Ольга Заровнятных - Рецепт идеального лета Страница 4

Однако приблизившийся к нам Костик, увидев Дениса, сбавил скорость и подошел к нам совсем расслабленной походкой. Его худые руки широко взлетали при каждом шаге, словно ему не хватало воздуха, и он старался загрести его как можно больше.

О своих подвигах он нам рассказывать не стал. Окинув нас, по-прежнему сидящих на траве, с высоты своего роста оценивающим взглядом, он, видимо, решил, что мы неподходящие кандидатуры. Вместо этого, чуть прищурившись, спросил:

– А где все?

– За арбузами погнали, – ответил Денис.

– М-да… – Костик неожиданно присел рядом с нами на траву. – Жадничать среди такого изобилия – это, друзья мои, нонсенс. – Он улегся прямо на траву, подложив руки под голову. – Скажу больше: это кощунство. – Он слегка поменял позу, лег на бок, опершись головой на согнутую руку, чтобы солнце не било в глаза. – «Скупого рыцаря» проходили? – Не дожидаясь нашего ответа, заключил: – Вот это оно самое и есть.

– Наверное, они считают, что заслужили… – предположила я.

– Кто? – Костик посмотрел на меня. Его ресницы были белесыми, отчего казались заиндевевшими. – А… ты о наших… Да не, я имею в виду работников лагеря. Мне-то, собственно, по фигу, меня сюда отчим сбагрил. Уже которое лето здесь загораю. Это чтобы я без дела не шлялся. Так вот, я об этих арбузах столько мечтал, что в конце концов устал мечтать и перестал. Так с любой мечтой. Если мечту не подкармливать время от времени сладким сочным кусочком – она просто умирает от голода.

– Ты мечтал об арбузах? – я вскинула брови, не поверив.

– Слишком приземленно? – он усмехнулся. – Любой ребенок летом мечтает полакомиться арбузом. Скажешь, не так? Так вот, мне не покупали арбузы. Не покупали и не покупают. Когда я был помладше, мы с друзьями ждали, спрятавшись за грудой ящиков на заднем дворе продуктового магазина. Потом приезжал грузовик, рабочие разгружали арбузы, а мы все ждали… и вот когда какой-нибудь переспелый арбуз случайно падал из рук грузчика на землю, это была наша добыча. Мы дожидались конца разгрузки, подбирали с земли раскрошенные остатки арбуза и ели… Приземленно, – покачал он головой, в голосе его звучала горечь. – Ну конечно. Вы-то, девчонки, все о звездах мечтаете… Ну так за чем же дело стало? – Он замолчал на мгновение, затем продолжил с легкой усмешкой: – Вон тут на днях как раз зеленые человечки прилетали – попросилась бы к ним на корабль, и – адью! Через тернии к звездам. Через арбузы то есть…

– Кто-то и через сливы, – осторожно намекнула я, он снова посмотрел на меня, на этот раз более внимательно, так что я не выдержала и опустила взгляд.

– Ты что, тоже видел? – вдруг спросил Денис, не уловивший между нами напряжения.

– Пришельца-то? Ну видел. Так они сюда часто прилетают. Место, видимо, такое, особенное, – лениво ответил Костик.

– А ты разве тоже видел? – спросила я, в свою очередь, Дениса, вспомнив, как его в тот вечер увела спать его мама.

– Ну, да… Проснулся вечером – все спать ложатся, а мне расхотелось. Вышел воздухом подышать, ну и увидел.

– Здесь? – уточнила я.

– А ты где-то еще видела? – недоверчиво спросил Костик. – Здесь им самое место. Летная площадка, хе-хе, видишь, трава какая…

– Обычная трава… Для футбольного поля.

– Ой, да ладно, – Костик приподнялся. – Ты же сама его видела. Видела?

– Ну вроде бы видела, – вяло ответила я. Честно говоря, я уже не вполне была уверена в этом. Ну, мало ли, а вдруг он мне всего лишь приснился…

– Пф, – фыркнул Костик. – Короче, собираемся здесь вечером. Когда все заснут.

– Зачем? – тупо спросила я.

– Затем, Фома Неверующая, – усмехнулся Костик. – На пришельца полюбуемся. Уезжать же когда-нибудь придется? А тут скукотища. А так – хоть какое-то яркое воспоминание у тебя будет. Ты с нами? – спросил он Дениса, видимо, убежденный, что я согласна.

Денис кивнул. Я поджала губы. Я вовсе даже не была уверена, что хочу болтаться ночью по безлюдному лагерю, да еще и с таким сомнительным типом, как этот Костик. Мало ли, чего он от меня на самом деле хочет. Вон и Наташка с ним в сливовый сад ходила – может, тоже ей пришельца показать обещал…

И вообще, как может человек мечтать об арбузах? Что это за бред такой? Ну я, допустим, о звездах не мечтаю, да и вообще не знаю никого, кто бы мечтал о звездах. Как и об арбузах.

