Братья-арбузики и Гоша Галошин плюс Татка Пузырь - Олег Фокич Коряков Страница 5

— Лучше бы еще с вечера ждал, — хмуро сказал Саша. — Ведь договорились в шесть… Ты чего это вырядился?

На Гоше красовалась широкополая шляпа — панама из белого войлока.

Грудь перепоясывали два ремешка.

На одном болталась фляга, на другом — походный котелок. За плечами висел тощий рюкзак. Обут Гоша был в высокие резиновые сапоги. На земле лежали две бамбуковые удочки.

Жмурик обнюхал удочки, сапоги и заурчал.

— Ничего я не вырядился, — пробормотал Гоша. — Это всё для удобства. Пить захотелось — пожалуйста. Уху варить — пожалуйста. Мне тётя и перец дала, и лавровый лист. А фляжку лимонадом налила. Ещё сами у меня попросите.

Тётя у Гоши торговала газированной водой на углу. Тётя очень любила племянника.

— Она мне вот что подарила, — сказал Гоша и вытянул перед братьями руку.

На запястье поблескивал большой новенький компас. Очень хороший компас. Такие, наверное, бывают у настоящих путешественников.

Ох, и завидно стало братьям. Но Саша только усмехнулся и сказал:

— Подумаешь! На Карьеры всякий дорогу знает — зачем компас-то?

— Ну, мало ли что случится, — важно ответил Гоша.

Коля долго думал, как бы ещё подковырнуть Гошу, и, наконец, придумал:

— А ты в воду упадёшь, — сказал он, — вода в твои сапоги набежит и потянет тебя ко дну.

— Хо! — ответил Гоша. — Они у меня знаешь как легко снимаются? Вот так.

Он дрыгнул ногой, будто пинал мяч, и сапог сразу соскочил с ноги, перевернулся в воздухе и полетел… прямо в Карпа Ивановича.

— Эй-эй! — закричал Карп Иванович. — Это меня за что? Думаете, я опоздал? Ещё без двух минут шесть.

— Ох, извините, Карп Иваныч, — сморщился Гоша, — я нечаянно.

Они быстренько накопали червей и отправились на Карьеры. Идти нужно было километра два, за город.

Впереди, свернув хвост калачиком, бежал Жмурик. За ним бодро вышагивал Карп Иванович. По бокам у него шли Саша и Коля. Гоша сначала пристраивался то слева, то справа, потом отстал и поплёлся сзади. Сапоги его болтались на ногах, шляпа съезжала на глаза, а фляга и котелок били по бёдрам.

— Дай, помогу, — предложил Коля.

— Да нет, я сам.

Иногда Гоша посматривал на компас. Карп Иванович оборачивался к нему и спрашивал с усмешкой:

— Ну как, Галошин, правильно идём?

Гоша хмурился и молчал. Только сапоги хлюпали. Пока дошли до места, он совсем измучился.

Карьерами называли небольшие искусственные озерки. Когда-то, много лет назад, здесь добывали песок для строительства завода. Экскаваторы вырыли глубокие и широкие выемки. Они наполнились водой и превратились в озёра. Берега их поросли весёлым молодым леском. Сюда жители рабочей окраины приходили отдохнуть, искупаться, порыбачить.

Сюда пришли и наши рыболовы.

— Ну, — сказал Карп Иванович, — берегись теперь рыба.

— Бе-ре-гись! — закричал Коля, и крик его шлёпнулся о воду, поскакал по ней, как плоский камешек, ударился о крутой противоположный берег и вернулся обратно.

— Эхо, — пояснил Саша.

Скинув сапоги и сняв рюкзак, Гоша уселся на траву. Прежде всего он оглянулся — не смотрят ли за ним. Никто как будто не смотрел. Тогда он отвинтил у фляги пробку, запрокинул голову и стал пить.

Жмурик, приподняв одно ухо, прислушивался, как булькает лимонад.

— Вкусно? — ехидно спросил из-за куста Коля. Гоша даже поперхнулся.

— Да не… Горло, ну, прямо совсем пересохло. Я только смочить.

— Ну конечно, — сказал Коля и прошел мимо, стараясь не смотреть на флягу.

— Ты тоже пить хочешь? — спросил Карп Иванович. — У меня в бутылке чай есть.

— Нет, — сказал Коля, — спасибо, — и облизнул губы.

Червяков поделили на четыре части, и рыбаки заняли свои места. Коля пристроился поближе к Карпу Ивановичу. Гоша долго возился с удочками. Одну из них нужно было закрепить на берегу, чтобы не держать в руках. Саша старательно поплевал на червяка: он видел раньше, что так делали некоторые рыболовы.

Первая добыча досталась Коле.

Поплавок дёрнулся и замер. Потом он снова дрогнул, вдруг окунулся в воду и поплыл наискось от берега.

— Клюнуло! — заорал Коля и сам испугался: а что, если рыба сорвётся?

— А ты не ори, — ласково сказал Карп Иванович. — Подсекай, подсекай — и на берег.

Коля судорожно дёрнул удочку, потом рванул её вверх, и в воздухе блеснула рыбёшка. На траве затрепыхался маленький окунёк.

— Ого-го-го! — крикнул Коля.

— С первым уловом, арбузик, — поздравил Карп Иванович.

Сняв рыбёшку с крючка, Коля бросился показывать её.

— Молодец, — похвалил Саша. Ему было немножко завидно, но ведь всё-таки он старший брат.

— Мелочь, — поморщился Гоша. — Вот я сейчас вытяну так вытяну!

— Давай её на кукан, — сказал Карп Иванович.

Он нацепил окунька на проволоку и опустил в воду. Другой конец проволоки он примотал к стволу прибрежного куста.

— Пусть там поплавает на привязи, — и подмигнул.

Потом удача отвернулась от Коли. Карп Иванович поймал уже трёх окуней, а Колин поплавок мирно и скучно дремал на воде. У остальных было не лучше. Только одну рыбёшку зацепил Саша.

Жмурик бродил от одного рыбака к другому, потом прилёг, развалился на солнышке и закрыл глаза.

Гоша решил проверить крючки. Он вытащил одну удочку — крючок был пустой, голый. Какой-то окунь-нахал преспокойно сожрал червяка, а крючок не тронул. Гоша сделал новую насадку и взялся за вторую удочку. Она не вытаскивалась. Гоша потянул сильнее. Удилище напружинилось, согнулось — кто-то крепко держал крючок, не выпускал из воды.

— Та-ак! — торжествующе пропел Гоша. — Я говорил? — и закричал: — Карп Иваныч! У меня что-то громадное. Щука или сом. Я вытянуть не могу.

Примчался Коля, за ним рысью прибежал Карп Иванович. Он взял удочку и тоже потянул.

— Бревно, — сказал Карп Иванович.

— Кто бревно? — обиделся Гоша.

— Не кто, а где. В воде бревно или коряга, крючок и зацепился.

— Не может быть, — сказал Гоша и снова сильно потянул. — Во! Во! Смотрите!

В тихой зеленоватой воде мелькнуло что-то тёмное и длинное.

— Щука! — враз выговорили Гоша и Коля.

— Ишь