Наталия Кузнецова - Дело о синекрылой бабочке

Наталия Кузнецова

Дело о синекрылой бабочке

ПРОЛОГ

Нарастающий самолетный гул нарушил спокойную тишину ближайшего Подмосковья. Воздушная трасса пролегала вдалеке от этих мест, и пожилой пенсионер, подняв глаза к небу, с удивлением поискал в нем серебристую железную птицу.

Транспортный самолет «Як-40» вез из Германии ценнейшее полиграфическое оборудование для одной из российских фабрик. Внизу проплыло желтое поле, заголубела река, и показался лес.

Зорко вглядываясь вперед, первый пилот с радостью предвкушал, как через считанные часы он обнимет жену и дочку, вручит им подарки, а вечером к ним набегут друзья…

Приятные мысли летчика прервал штурман, самый молодой член экипажа:

— Алексей Петрович, кажется, правый двигатель барахлит.

— Перекрестись, коли кажется, — отшутился пилот, но вслушался в работу реактивных двигателей, взглянул на приборы, и ему стало не до шуток.

А в кабину заглянул один из экспедиторов, сопровождающих ценный груз.

— Что-то не то, Петрович, — срывающимся голосом сказал он. — Не знаю что, но нутром чую: не все в порядке. Трясет как-то странно. Сзади это больше чувствуется.

— Снижай обороты, — приказал Алексей Петрович второму пилоту. — А ты, Миша, — обратился он к штурману, — сообщи о неполадке диспетчерам и ищи посадку.

Пока штурман, также исполняющий обязанности радиста, связывался с ближайшим аэродромом, самолет резко снизил скорость и пошел на малой высоте. Объятый страхом экспедитор присел недалеко от кабины.

— Двести метров, — сказал второй пилот. — Ниже некуда.

А впереди показалась черная тучка и стала быстро расти. Алексей Петрович похолодел. То была стая ворон. Встреча в воздухе с птицами грозила неминуемой бедой.

«Только бы пронесло!» — взмолился про себя летчик и попытался изменить направление полета. Но это не помогло. Одну из ворон засосал второй мотор, и самолет резко тряхнуло. Оставался всего один двигатель. Первый пилот старался сохранять хладнокровие, он утешал себя тем, что «Як-40» — самолет планерного типа, то есть камнем он на землю не упадет, а будет снижаться медленно, и им удастся приземлиться.

— Дотянем до поля и сядем на брюхо, — сказал он побледневшему второму пилоту и подбодрил штурмана: — Не горюй, Миша, и не такое бывает. Справимся!

Самолет и в самом деле снижался плавно. Еще немного, еще секундочку — и появится поле.

Один только экспедитор не верил в удачную посадку. Вжавшись с закрытыми глазами в кресло, он, как заведенный, повторял:

— Чувствовал я, чувствовал, что не долетим!

К несчастью, экспедитор оказался прав. До поля они не дотянули каких-то несколько метров. Доживающий свой век «Як» зацепился за верхушки венчающих лес сосен и развалился. Хвост и задняя часть фюзеляжа рухнули и взорвались, передняя часть самолета проволоклась еще метров двести по земле и врезалась в небольшой холм.

А день был замечательным! Наступившая осень позолотила деревья, в кристальном воздухе плавали невесомые паутинки, яркое солнце освещало зеленую поляну.

Седой бодрый пенсионер загружал мягкой травой старенькую «Ниву» с прицепом и делал это с превеликим удовольствием. Всю свою жизнь он провел в наглухо закрытых фабричных цехах, а его всегда тянуло к природе. А теперь, на пенсии, он мог заниматься тем, что любил: разводить кроликов, целыми днями копаться в огороде, собирать лечебные травы…

Присев отдохнуть, старик с наслаждением вдохнул терпкий травяной запах. Рядом, прошуршав легкими крылышками, примостилась бабочка. На предзакатном солнце она была особенно хороша. «Медведица Гера», определил старик, редкий, исчезающий вид.

Встреча с прекрасным существом напомнила пенсионеру о его давней мечте: завести специальную оранжерею и разводить в ней бабочек. Жаль, что на пенсию такое дело не потянуть, с сожалением подумал он, но эта мысль сменилась более оптимистичной идеей: «А ведь можно, наверное, поискать спонсоров, людей, неравнодушных к природе. Где бы найти сведущего человека, который подсказал бы, как это сделать?» Старик напряг память, и на ум ему пришел недавний его попутчик по электричке — интеллигентного вида молодой человек по имени Виктор. У пенсионера осталась его визитка, и он решил ему позвонить.

А гул все нарастал. Самолет вдруг резко снизился, пролетел совсем близко, зацепился за деревья и упал. В небо взметнулись клубы дыма.

