Нина Гернет - Сестренка Страница 9

— Только смотри, слушаться меня! — строго предупредил Женя. — Ничего не рвать; я тебя знаю! Слышишь?

— Слышу, — сказала Саня. — Идём.

В огороде было очень хорошо. Носились стрекозы на стеклянных крылышках, пролетали пчёлы, насосавшись мёду, гудел мохнатый шмель. Вдоль ограды выстроились подсолнухи с тяжёлыми чёрными головами.

Среди зелёных грядок была одна, вся увешанная красными шарами: это поспевали помидоры.

Женя, нахмурившись, припоминал, что надо взять.

— Три петрушины. Три сельдерея. Много морковки… Свёклы для винегрета на ужин. И укроп. И зелёный лук.

Он переходил от грядки к грядке, вытаскивал петрушку и морковь и укладывал в корзинку.

Саня ходила за ним Она ничего не трогала и не рвала. Она даже не просила, чтобы ей позволили что-нибудь вытащить из земли. Она только смотрела на Женю так, как будто просила.

И Женя сказал.

— Можешь вытаскивать морковку. Смотри, самые большие кусты тащи!

И Саня тащила. Саня рвала зелёный лук. Если бы можно было, она вытащила бы из земли всё, что было в огороде. Но Женя не позволил. Он взял полную корзину и пошёл на кухню.

Саня осталась у дверей кухни. Вдруг она увидела на земле кусок чёрного хлеба: кто-то из детей уронил его во время завтрака.

Саня обрадовалась, подняла хлеб и зашагала прямо к аквариуму Поднялась на цыпочки и бросила хлеб в воду.

Рыбы вились вокруг хлеба, а Саня смотрела на них и была очень довольна, что она и тут немножко подежурила.

А за Саниной спиной уже стояла Марина Львовна.

— Их нельзя хлебом кормить, — сказала она. — Это рыбам вредно.

Она взяла маленький сачок, и выловила хлеб. Дело это было совсем недолгое, но почему то весь детский сад успел собраться к аквариуму. Все рассказывали друг дружке, что сделала Саня. Андрей Фоменко размахивал руками, грозно смотрел на Саню и кричал:

— Теперь все рыбы подохнут! Boт увидите!

Саня испугалась и заплакала.

— Пустяки, — сказала Марина Львовна. — Ничего с ними не сделается. Сменим воду и всё.

Она отослала детей играть, а сама уселась с Саней под грибком. Они стали разговаривать. Марина Львовна узнала, что Сане очень хочется дежурить, а нельзя.

Марина Львовна сказала.

— Я думаю, скоро будет можно. Я тогда тебе скажу. Сперва только тебе одной тихонько скажу: «Ты уже научилась дежурить, приготовься». А потом скажу громко, всем: «Саня Малиновская сегодня дежурная! Дайте ей белый передник, дайте ей ложки, солонки и корзиночки с хлебом!» Хорошо так будет?

— Так хорошо будет, — сказала Саня и успокоилась.

ПЕРЕДНИК И МЕТЛА

Было утро Мама и папа уже ушли ил работу. Саня одевалась и смотрела, как Женя нехотя наливал воду в тазик и готовился полоскать чашки.

Вдруг Саня нахмурилась и спросила:

— Ты и дома дежурный? И в детском саду, и дома? А когда же я буду?

А ведь правда — эта работа очень похожа на дежурство. Только в детском саду дежурить почему-то интересно, а дома — скучно. Что ж, пускай себе моет чашки, если ей так хочется. Почему это один Женя каждый день возится с мытьём?

— А ты сумеешь? — спросил он на всякий случай.

— А я сейчас научусь, — быстро ответила Саня, слезая с кровати. — Где мой дежурный передник? Дай мне передник!

Опять правильно: не может быть дежурный без передника. Женя поискал и нашёл на кухне мамин передник. Кое-как навертел его на Саню, подвязал и отошёл посмотреть со стороны.

— Ничего, годится, — сказал он. — Всё-таки передник.

Саня тоже не обращала внимания на то, что конец передника волочится по полу. Она радовалась, что стала настоящей дежурной.

— Теперь и ты надень передник! — потребовала она. Ничего не поделаешь, пришлось и Жене устроить себе что-то вроде передника из кухонного полотенца. И это опять было правильно, потому что при мытье было много брызг.

Женя показал Сане, как мыть, чтобы внутри чашек не оставалось чаинок и приставшего сахару. Саня смотрела, слушала и кивала головой. Потом взялась мыть сама и каждую минуту показывала ему чашку и спрашивала:

— Так? Хорошо? Нет чаинки?

И представьте — скоро стала управляться с чашками не хуже, чем сам Женя. Она полоскала, Женя вытирал, и очень скоро во всём доме не осталось ни одной грязной чашки, ни одной ложечки. Им даже жалко стало, что было так мало грязной посуды.

Стали думать, что бы ещё сделать. Саня вытерла клеёнку на столе. Женя аккуратно расставил посуду на полках. Осталось подмести комнату.

