Лидия Вакуловская - Хозяйка Птичьей скалы Страница 4

— Ну да — медведь! — подтвердила Наташа и стала быстро объяснять: — Нам его один геолог принес, от папы. Он самолетом прилетел и Мишку в самолете вез…

— Вот что, Наталья, — строго прервала ее бабушка. — Нам в доме медведи не нужны. Вернется отец, я ему выговорю. А теперь клади его в мешок.

— Бабушка, голубонька!.. — Наташа одной рукой держала медвежонка, другой пыталась обнять бабушку. — Ты у меня такая добрая, хорошая!.. Это же все знают! Бабулечка, оставь его!

Бабушка вздохнула и неожиданно сказала подобревшим голосом:

— Ну, будет подлизываться. Пускай, остается. Только что мы будем делать с этим зверем?

— Какой же он зверь? — заступилась за медвежонка Наташа. — Это же Мишка, Михал Михалыч. Правда, Михал Михалыч?..

И Наташа поскорее унесла медвежонка в дом, боясь, как бы бабушка не изменила своего решения.

Так медвежонок остался в доме Грачевых. Наташа очень заботилась о нем: сама бегала в магазин за молочным порошком, сама разводила его в теплой воде, сама поила им медвежонка. Потихоньку от бабушки она закармливала его сахаром. Все лакомые кусочки от обеда, которые прежде доставались вертлявой Найде, теперь перепадали ему. Сперва Найда возмущалась такой несправедливостью, рычала на медвежонка, а при удобном случае норовила схватить его за хвост, но потом свыклась со своим положением и скромно довольствовалась тем, что оставалось от медвежонка. Постепенно собака и медвежонок пришли к молчаливому, им одним понятному согласию и, в конце концов, даже подружились. Что касается бабушки, то она, пожалуй, окончательно смирилась с присутствием в доме медвежонка.

И вдруг, как назло, случилось неожиданное. Как-то вечером, когда бабушка уже улеглась спать, Наташе пришло в голову выкупать медвежонка. Она быстренько внесла из коридора в кухню корыто, налила в него воды и усадила в корыто медвежонка. Дверь в комнату, где спала бабушка, Наташа плотно закрыла и подперла стулом.

Сперва медвежонок боялся воды, но потом начал так потешно кувыркаться и отфыркиваться, что Наташа еле сдерживалась от смеха. В довершение всего ей вздумалось намылить его. Оставив медвежонка, она побежала в коридор за мылом. И сразу услыхала, как в комнате испуганно закричала бабушка. Наташа вернулась на кухню. Корыто было опрокинуто, стул отброшен к стене, а бабушка с полотенцем в руках гонялась за медвежонком.

— Я тебе покажу, зверина необразованная! — приговаривала она, размахивая полотенцем. — Я тебе покажу, как меня пугать!.. Ишь, что выдумал — по кроватям прыгать!..

С тех пор бабушка заладила одно:

— Не нужен нам зверь, отдать его кому-нибудь надо. Где это, видано, чтоб в доме медведя держали?

— Бабулечка, миленькая, он же безвредный, — принималась подлащиваться к ней Наташа. — Он тебя больше всех любит, разве ты не видишь?..

От таких уговоров бабушка на время добрела, забывала о своей угрозе — выгнать медвежонка из дому.

Дни шли за днями. Медвежонок заметно подрос, но по-прежнему оставался тихим и послушным. А бабушка по-прежнему относилась к нему настороженно и не очень-то дружелюбно.

— Из-за него и в кино не сходишь, — посетовала как-то она. — Как его одного бросишь?

— И сходим, хоть сегодня, — ответила Наташа. — Сегодня как раз новый фильм идет. А Михал Михалыч умница, он один посидит.

Бабушка отказалась идти в кино, но, когда Наташа принесла ее любимые билеты в первый ряд, она сдалась. Для безопасности Михал Михалыча обвязали за шею крепкой веревкой, а другой конец веревки закрепили за ножку кровати.

Фильм бабушке понравился.

— Вот парень был, вот ухарь, земля у него под ногами горела. Из таких и хулиганы получаются, если вовремя не приструнить, — говорила бабушка, когда возвращались из клуба.

Наташа посмеивалась про себя, слушая, какую характеристику дает бабушка бригадиру строителей, которого играл очень известный и самый любимый Наташин актер.

В коридоре стояла мертвая тишина.

— Похоже, спит твой Михалыч, — добродушно сказала бабушка, открывая дверь в комнату. И тут же закричала: — Батюшки, это что же делается!..

В доме был настоящий погром. Диван от окна перекочевал в угол, стол — к буфету, кровать выехала на середину комнаты. Сам Михал Михалыч, взобравшись на стол, вылизывал сахарницу. Точно поняв, что его поймали с поличным, он бросил сахарницу, спрыгнул со стола и забился под кушетку.

— Хватит терпеть! — объявила бабушка. — Чтоб его ноги в доме не было! В сарае пускай живет!

