Луиза Мэй Олкотт - Маленькие женщины Страница 44

– Джо, милая, что с тобой? Ты из-за папы?

– Нет. Сейчас нет.

– А что такое?

– Мои… мои волосы, – уткнувшись в подушку, проговорила Джо. – Ты не думай, я не жалею. Повторись все, я бы сделала то же самое, – сквозь слезы говорила Джо. – Это мое тщеславие горюет сейчас и заставляет меня реветь. Только не говори никому. Видишь, все уже прошло. А ты-то чего не спишь?

– Не спится, – ответила Мег. – Я беспокоюсь о папе.

– Постарайся вспомнить что-нибудь хорошее. Сразу заснешь.

– Да я старалась. Не получается.

– А о чем ты думала?

– О красивых лицах и глазах, – ответила Мег и, пользуясь тем, что Джо не видит в темноте ее лица, позволила себе улыбнуться.

– Какого же цвета глаза ты предпочитаешь?

– Карие. Ну, голубые тоже ничего, – поспешила оговориться Мег.

Джо засмеялась, и Мег строгим голосом приказала ей замолчать немедленно и не мешать спать остальным. Затем она пообещала сестре, что завьет ей волосы, и ее голова даже с короткой стрижкой будет выглядеть вполне симпатично. Потом Мег принялась строить «воздушный замок» и так увлеклась этим занятием, что незаметно уснула.

Глава XVI

Письма

Едва забрезжил холодный серый рассвет, как сестры поднялись. У них уже вошло в привычку, прежде чем приниматься за дела, прочесть главу из томика, подаренного матерью на Рождество. Но сегодня чтение это приобрело особое значение. Девочки не просто следовали пожеланиям миссис Марч, а всей душой молили Всевышнего об избавлении от несчастья – только сегодня они по-настоящему ощутили, как были счастливы, пока жизнь отца не оказалась под угрозой.

Чтение укрепило их дух, и, спускаясь вниз, чтобы проводить мать, каждая из девочек решила держаться изо всех сил и не проронить ни слезинки. Да они и вправду надеялись на благополучный исход.

На улице было темно, и только в доме семейства Марч горел свет. Как непривычно завтракать в столь ранний час! Даже Ханна была неузнаваема: спросонья она забыла снять ночной чепец и так в нем и стояла у кухонной плиты.

Собрали и заперли платья, и шляпа миссис Марч лежала на спинке дивана. Сама она делала вид, что завтракает с большим аппетитом, но несмотря на все старания выглядела такой измученной, что девочкам стоило немалых усилий сдержать обещание и не расплакаться. У Мег то и дело наворачивались слезы на глаза, и лишь огромным усилием воли ей удавалось подавить рыдания. Джо порой закрывалась кухонным полотенцем, а лица младших девочек словно окаменели.

Все были угнетены и хранили молчание. Лишь когда миссис Марч с помощью дочерей облачилась в плащ и шляпу и коляска уже подъезжала к крыльцу, она обратилась к обступившим ее девочкам:

– Оставляю вас на попечении Ханны и под покровительством мистера Лоренса. Наша Ханна сама преданность, а мистер Лоренс будет заботиться о вас не меньше, чем о собственном внуке. Словом, мне нечего о вас тревожиться. Хочу только, чтобы вы правильно отнеслись к беде, которая свалилась на нас. Не вздумайте горевать или сетовать на судьбу. Это одинаково глупо и никому еще не приносило облегчения. Не надейтесь, что найдете утешение в лености или забвении. Трудитесь, как всегда. Сейчас работа – единственное наше спасение. И даже в самом худшем случае память об отце всегда будет с вами.

– Мы поняли, Марми.

– А ты, милая Мег, приглядывай за сестрами, не бойся спрашивать совета у Ханны, а в трудных случаях обращайся к мистеру Лоренсу. Тебя, Джо, прошу быть сдержанной. Постарайся избегать необдуманных поступков и не впадай в отчаяние. Почаще пишите мне и, что бы ни случилось, сохраняйте присутствие духа. Занимайся музыкой, Бет, она всегда успокаивает тебя. А ты, Эми, слушайся старших и не кисни.

– Хорошо, мы постараемся, Марми! – хором отозвались девочки.

Раздался шум экипажа. Все вышли на крыльцо, но и эту тяжелую минуту девочки выдержали с честью – никто не проронил ни слезинки. У них даже хватило сил улыбнуться, когда они просили передать папе привет, хотя каждая со страхом думала, что, быть может, отец никогда уже этого не услышит.

Тут же стояли мистер Лоренс и Лори, а мистер Брук, отбывавший с миссис Марч, проявил столько предупредительности, что сестры сразу же назвали его Добрым Сердцем, и прозвище это отныне прочно укоренилось в доме.

Когда карета тронулась, выглянуло солнце. Провожающие сочли это добрым знаком. Видимо, пассажиры, сидящие в карете, подумали о том же. Выглянув из окон и улыбнувшись, они еще раз помахали на прощанье.

– У меня такое чувство, будто мы пережили землетрясение, – сказала Джо, после того как мистер Лоренс и Лори ушли к себе завтракать.

– Будто полдома рухнуло, – с грустью добавила Мег.

Бет открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в это время взгляд ее упал на стопку аккуратно заштопанных чулок, и она выразительно посмотрела на сестер. Сестры поняли ее. Оказывается, перед отъездом Марми успела позаботиться, чтобы у дочерей всего было вдоволь. Это настолько растрогало девочек, что они впервые за утро дали волю слезам. Впрочем, мать была уже далеко, и теперь они могли себе это позволить.

