Анна Платунова - Грэсси, который живёт под кроватью Страница 4

– Спасибо тебе, сын! Теперь я знаю, что в старости не пропаду!

А потом он обнял Леву крепко-крепко, и Лева понял, что папа не сердится больше.

Глава о том, как Лева и Грэсси помогали Маше собрать рюкзак

Маша, по мнению Левы, уже взрослая. И он очень удивляется, когда мама ругает Машу иногда за что-то, а Маша молчит, опустив голову. Но даже с опушенной головой Маша возвышается над мамой и могла бы поцеловать ее в макушку, если бы захотела. Маша учится в восьмом классе. Она старается. Так она говорит маме каждый раз после родительского собрания. Но у мамы недоверчивый вид.

– Стараешься? – грустно переспрашивает она. – А откуда же тогда тройки?

Маша наклоняет голову еще ниже, Лева пугается, что еще немного, и Маша сложится пополам.

– Я не знаю, – говорит Маша и ревет.

Лева удивляется: больше мамы, и плачет.

– Надо что-то делать! – сказал он как-то вечером Грэсси. – Надо Машу спасать.

– От чего? – удивился Грэсси.

– От троек, конечно! Она старается! Но все равно тройки!

Грэсси почесал лапкой затылок.

– Ну, а как же мы можем ей помочь?

Лева задумался.

– Может быть, ей в школе грустно? Может быть, надо поднять ей настроение?

– Эврика! – закричал Грэсси.

– Это какая-то твоя знакомая? Какое красивое имя.

– Нет, так закричал один умный человек, когда сделал открытие. Я тоже сейчас кое-что придумал.

– Да? И что же? – осторожно спросил Лева, потому что в последнее время от Грэссиных придумок у него были сплошные неприятности.

Грэсси заметил сомнение друга и замахал лапками.

– Нет, нет! То, что я придумал, Маше понравится. Вот увидишь!

Тем же вечером, когда Маша легла спать, два друга дождались, когда в ее комнате погаснет свет, тихонечко прокрались внутрь и унесли рюкзак.

– Так! – скомандовал Грэсси. – Вываливай все на пол!

Лева перевернул рюкзак, и на полу образовалась горка из учебников, тетрадей, пенала и других, нужных в школе, вещей.

– Как скучно, – сказал Лева, который, честно говоря, давно мечтал посмотреть, что же хранится у Маши в рюкзаке. А теперь увидел и был разочарован. – Не удивительно, что она получает тройки. Ведь ей очень скучно!

– Вот и я о том! – бодро подтвердил Грэсси. – Ничего, завтра настроение у нее будет хоть куда! И пятерочки пойдут!

Он указал лапкой на что-то:

– Так, дневник оставляем. Надо же будет учителю поставить куда-то хорошую оценку.

– Да, – согласился Лева и вернул дневник в рюкзак.

– Пенал тоже!

– Есть!

– А вот учебники – долой! Такую тяжесть таскать – у кого угодно настроение пропадет!

– Точно? – засомневался Лева. – А как же учиться без учебников?

– Ну, ладно. Положи один. Вполне хватит.

Лева послушался.

– А теперь самое главное! Что Маша любит больше всего?

– Больше всего? Даже не знаю. Раньше любила своих кукол Барби, а теперь…

– Пойдет! Тащи кукол!

Далеко ходить не пришлось: с недавнего времени все куклы перекочевали из Машиной комнаты в корзину с Левиными игрушками. Хорошенько подумав, друзья решили, что для поднятия Машиного настроения подойдут так же: яблоко, бутерброд с вареньем (его заботливо завернули в пакет: Лева был умный мальчик и понимал, что без пакета бутерброд запачкает вареньем кукол, а сестре это вряд ли добавит радости), косметичка (Маша ее очень любила, каждое утро уносила в ванну, наверное, успевала соскучиться за ночь), фен (еще один любимый утренний предмет), энциклопедия про животных (мама иногда читала ее Леве, и он твердо знал, что это самая умная книга на свете). Все эти необходимые вещи упаковали в рюкзак и вернули на место, в комнату сестры.

Утром Лева все время улыбался. Он представлял, как Маша откроет в школе рюкзак и как она обрадуется. И как будет хвастаться перед мамой пятерками, а Леву нежно поцелует за то, что он такой изобретательный и добрый брат.

Однако вечер начался с неожиданности. Лева, которого уже привели из детского сада, смотрел мультики, когда пришла Маша. Маша задержалась сегодня, потому что по средам у нее был театральный кружок.

Она нервно швырнула рюкзак на пол, пнула его ногой, и Лева понял, что их план рухнул.

– Знаешь, что сделал этот мелкий… – Маша не нашла подходящего слова и только еще раз пнула рюкзак. – Вот, полюбуйся!