И Михал Михалыча переселили в сарай.

Прошел еще месяц. В школе начались каникулы. Теперь в Наташином дворе с утра до вечера толклись соседские мальчишки и девчонки. Причиной тому, конечно, был Михал Михалыч, который из маленького медвежонка успел превратиться в небольшого медведя — толстого увальня.

Каждый день во дворе шли «представления с медведем». И хотя программа их никогда не менялась, она никому из ребят не надоедала.

Подражая дрессировщице львов, которую Наташа когда-то маленькой видела в цирке, она надевала лыжный костюм, резиновые сапожки, вооружалась длинным прутиком, и выводила Михал Михалыча на «манеж», то есть в угол двора, где у забора росла высокая трава вперемешку с фиолетовым иван-чаем. Обведя его дважды по кругу, Наташа подводила медведя к ребятам, чинно восседавшим на траве, и говорила:

— Михал Михалыч, дай, пожалуйста, Кате лапу!

Михал Михалыч охотно вытягивал вперед пушистую белую лапу. Наташа награждала его кусочком сахара.

— А теперь дай лапу Пете, — ласково просила она.

К Пете тоже тянулась лапа.

Ребята хлопали в ладоши, смеялись и восторженно взвизгивали.

Представления продолжались до тех пор, пока в пасть Михал Михалычу не попала Валеркина рука. Правда, все считали, что Валерка сам виноват. Если Михал Михалыч не захотел протянуть тебе лапу, то зачем же злиться и тыкать ему кулаком в нос? Но Валеркин папа, бухгалтер банка, рассудил иначе.

В тот вечер Валеркин папа подошел к дому Грачевых, остановился у заборчика возле низкой калитки и, увидев во дворе разгуливавшую с медведем Наташу, сказал ей:

— Ну-ка, Наташа, позови мне свою бабушку.

Наташа сразу поняла, зачем он явился.

— Бабушка в доме, — ответила она. — Заходите, пожалуйста.

— Да нет, лучше ты ее позови, — покосился на медведя Валеркин папа.

Ничего не поделаешь, пришлось звать бабушку. И как только она подошла к заборчику, Валеркин папа зачем-то снял шляпу и сказал так:

— Вот что, уважаемая Матрена Самсоновна. Я вас хочу предупредить как сосед: ваш медведь третирует людей.

— Что он делает? — не поняла бабушка.

— Третирует — значит, нервирует, — пояснил он и продолжал: — Я это говорю не потому, что он укусил Валерика, а потому, что один его вид…

— Да будет вам, — усмехнулась бабушка. — Разве он укусил? Я сама страх как испугалась, когда Валерик закричал. Выбежала, смотрю — рука целая, ни царапинки нету.

— Допустим, уважаемая Матрена Самсоновна, что он не откусил Валерику руку, — сказал Валеркин папа. — Но подумайте, пристойно ли культурным людям держать у себя медведя? Ведь это не домашнее животное.

— Что верно, то верно, — согласилась бабушка.

— А тебе, Наташа, стыдно, — обернулся Валеркин папа к Наташе. — Девочка, а занимаешься такими глупостями. Хуже мальчишки! Лучше бы книжку читала! Ведь ты не маленькая — в шестом классе!

— Чем же это она хуже? — вдруг возмутилась бабушка. — Да она у нас круглая отличница, а ваш Валерик одни тройки приносит. Вот вам и хуже мальчишки.

— Уважаемая Матрена Самсоновна, я совсем не хотел вас обидеть. Я вас очень уважаю и вашего сына Илью Андреевича… — начал Валеркин папа. Но, увидев, что к калитке приближается Михал Михалыч, стал пятиться вдоль заборчика и уже издали закончил: — Я только в порядке предупреждения, уважаемая Матрена Самсоновна…

— Слыхала? — сердито сказала Наташе бабушка, когда ушел сосед. — На цепь посадить твоего Михалыча. И никаких больше цирков во дворе!

На другой день бабушка позвала знакомого слесаря, и тот посадил медведя на цепь. А еще через день, на рассвете, кто-то забарабанил кулаком в окно, у которого стояла Наташина кровать. Наташа окликнула бабушку.

— Иду-иду! — отозвалась из другой комнаты бабушка и, накинув на себя пальто, вышла во двор.

Вернулась она быстро.

— Ох, горе мое! — всплеснула руками бабушка. — Иди забирай свою зверюгу! Антонину Петровну из дровника не выпускает, прохожему в окно кричали, чтоб нас разбудил. И цепь ему не помогает!..

Наташа побежала к дому соседей. Из окна выглянуло испуганное лицо Валеркиного папы, в другом окне показался сам Валерка, погрозил ей кулаком. Наташа пробежала через двор, вошла в распахнутые сени. В сени выходило две двери — из дома и из дровника. И в этих сенях, между одной и другой дверью, лежал, растянувшись на полу, Михал Михалыч.