Надежда Нелидова - Серебряная трель. Сказки Страница 6

– Представляете, Принц, вчера на балу от таинственного незнакомца получила записку, где меня назвали обворожительной. Может, я недурна собой, даже симпатична… Но «обворожительная»! Никогда ею не была.

Принц шумно повернулся на другой бок. Королева промокнула лицо салфеткой. Протёрла его розовой водой и намазалась жёлтым кремом. Взглянула на сына.

– Не понимаю, за что я плачу такие деньжищи королевскому психологу? Ты пребываешь в постоянной депрессии…

– Я влюблён, – мрачно, в подушку буркнул Принц.

– Давно пора, – спокойно откликнулась Королева, массируя шею. – В кого же?

– Я в-л-ю-б-л-ё-н.

– Да в кого? В адвокатскую дочку? Или в юную владелицу автозаправочной станции? Или в племянницу банкира – она прелестна? Может быть, в маленькую кузину – отец уже отписал ей в наследство сеть ювелирных магазинов… – Королева стала рисовать себе брови. – Не сомневайтесь, Принц, все они с восторгом примут ваше предложение.

– Матушка! Почему та молоденькая повариха, которая готовит ваш любимый пирог, больше не приносит его в столовую?

– Она сама попросила об этом, – Королева обмахнула лицо пуховкой.

Принц застонал в подушку.

Выходя из спальни, Королева пожала плечами: «В кого же он всё-таки влюблён?»

Приближался день Великой Охоты. Отовсюду съезжалась знатные молодые люди. Они прохаживались вдоль клеток с дикими зверями. Юноши щёлкали языками, девушки визжали, а потом все шумной компанией устремлялись к столам.

По ночам в королевском саду закатывались невиданные маскарады, полыхали на полнеба фейерверки. Гости расхаживали в оскаленных звериных масках, в накинутых шкурах. По паркету волочились пятнистые, полосатые и даже райские павлиньи хвосты.

Великую Охоту придумал ещё покойный Король.

В назначенный день из клеток выпускали разъярённых зверей. Например, буйвола со шпагой в загривке. Медведицу, у которой отбирали медвежонка. Не кормленного несколько суток льва… Тот, кто отлавливал зверя живым, получал титул Великого Охотника.

Последний маскарад наделал шума: петарда взорвалась у склада с моющими средствами. Пожар быстро потушили, но королевство осталось без «фейри» и «кометов».

У Королевы от взрывов, шума и суеты разболелась голова. Доктор прописал ей постельный режим и посадил на диету. Диета решительно исключала мясное и сладкое. Таким образом, Софка получила неожиданный выходной.

Она решила помочь бедным судомойкам. Без моющих средств они не справлялись с горами жирной посуды. Софка уложила в одну большую корзину тарелки, в другую – ложки, ножи и вилки – и отправилась на речку. Речка текла у самой каменной стены, а с другой густо росла ольха.

Здесь было тихо, пахло нежными водяными цветами. Казалось, стена и ольховник отгораживают Софку с её невесёлыми мыслями от всего белого света. Напевая, девушка выгрузила посуду на траву. Сначала тёрла её речным песком, потом ополаскивала водой и раскладывала для просушки. Начищенные серебряные ножи и вилки слепили глаза, на белом фарфоре тарелок и блюд плясало солнце.

Софка трудилась над последней стопкой тарелок.

В это время в ольховнике раздался пронзительный поросячий визг, затрещали кусты. Через мелкую речку, вздымая тучи брызг, бежала огромная дикая свинья. Щетина на ней торчала, маленькие глазки горели злобными огоньками. Наверняка, её детёныша запихали в мешок, и разъярённая мамаша искала обидчика.

Увидев замершую от ужаса девушку, кабаниха хрюкнула и ринулась прямо на неё. Софка видела, как с клыков свиньи падает хлопьями жёлтая слюна. Она сжала в руке узкий ножик для масла, но его стеклянное лезвие сломалось бы от прикосновения с сырой картошкой.

Бежать вдоль нескончаемой высокой каменной стены было бесполезно. Девушка уже чувствовала жаркое смрадное дыхание. Летящие из– под копыт комья земли ударяли ей в колени…

Но в воздухе тоненько запели один за другим две стрелы. Свинья застонала и брякнулась в ногах Софки. Она хрипло дышала и в судорогах разбрасывала щетинистые ноги. Девушка отскочила и попала в чьи-то объятия.

– Вы целы? Не ранены?!

Конечно, это был Принц! Он устало застёгивал на боку кожаную сумку.

– Хорошо, что я не знал, что это вы, Софка, – заметил он. – И действовал хладнокровно и решительно. Если б хоть малейшее подозрение, что это вы беспомощно прижались к стене… Моя рука бы дрогнула… Софка, если б вы знали…

– Ой, костюм на вас порван, – торопливо перебила его девушка. – Да вы в крови. Сидите, Принц, я вас перевяжу.