Сестра вытащила из рюкзака дневник, открыла его и показала маме. Мама прочитала вслух: «Прошу обратить внимание на содержимое рюкзака вашей дочери!»

– А что у тебя в рюкзаке? – удивилась мама.

– У меня в рюкзаке? У меня в рюкзаке?! – Маша даже задохнулась от злости. – А вот, полюбуйся!

И она стала извлекать на божий свет все то, что Лева и Грэсси заботливо уложили в него поздним вечером.

Фен, косметичка, энциклопедия, яблоко (надо же, не съела), бутерброд в пакете, вымазанном вареньем, три Барби (одна без руки, но это ничего).

Мама повернулась и удивленно посмотрела на Леву.

– Зачем ты это сделал?

Лева, который уже начал предварительно хлюпать носом, теперь тут же заревел в полный голос:

– Я хотел… А она… Я старался… Чтоб настроение! Чтоб пятерки! А она… И-и-и…

Только спустя несколько минут удалось выяснить, что же Лева имел в виду. У Маши вдруг исчезло выражение злости с лица. Она ласково смотрела на брата.

– Эх ты! Дубина! – сказала она и нежно поцеловала его в макушку. – Все бы хорошо, только надо было и дневник не класть!

Мама, Маша и Лева обнялись и рассмеялись.

Глава, в которой происходит волшебное превращение

Лева обиделся на Грэсси. А Грэсси обиделся на Леву. Они сидели на разных концах дивана и смотрели в разные стороны. Оба надули щеки и сложили на груди кто руки, а кто лапки.

– Ты – нехороший друг! – сказал Лева. – У меня от тебя сплошные неприятности! А ты всегда прячешься под диван!

– Я очень хороший друг! – не соглашался Грэсси. – Я не виноват, что мои веселые советы приносят тебе огорченье.

Ссора в этот раз произошла из-за того, что Грэсси посоветовал Леве поливать цветы компотом. От этого, уверял он, листочки у них станут розовыми, очень красивыми. Лева очень хотел сделать маме сюрприз на праздник 8 Марта. Но компот пошел цветам не на пользу: листочки не порозовели, а просто-напросто отвалились. Мама расстроилась, пришлось срочно рисовать ей в подарок портрет.

Но это было еще полбеды. Грэсси сказал Леве, что если портрет нарисовать не просто на листке бумаги, а прямо на обоях комнаты, то мама будет потрясена. Лева сразу почувствовал себя великим художником. Он дождался, пока мама пойдет на кухню готовить ужин. Потом завязал на шее шарф, потому что все художники, которых он видел на картинках в книжках, были обвязаны шарфами. Наверное, так им лучше рисовалось. А Лева очень хотел, чтобы портрет получился красивым. И после этого приступил к рисованию.

Грэсси не ошибся. Мама была потрясена. От потрясения она даже села на стул, который Лева заботливо поставил напротив портрета, чтобы можно было сидеть и любоваться.

– Что это за художество? – спросила мама слабым голосом.

– Это портрет любимой мамулечки! – бодро ответил Лева.

И вот он теперь сидел наказанный в своей комнате и дулся на Грэсси. Если бы не это вредное существо, то не было бы у него неприятностей и огорчений.

Дверь тихонько отворилась, и в комнату вошла мама. Грэсси пыльным комочком ускользнул под диван. А Лева притворился, что разглядывает узор на ковре. Но маму было не провести. Она села рядом и взяла его за руку.

– Знаешь что, сын? – сказала она.

– Что? – настороженно спросил Лева.

– Я подумала и решила сказать тебе спасибо!

– Правда? – Лева неуверенно улыбнулся. – Но я же испортил стену. И руки у меня растут не из того места.

Лева просто повторил мамины слова, но мама почему-то печально нахмурилась.

– Иногда я думаю, что у взрослых людей не из того места растет голова… Но приходится с этим как-то жить.

Мама взлохматила его волосы.

– Я подумала: кто мне еще нарисует такой замечательный, такой большой портрет! Как будто я королева или герцогиня! Или актриса знаменитая! Да?

Лева кинулся маму обнимать и целовать.

– Ты – моя принцесса. Самая лучшая!

– А ты – мое солнышко. Самое любимое!

Они еще немножко поболтали о том о сем, а потом мама убежала на кухню, потому что вдруг вспомнила, что в духовке жарится курица. И, судя по запаху, курица успела не только зажариться, но и пережариться.

– Грэсси! – крикнул Лева. – Выходи! Я не сержусь.

И вдруг он увидел, что на столе сидит маленькое, пушистое, белое облачко. И смотрит на Леву большими глазами, такими же, как у Грэсси, только голубыми, словно кусочки весеннего неба.

– Это я, – сказало облачко. – Грэсси.

– Как это? – удивился Лева. – Грэсси совсем не такой. Он серый. И зубастый. А ты совсем не такой.