Увидев, в каком состоянии пребывают ее питомицы, Ханна почла за лучшее не мешать. Лишь убедившись, что горе явно пошло на убыль, она появилась в гостиной, оповещая о своем приходе звоном кофейного сервиза.

– Ну, юные леди, не мешает вспомнить, что советовала ваша мама. Не горюйте. Выпейте лучше по чашечке кофе да принимайтесь за дела. Надо поддерживать честь семьи.

Ханна знала, что делает. С тех пор как мистер Марч разорился, в его доме не часто подавали кофе. Вот почему, учуяв запах лакомого напитка, девочки сразу приободрились. Сменив мокрые носовые платки на крахмальные салфетки, они быстро уселись за стол и несколько минут спустя были готовы приняться за какое угодно дело.

– Трудитесь и надейтесь на лучшее – вот наш девиз. Проверим, кто лучше всего ему следует. Я, как всегда, иду к тетушке Марч. Ох, и запилит же она меня сегодня, – вздохнула Джо и с удвоенной энергией принялась за кофе.

– А я иду к Кингам. Хотя я с большим удовольствием осталась бы дома, по крайней мере, навела бы тут порядок, – сказала Мег, с беспокойством думая, не опухло ли у нее лицо от только что пролитых слез.

– За дом можешь не волноваться. Мы с Бет прекрасно справимся, – заверила Эми.

– Конечно, Мег. Ханна объяснит, что делать. К тому времени как вы с Джо вернетесь, все будет убрано, – сказала Бет и, не откладывая дел на будущее, извлекла на свет таз для мытья посуды, какие-то тряпки и швабру.

– По-моему, переживания олицетворяют большую значительность, – важно заявила Эми, и, несмотря на гнетущую тяжесть последних двух дней, сестры не выдержали и весело рассмеялись.

Правда, заметив, что Эми решила поискать утешение у сахарницы, Мег очень строго посмотрела на нее.

Когда Ханна снабдила Джо и Мег горячими пирожками, девочки снова загрустили. И уж совсем им стало грустно, когда, выйдя на улицу, они по привычке взглянули на окно, в котором обычно видели миссис Марч. Но их ждал сюрприз. Не успели они отвернуться и отправиться в путь, как заметили в окне розовощекую Бет, которая ласково кивала сестрам на прощанье. Вспомнив о семейной традиции, Бет решила проводить старших сестер на работу по всем правилам.

Джо сорвала с головы шляпу и помахала ей в ответ.

– Сколько доброты в этой крошке, – сказала она. – Ну, пока, Мегги. Надеюсь Кинги не станут тебя слишком уж мучить сегодня. И постарайся не беспокоиться о папе.

– А я почему-то надеюсь, что тетушка Марч постыдится ворчать. Знаешь, тебе даже идет такая стрижка. Я привыкла, – сказала на прощанье Мег, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

Уж очень забавно выглядели коротко стриженые кудряшки на долговязой Джо.

– Ну, буду этим утешаться.

И, коснувшись рукой шляпы – жест, перенятый от Лори, – Джо отправилась своей дорогой.

Первые же новости, полученные от миссис Марч, несколько ободрили девочек. Отец был серьезно болен, но труды самоотверженной сиделки миссис Марч принесли благотворные плоды. Как свидетельствовали ежедневные отчеты мистера Брука, состояние больного начало улучшаться.

Девочек охватила настоящая эпистолярная эпидемия. Не проходило дня без того, чтобы какая-нибудь из сестер, втайне гордясь корреспонденцией, следующей в Вашингтон, не опустила в почтовый ящик увесистый конверт. Вот что они писали:

«Милая мамочка!

Трудно передать, как обрадовало нас твое последнее письмо. Новости, которые ты сообщаешь, настолько радостны, что, читая их, мы и смеялись и плакали одновременно. Каким удивительно добрым человеком оказался мистер Брук! Остается только радоваться, что дела мистера Лоренса заставляют мистера Брука подольше задержаться в Вашингтоне. Значит, он и дальше сможет быть полезен тебе и папе. Девочки ведут себя отлично. Джо во всем помогает мне, она взвалила на себя всю самую тяжелую работу по дому. Я даже забеспокоилась, как бы она не переутомилась, но потом вспомнила, что ее порывы недолговечны, и перестала волноваться. Бет, как всегда, точна, пунктуальна и делает все так легко, что просто не замечаешь, когда она успевает справиться с делами. Она очень беспокоится о папе и забывается только за роялем. Эми послушна, я приучаю ее к порядку. Она стала сама причесываться, теперь учу ее обметывать петли и штопать чулки. Эми очень старается. К тому времени как ты вернешься, она наверняка сможет порадовать тебя своими успехами. Мистер Лоренс очень внимателен к нам. По словам Джо, он печется о нас, как наседка о цыплятах, и лучше, пожалуй, не скажешь. Лори, как всегда, мил, он стал еще заботливее. Они с Джо развлекают нас, и это очень помогает. Признаться, мы часто грустим без тебя, а без Джо и Лори нам и вовсе стало бы тоскливо. Ханна просто ангел. Она совсем не брюзжит, а меня в твое отсутствие стала звать не иначе как мисс Маргарет и относится ко мне, будто я настоящая хозяйка дома. Мы все здоровы, работаем не покладая рук и денно и нощно мечтаем о твоем возвращении. Передавай привет папе и еще скажи ему, что я очень его люблю!