– Софка, выслушайте меня. Я вас очень, очень…

– Никаких разговоров. Вы слабы и потеряли много крови! – Софка промыла ранку на локте Принца прозрачной речной водой и перевязала своей чистенькой косыночкой. – Вот так. И не вздумайте разговаривать.

Она присела перед тушей животного, с жалостью разглядывая её.

– Принц, для чего устроена эта жестокая охота? Убивать несчастных животных! Бедная кабаниха! Что вы сделаете с её сиротками детьми? Зажарите на вертеле на ужин?

– Софка, держитесь от свиньи подальше. Это не стрелы, а шприцы со снотворным. У меня, – он хлопнул по кожаному ремню, – их полная сумка. Сейчас эта свирепая мамаша очухается и побежит на свидание к своим деткам.

– Так вы, Принц, лишитесь титула Великого охотника?

– Фу-ты. Какой-то паршивый титул – и жизнь человека! Ваша жизнь, Софка! Теперь слушай…те. Я люблю вас… Люблю тебя, Софка, и не могу без тебя жить. Я полюбил тебя с первой минуты, как увидел. – И, как все юноши в этом королевстве, объясняющиеся в любви, добавил: – Одно ваше слово, и я самый счастливый человек в мире. Или самый несчастный…

– Счастливый, счастливый! – подхватила Софка уже высоко в воздухе, у Принца на руках.

– Ура! Меня любит такая девушка, как Софка! Мой солнечный лучик! Меня любит самая лучшая девушка в мире!

– С ума сошёл! Отпусти меня немедленно, я толстая! Я прибавила целый килограмм на вашей ужасной кухне!

Вечерело. Усталые охотники, не докричавшись Принца, ускакали во дворец. А Принц лежал на траве, грыз травинку и неотрывно смотрел на Софку.

– Принц, меня давно мучает вопрос. Что это за комедия с королевством? «Ваше Величество…» «Ваше Высочество…» Взрослые люди играют в странную игру с самыми серьёзными лицами. Ведь ясно же, что никаких королевств нет!

– Всё очень просто. Наша фамилия – Королёвы. Моего отца называли нефтяным королём. После его смерти бедная матушка немножко помешалась. Она вбила себе в голову, что наш особняк – королевство. Она – Её Величество Королева. А я – Его Высочество Принц.

Доктора посоветовали не перечить Королеве, чтобы не причинить вреда её здоровью. Мы берём на работу людей и всё им объясняем. Как следует себя вести, в каких местах подыгрывать. Видимо, тебя впопыхах забыли об этом предупредить.

– Какой ужас. Да это не комедия, а трагедия, – тихо сказала Софка.

– Однако просто удивительно, мой Лучик, что ты пришла именно в наше королевство. Что попала именно в нашу кухню. Если бы ты устроилась, предположим, прачкой, мы с тобой никогда бы не встретились. Какое страшное слово: никогда. И я бы дружил с глупенькой адвокатской дочкой, не зная, что на свете есть такая чудесная девушка!

– А я не случайно очутилась в вашем королевстве. Я ищу волшебный цветок купальницу…

И Софка рассказала всё-всё. О маленьком садике, о четырёх волшебных цветках. О Фее Купальнице, о доброй бабушке, о говорящей землеройке. О долгом и трудном своём пути сюда.

Принц отшвырнул травинку и вскочил:

– Что бы ни случилось, я достану волшебную купальницу! Честное слово, достану!

И он рассказал Софке свою историю.

На самом краю королевства есть Тухлое Болотце. В нём жило странное существо. Ростом с пень, такое же кряжистое. Лицо обросло потрескавшейся корой. Волосы – мочало, глаза – мелкие дупла, в которых зрачками шныряли водяные жуки. Вместо носа – кривой сучок. Ноги толстые и разлапистые, как корни. Люди звали её Болотная Коряга.

Жила Болотная Коряга – и пропала. И вдруг пошли слухи, что в Тухлом Болотце расцвёл невиданной пышности цветочный куст: бутоны с кулак. Похож на купальницу, но какая же это купальница: чёрного цвета?! И цветёт не неделю, как положено, а с ранней весны до поздней осени. «Ой, не к добру», – качали люди головами.

И правда: самая ближняя к Тухлому болотцу деревня потихоньку начала вымирать. Хворали женщины, мужчины пьянствовали, а повзрослевшие дети ни за что не хотели сюда возвращаться. Когда последний хозяин заколотил окна своей избы, с куста тихо упал один увядший цветок.

Потом опустела вторая деревня: кто-то умер от неведомой болезни, кто-то спился, кто-то уехал подальше от страшного места. Заросли бурьяном дороги. На околицах, где раньше заливались гармошки, выли ветер и волки. Там, где были колодцы, зияли, как могилы, ямы. Из кирпичных труб торчали молодые берёзки. По ночам со скрипом осыпались гнилые избы.