю погулять,А с ними вместеНеандертальцы и кроманьонцы —Хотели джихов повидать…

Услыхав эту нелепую песню, ребята поморщили носы. Когда же они увидели, что Нелли не теряла времени и лаз, хотя не так-то много, но всё-таки расширила, они смилостивились и показали ей то, что принесли с воли, — аккумулятор, палки, трёхлитровую жестяную банку из-под томатного соуса, выпрошенную у водителя, старые штаны и рубаху, сунутые в последний момент в рюкзак Архимеда его чересчур заботливой мамашей на случай, если её сыночек промокнет в закрытой брезентом машине, и гирлянду электрических лампочек. Они даже разрешили Нелли принять участие в окончательном монтаже этих, столь несовместимых друг с другом предметов. А когда монтаж был закончен, они выбрались на свет, чтобы позвать прохиндеев.

«Ну что вы там натворили?»

Машенька и Джо грелись на солнышке у грузовика. Они сидели на упавшем дереве, и лица у них были постные. Руки Джо не вихлялись и лежали неподвижно на коленях, а Машенька жевала какую-то травинку. По всему было видно, что им и скучно, и муторно, и они не знают, что бы предпринять, чем заняться.

— Разве их теперь заманишь в пещеру? — прошептал Архимед. — Надо было осветить пещеру, и всё!

— Ну да! Плохо ты меня знаешь! Вы только слушайте и поддакивайте, — сказал Адгур и побежал сломя голову к грузовику. — Где Арсен? Вы не видели Арсена? — выпалил он прерывающимся голосом.

Слушая его, можно было подумать: «А ведь этот паренёк только что видел, как в пещере обвалился свод, завалив по крайней мере половину его друзей». И Машенька попалась на удочку:

— Что случилось? Где Арсен?

— Кто его знает! Сами ищем, — сказал Адгур немного поспокойнее. — Там, в гроте, что-то непонятное.

— И страшное! — воскликнула Нелли и сделала страшные глаза.

— Змей Горыныч? — спросил Джо и тоже вытаращил глаза, передразнивая Нелли.

— Змей не змей, а что-то шевелится. Может, там пещерный человек клад сторожит. Или питекантроп.

Ясно, Нелли чересчур загнула, и в пещерного человека в наш век, конечно, никто уже не поверит. А вот в снежного поверят. Чтобы исправить положение, Адгур заметил самым спокойным и рассудительным тоном, на какой только был способен при данных обстоятельствах.

— А ну, Алик, расскажи, что говорят учёные о снежном человеке? Ведь снежный человек водится на Кавказе, да? — И Адгур дёрнул Алика за рукав: дескать, не вздумай доставать из кармана шпаргалку и доказывать, что снежного человека нет в здешних местах.