«О звездах, сказал же, – думала я, возвращаясь в корпус и все более раздражаясь, – как можно мечтать о звездах? Что это может означать? Разве хоть один нормальный человек может мечтать даже хотя бы об одной звезде?»

Я мечтаю, чтобы у меня была во-о-он та звезда, угу.

Может быть, он хотел сказать: мечтаешь, глядя на звезды? Но он ведь провел аналогию со своей мечтой! Вряд ли он о чем-то мечтает, глядя на арбузы. Разве что несколько пополнеть, ха, это ему не мешало бы.

В таких злых мыслях я и вернулась в корпус. И тут же об этом пожалела. Не о злых мыслях пожалела, а о том, что вернулась в корпус. Там все было как не надо: Наташка опять демонстрировала, как она целовалась и обнималась с парнем – не уточняя, кстати, с кем именно.

Теперь я была зла не только на Костика, но и на Наташку. Да и на Дениса тоже. Ну и троица подобралась!.. Во-первых, мне непонятно было, что Денис нашел в Наташке. Даже если допустить, что он понятия не имел, что Наташка пользуется такой – скажем прямо – сомнительной популярностью. Даже если так.

Я посмотрела в сторону Наташки. Девчонки смущенно старались поддерживать ее, улыбаясь и подхихикивая. А она кривлялась так, что дай бог каждой актрисе такую раскованность! Она лежала на кровати на животе, обхватив себя руками, и издавала такие звуки, будто… ну не знаю… будто лапшу в себя всасывала.

И это было отвратительно. Не то, что она пыталась изобразить, а то, что она в принципе это изображала. И не только я это чувствовала. Не знаю, сообщила ли она всем остальным, с кем она целовалась на этот раз, но всем находящимся в корпусе девчонкам явно было так же неловко, как и мне.

В общем, как я вошла в наш корпус, так из него и вышла. Стремительно и озлобленно. Справедливости ради надо признаться, что в этот вечер я впервые за всю смену пропустила ужин. Чувство озлобленности на всех и вся пересилило во мне чувство голода.

Я сидела недалеко от футбольного поля под раскидистым миндальным деревом. У меня не было опасений, что кто-то потревожит мое одиночество: плоды на дереве уже созрели, однако желающих полакомиться ими не было – они оказались горькими. Зато мне отсюда, из-под дерева, было прекрасно видно все поле. Так что появление на нем хоть Костика, хоть пришельца я бы не пропустила.

Я сидела в засаде и вдруг поняла, что со стороны смотрюсь так же, как Костик, когда он охотился за арбузами на задворках магазина. Мне еще только баррикады из ящиков не хватает для полноты картины. И потом, я как-то упустила из виду, что, когда все уже будут в своих кроватях, мое отсутствие заметят и меня хватятся. И тогда – прощай, возможность приключения.

Так что я подскочила и торопливо пошла в корпус. Вышедшие из-за деревянных уличных туалетов ребята посмотрели на меня с удивлением: в это время все уже были в своих корпусах, и только отчаянные тусовщики прятались в сумерках от вожатых. Ни Костика, ни Дениса я среди парней не заметила.

Когда я вошла в наш корпус, все уже укладывались и даже не обратили внимания на мое появление – благо моя койка стояла ближе всех к двери. То есть не обратили бы, если бы не Наташка. Она посмотрела пристально на меня, раскрасневшуюся от быстрой ходьбы, и с подозрением спросила:

– Где это ты по ночам шаришься?

– Гуляла, – ответила я как можно непосредственней.

– Одна? – подчеркнула Наташа.

– Нет, вдвоем, – ответила я. С удовлетворением отметив, что Наташка выпучила от изумления глаза и все затаили дыхание, я веско закончила в полной тишине: – С тенью.

Кто-то хмыкнул, тотчас зашуршали простыни, заскрипели койки. Можно было подумать, что все только что проснулись, а вовсе даже не готовились ко сну. Среди воцарившегося оживления громко прозвучал вопрос Наташи, не желавшей так запросто сдавать свои позиции:

– Денис и за тобой теперь таскается, как тень? – Она откинула со лба густую черную челку и смотрела на меня в упор вызывающе, самоуверенно. А у меня, как обычно в таких случаях, пропал дар речи. Надо было, конечно, ответить ей хоть что-нибудь. Ну, пусть не слишком остроумное и колкое, но хоть что-то.

Однако пока я перебирала в голове варианты ответов, момент был упущен. Все улеглись, свет в корпусе погасили, и постепенно на лагерь снизошел сон. Я не спала. Я терпеливо выжидала, когда у последней из ворочающихся девчонок выровняется дыхание.

В моем городе даже по ночам никогда не бывает абсолютной тишины. То машина проедет, то вдали пронесется электричка или скорый поезд. Кстати, вот, замечал ли кто из вас, что далекий звук электрички в ночной тишине звучит как гудение комара? Но это бы ладно, подумаешь, комар. Когда за стеной неожиданно на несколько минут включали дрель – вот это да. Или, что намного чаще, скандалили соседи…