Ахнув, старик кинулся к «Ниве», чтобы ехать к месту крушения. На дороге он увидел выпавший из «Яка» груз — несколько больших ящиков. Некоторые из них от удара о землю лопнули, и их содержимое обнажилось. Мужчине оно было знакомо, как никому другому. Еще ребятишки растащат, подумал пенсионер и остановился.

Обитатели поселка тоже заметили падение самолета и бросились спасать людей. К счастью, экипаж и пассажиры остались живы, а вот груз бесследно исчез…

ГЛАВА I Славкино богатство

В один морозный воскресный вечер Ромка, устав сидеть за компьютером, откинулся на спинку кресла и размечтался о том, как бы ему найти клад или раскрыть какое-нибудь необычное преступление, прославиться, а потом написать об этом книгу и стать еще и знаменитым писателем. Он встал, подошел к зеркалу. Оттуда на него глянул довольно упитанный, бойкого вида, черноглазый подросток. С удовольствием отметив, что с лета он еще немножечко подрос и похудел, Ромка метнулся к затрезвонившему телефону.

Звонил его закадычный друг Славка. Они жили в одном доме, только в разных подъездах, и учились в одной школе, в параллельных классах. Славка был застенчивым, аккуратным, исполнительным и, в отличие от взрывного Ромки, обычно спокойным, однако сейчас голос у него был не такой, как всегда, а сильно взволнованный и даже таинственный.

— Надо срочно поговорить! — хрипло прошептал он.

— Что случилось?

— А вот это я не могу.

— Что не можешь? Сказать не можешь? Предки рядом?

— Ну да. Мы с Джимом уже выходим. Давай быстрее!

— Ладно.

Сильно заинтригованный, Ромка набросил куртку и вылетел во двор. Его друг уже был там. С немецкой овчаркой на поводке, словно пограничник на боевом посту, Славка с небольшого пригорка внимательно озирал окрестности.

— Говори, что! — подбежав к нему, потребовал Ромка.

— Я очень богатый человек, — свистящим шепотом объявил Славка и предъявил Ромке новенькую хрустящую бумажку зеленого цвета. — Гляди! Доллары!

Но Ромку смотрел горбоносый мужик с высоким лбом и длинными волосами, а подпись внизу удостоверяла, что это Франклин. Так вот почему их гости как-то рассмеялись, когда один из папиных знакомых сказал, что из всех картин предпочитает портрет Франклина! Ромка потом выяснил, что этот Франклин мало того, что написал Декларацию о независимости и разрабатывал статьи американской конституции, так еще и молниеотвод изобрел, и кучу других полезных вещей.

— Сотня! Я читал про этого Франклина. Умный был дядька, не зря его увековечили. А это не фальшивка? — Сдвинув брови, Ромка с видом знатока оглядел бумажку.

Однажды он слышал, как мама объясняла папе, на что следует особенно обратить внимание, чтобы с первого взгляда отличить подделку от настоящей валюты, а потому он просмотрел купюру на свет. Знаки водяные на ней были. Нащупал идущую сбоку защитную металлическую полоску. На месте. Кажется, мама говорила папе именно о таких признаках. Кроме того, бумажка была плотной, хрустящей. И он воскликнул:

— Настоящая! И совсем новая. Ею, что ли, еще никто не пользовался? Где ты ее взял-то?

— А у меня не одна такая. Знаешь, сколько их у меня? Двадцать пачек! А всего денег… Не поверишь. Двести тысяч! Я посчитал.

Ромке показалось, что он ослышался. Или — правда? Он на миг зажмурился:

— Что?!

— Что слышал.

— Двести тысяч баксов?! С ума сойти! И все, как эта? Все сотни?

— Все, — кивнул Славка.

— Ну и?… Что молчишь-то? Давай колись!

Славка отпустил от себя Джима, снова, на всякий случай, посмотрел по сторонам и все рассказал. История обретения им таких немыслимых денег оказалась короче некуда.

— Мы с мамой ехали в электричке. Рядом со мной сидел какой-то мужик, пожилой очень. А потом он встал и вышел. И взял мой пакет. А мне достался его. Заметь, он их сам перепутал, я тут ни при чем!

— А что ж ты его не остановил?

— Да я только дома заметил, что пакет другой.

— Они у вас что, одинаковые были?

— Ну, вообще-то, не совсем. По цвету немножко похожи, в коричневых тонах. Только на моем были какие-то цветы, а на его — Эйфелева башня. Которая в Париже стоит.

— Где она стоит, я в курсе. А в твоем пакете что было?

— В моем-то? Кроссовки. Старые, но хорошие — они в рюкзак не влезли. Мама еще не знает, что они у меня пропали. А еще книжка. Учебник. Библиотечный, между прочим. Я его взял, чтобы в дороге поучить. И… О-ох! — Славка внезапно побледнел и чуть не сел в грязный сугроб. — Там еще и тетрадка была. По физике!