Ирина Пивоварова - Однажды Катя с Манечкой Страница 8

Пока Валентин Борисович, приставив козырьком ладонь к очкам, соображал, откуда на его балконе могли взяться столь странные, непонятные существа, из подъезда напротив выскочила ещё какая-то небольшого размера диковина, покрытая с ног до головы проеденным молью ворсистым ковром, и, перебежав рысью двор прямо перед самым носом Валентина Борисовича, вскочила в подъезд, где находилась квартира семьи Сковородкиных.

В ту же минуту из соседнего подъезда выбежала радостная маленькая девочка, на голову которой была напялена коричневая сетчатая авоська, а на голые ноги — огромных размеров чёрные галоши. За ней торопился некто в синих очках, задрапированный в клетчатую розовую скатерть. И наконец последним важно прошествовало существо-"чемодан"…

Тут нервы Валентина Борисовича не выдержали, и он пошатнулся. Существо-"чемодан" было целиком одето в старый продранный матерчатый чемодан, из которого высовывались лишь голова, руки да ноги, принадлежавшие как будто бы самому обыкновенному парнишке лет восьми.

"Да-а, — подумал Валентин Борисович. — Дела-а… Видно, я переутомился, в отпуск пора". — И, потрясённый до глубины души только что виденным, стал подниматься к себе домой.

ПАПИНЫ ИЗОБРЕТЕНИЯ

Однажды Катя и Манечка призадумались, хорошо ли им живётся на свете. И решили, что хорошо.

У них всё было. Своя собственная комната, которую папа называл "площадка молодняка". Своя собственная шведская стенка, которую построил папа, когда увлёкся спортом. Свой собственный аквариум, который купил папа, когда увлёкся разведением аквариумных рыбок. Свой собственный гербарий с цветами и травами, который они собрали летом на даче вместе с папой. И наконец, целая гора своих собственных (бывших папиных) шахматных журналов, которые девочки любили разглядывать по вечерам перед сном.

Но это ещё не всё. В детской, рядом с книжным шкафом, в котором хранились свои собственные, Кати-и-Манечкины книжки с картинками, стоял, специально укреплённый на полу, большой деревянный велосипед, на котором можно было кататься, не съезжая с места. Конструкцию неподвижного велосипеда придумал папа, когда увлёкся изобретениями. К слову сказать, папа в то время изобрёл, кроме деревянного велосипеда, валенки для натирки пола, автоматический веник с моторчиком и новый сорт котлет.

Идея валенок была гениально проста. Надо было всего-навсего засунуть ноги в старые стоптанные валенки и натирать себе пол.

Чтобы не было обидно, папа, Катя и Манечка натирали пол по очереди. Папа уверял, что это очень полезное занятие, особенно для Мани. Но Манечка, натирая пол, так часто падала, разбивала нос и так громко хныкала, что её пришлось отстранить. И папа с Катей сами натирали пол, взявшись за руки и раскатываясь по полу каждый на одной ноге, в одном валенке, как будто катались на коньках.

Автоматический веник был устроен уже гораздо сложнее. К обычному венику папа приделал моторчик, и когда нажимали кнопку, веник начинал вырываться из рук и самостоятельно носиться по всей квартире.

Шуму от этого веника было много, пыли ещё больше, поэтому автоматический веник пришлось в конце концов упразднить, то есть снять с веника моторчик, что значительно облегчило уборку квартиры.

После изобретения автоматического веника папа изобрёл домашние качели. Он купил ящик гвоздей, топор, молоток, доски, с большим трудом достал инструкцию по изготовлению качелей и принялся строить.

Вскоре качели висели в детской комнате, на крюке, специально приделанном к потолку, и Катя с Манечкой весело на них раскачивались.

Папа так увлёкся, что сделал бы ещё качели в гостиной, для качания гостей, но мама испугалась, что может рухнуть потолок вместе с хрустальной люстрой, доставшейся семье Сковородкиных в наследство от бабушки. А кроме того, она опасалась, что вместе с потолком и люстрой на них может свалиться весь мебельный гарнитур семьи Четвертаковых, проживавшей этажом выше, вместе с хозяевами Анной Ивановной и Михаилом Юрьевичем, а также их сыном — семиклассником Володей.

Кстати сказать, вскоре выяснилось, что качелями в детской тоже нельзя пользоваться — с потолка сразу начинала сыпаться штукатурка.

Поэтому всё кончилось тем, что Маня катала на качелях свою куклу Зюзю, а Катя кота Мишкина, который всегда при этом норовил убежать и отчаянно орал и царапался, несмотря на свой спокойный, вежливый и положительный характер.