Саня кинулась в кухню и притащила веник. А он был с неё самоё длиной, никак не помещался в её руке. Тогда она взяла его обеими руками, махнула — и тут же наступила на свой передник и растянулась на полу вместе с веником.

— Мала ты ещё, — сказал Женя. Взял веник и стал показывать Сане, как надо мести. Сперва он один подмёл комнату, потом они ещё раз прошлись вместе — стало до того чисто, что они сами залюбовались.

Ну, вот и всё. Женя не знал, что бы ещё сделать. Но Саня знала. Было у неё дело, о котором она никогда не забывала.

На кухне стояла приготовленная уже мисочка с кормом для цыплят. Это тётя Маруся, как всегда, поставила для Сани.

Саня взяла мисочку и отправилась кормить цыплят.

— А я? — сказал Женя. — Давай вместе. Раз мы дежурим вместе, то и цыплят будем кормить вместе.

— Хорошо, — сказала Саня. — Иди со мной, я тебя научу.

— Ты меня? — Женя рассмеялся. — Да я сам тебя научу!

— Нет, — сказала Саня. — Раз ты меня учил, — значит, и я тебя буду.

Женя фыркнул и хотел сказать что-то вроде того, что пусть она не воображает, и ещё что-то обидное. Но он увидел, что Саня вот-вот заплачет, и испугался: он помнил то утро, когда уехала тётя Вера. Он только фыркнул и сказал:

— Ладно, ладно, идём.

В сарайчике Женя сменил цыплятам подстилку, а Саня в это время держала их в переднике и смеялась. После накормили и напоили цыплят.

— А как их зовут? — спросил Женя.

— Никак. Просто цыплята, — сказала Саня.

— Так надо им придумать имена, — заявил Женя. — Пусть они привыкнут и будут к тебе прибегать: кого позовёшь по имени, тот и прибежит.

Саня обрадовалась. Они назвали одного цыплёнка Драчун, потому что он клюнул своего братца и отнял у него крошку. Другой забавно подпрыгивал и за это получил имя Прыгун. А самого маленького так и назвали: Малыш.

С этого дня повелось, что Женя и Саня дома дежурили вместе. Так было и легче, и быстрее, а главное — веселее.

Скоро папа совсем перестал напоминать Жене об уборке: Женя не забывал. Правду сказать, он бы и теперь забывал, но Саня — нет, та никогда не забывала. Первое, что она говорила, встав с постели, было:

— Уже можно дежурить? — и тащила из кухни тазик.

Тут не забудешь.

ВОДЯНОЕ КОЛЕСО

Было воскресенье. Женя сидел на крылечке. Смотрел на синее небо, ждал, когда проснётся Саня, и думал об очень приятных вещах.

Сегодня мама освободится пораньше, и сразу после обеда они поедут в город и пойдут в кукольный театр. Разве плохо?

Только надо сделать всё, что велела мама. Заставить Саню позавтракать, когда проснётся. Потом всё убрать — тоже без Сани не сделаешь, а то поднимет ужасный крик. Потом запереть квартиру, положить ключ в карман и отвести Саню к маме на пятый птичник. Хоть Саня теперь сама знает дорогу на все птичники, но мама боится, как бы она не попала под грузовик или не убежала куда-нибудь одна.

Женя усмехнулся: никуда она не убежит. Так и ходит за Женей, как привязанная. Даже мама смеётся и говорит: «Совсем как мы с Верой — Иголочка с Ниточкой».

Жене надоело ждать, пока Саня проснётся, и он решил её разбудить. Некогда спать, — столько дела!

Женя встал. И тут из-за угла дома выбежал Андрей Фоменко. Женя посмотрел на него и сразу догадался, что случилось что-то важное.

— Водяное колесо! — выпалил Андрей, увидев Женю.

— Водяное колесо? — переспросил Женя и одним прыжком оказался рядом с Андреем.

— Запускать идут! Испытание делать, понимаешь или нет? — кричал Андрей и размахивал руками.

— Уже готово? — спросил Женя.

— Готово! И покрасили, и всё. Идём на ручей испытание делать! Я за тобой прибежал. Идём скорее! Вот они!

«А как же Саня?» — испуганно подумал Женя. Но тут он увидел такое, что и про Саню забыл.

Из-за угла вышел Витя Фоменко и ещё несколько мальчиков.

Женя, наконец, увидел водяное колесо.

Это было необыкновенное, замечательное колесо.

Между двумя ярко-алыми кругами протянулись блестящие жестяные корытца. Они сверкали на солнце. Мальчики несли ещё какие-то красные рогульки, что-то вроде деревянного подносика — всё непонятное, но страшно интересное.

Они прошли мимо крыльца. Женины глаза уже ничего не видели, кроме этого колеса. Женины ноги сами понесли его вслед за мальчиками. Женя ни о чём уже не думал. Он хотел только одного: увидеть, как будут запускать это колесо.