Да, кстати, кот Мышкин тоже был свой собственный. Катя и Маня нашли его, когда он был ещё совсем котёнком.

Словом, папины изобретения не принесли никакой особой пользы семье Сковородкиных. Кроме деревянного велосипеда. Деревянный велосипед пользовался в семье огромным успехом. На нём катались все — и Катя, и Манечка, и Валентин Борисович, и даже Вероника Владимировна.

Вероника Владимировна садилась на велосипед и принималась бешено вертеть педалями, когда сердилась. Когда ей в очередной раз страшно надоедало домашнее хозяйство и она горевала о том, что должна стоять у плиты или мыть полы вместо того чтобы с утра до ночи писать акварелью натюрморты и блистать на поприще искусства…

Валентин Борисович любил обдумывать на велосипеде очередное изобретение или трудную шахматную партию…

Катя с криком "ура!" влезала на велосипед, когда ей было очень весело или когда она с пластмассовой саблей в руках изображала красную конницу…

А толстая Манечка Сковородкина крутила педали, чтобы похудеть. И она похудела бы, уверяю вас, если бы, слезая с велосипеда, не мчалась сейчас же на кухню стрельнуть бутерброд с сыром, пирожок с капустой и стаканчик молока заодно с чашечкой компота.

ВРЕДНАЯ НИНКА КУКУШКИНА

Однажды Катя с Манечкой вышли во двор, а там сидела на лавочке Нинка Кукушкина в новеньком коричневом школьном платье, новеньком чёрном переднике и очень беленьком воротничке (Нинка была первоклассница, хвасталась, что учится на пятёрки, а сама была двоечница), и Костя Палкин в зелёной ковбойке, сандалиях на босу ногу и синей кепке с большим козырьком.

Нинка с воодушевлением врала Косте, что встретила летом в лесу настоящего зайца и этот заяц так Нинке обрадовался, что сразу же залез к ней на руки и не хотел слезать. Тогда Нинка принесла его домой, и заяц целый месяц жил с ними, пил из блюдца молоко и караулил дом.

Костя слушал Нинку вполуха. Истории про зайцев его не волновали. Вчера он получил от родителей письмо, в котором говорилось, что, возможно, через год они возьмут его в Африку, где они сейчас жили и строили молочно-консервный комбинат, и Костя сидел и обдумывал, что он с собой захватит.

"Не забыть удочку, — думал Костя. — Капкан для змей обязательно… Нож охотничий… Надо купить в магазине "Охотник". Да, ружьё ещё. Винчестер. Или двустволку".

Тут подошли Катя с Манечкой.

— Это что! — сказала Катя, выслушав конец "заячьей" истории. — Это пустяки! Подумаешь, заяц! Зайцы — это чепуха! Вот у нас на балконе уже целый год настоящая коза живёт. Аглая Сидоровна звать.

— Ага, — сказала Манечка. — Аглая Сидоровна. Она к нам погостить приехала из Козодоевска. Мы уже давно козьим молоком питаемся.

— Точно, — сказала Катя. — Такая коза добрая! Столько нам всего привезла! Десять пакетов орехов в шоколаде, двадцать банок козьего сгущённого молока, тридцать пачек печенья "Юбилейное", а сама ничего, кроме клюквенного киселя, супа с фасолью и ванильных сухарей, не ест!

— Двустволку куплю, — почтительно сказал Костя. — Из двустволки сразу двух тигров убить можно… А почему именно ванильных?

— Чтобы молоко хорошо пахло.

— Врут они! Никакой козы у них нет! — рассердилась Нинка. — Не слушай, Кость! Ты же их знаешь!

— Ещё как есть! Она в корзине спит по ночам на свежем воздухе. А днём загорает на солнышке.

— Врушки! Врушки! Если бы у вас на балконе коза жила, она на весь двор блеяла бы!

— Кто блеял? Зачем? — спросил Костя, успев погрузиться в размышления, брать или не брать в Африку тётино лото.

— А она блеет. Скоро сами услышите… А сейчас давайте в прятки сыграем?

— Давайте, — сказал Костя.

И Костя стал водить, а Маня, Катя и Нинка побежали прятаться.

Вдруг во дворе послышалось громкое козлиное блеянье. Это Манечка прибежала домой и заблеяла с балкона:

— Бе-е-е… Ме-е-е…

Нинка от удивления вылезла из ямки за кустами.

— Костя! Послушай!

— Ну да, блеет, — сказал Костя. — Я же говорил…

А Маня бекнула последний раз и побежала выручаться.

Теперь водила Нинка.

На этот раз Катя с Манечкой уже вдвоём побежали домой и стали блеять с балкона. А потом спустились и как ни в чём не бывало побежали выручаться.