Евгений Некрасов - Муха и сверкающий рыцарь Страница 15

— Барс точно не проболтается, — заверила Маша и тоже посмотрела на Петьку.

— Чтоб мне сдохнуть! — ответил «укропольский егерь». — Маш, подтверди: в том году играли с командой из Сочи, так я секретную карту съел! Даже запить было нечем, а я все равно съел, чтоб врагу не досталась.

— Сдыхать не понадобится, — серьезно сказал Дед, — а поработать придется. И помолчать. — Он обернулся к Маше. — Ты сама-то видела мамину передачу со «Скорой помощью»?

— Еще бы!

— Ну так представь себе, что среди пропавших из музея вещей были рыцарские латы.

— Самосваловский рыцарь! — выдохнул Петька.

Маша застыла с роликовым башмаком в руках. Мысли в голове устроили бег с чехардой.

Мамина передача, ограбление музея, пропали рыцарские латы.

У музея видели «Скорую помощь», а мама потом нашла ее под обрывом на берегу безымянной бухты. Той бухты, в которой Самосвалов испытывал свою подводную лодку.

Карта Самосвала, крестик у Черной Скалы. Там, на дне моря, рыцарь в сверкающих латах. Рыцаря привезли на «Скорой» и зачем-то утопили.

И все это — у нас в Укрополе!!!

— Мне бы раньше догадаться, — огорченно заметил Дед. — Если бы я поверил Самосвалову, осталось бы задать себе один вопрос: откуда в море взяться сверкающему рыцарю?

— Козе понятно: из музея, — свысока заявил Петька, как будто сам до этого додумался.

— Коза — она, конешно. Умище! — с дурашливым уважением поддакнул Дед. — А я без козы ничего не понимал, пока не услышал по телевизору, что музей ограблен.

— …И ты поехал в сочинскую милицию, — договорила за Деда Маша.

— Не сразу. Сначала я хотел рассказать все Самосвалову. Позвонил ему в отделение, позвонил домой, и оказалось, что Самосвалов третий день в отпуске, а час назад уехал в Сочи. Его соседка сказала: «К ученым академикам». Я прикинул: об ограблении музея он еще не знает, потому что на службу не ходил и новости по телевизору не успел посмотреть. Значит, Самосвалов до сих пор считает, что его рыцарь выпал с «Принца». Может, он и сам себе не очень-то верит, а просто видел этого рыцаря на дне и хочет найти «Принца», вот и притянул одно к другому за уши. Человек он упрямый…

— Откуда ты знаешь? — перебила Маша.

— А у тебя хватило бы пороху два года собирать подводную лодку из деталей со свалки? — вопросом на вопрос ответил Дед и продолжал: — Самосвал упрямый и будет ходить от ученого к ученому, рассказывать о рыцаре с «Принца». Только ему не поверят. А вот следователя, который ведет дело об ограблении музея, очень обрадовала бы история о рыцарских доспехах на дне моря. Но Самосвал к нему не зайдет… И тогда я сам поехал в сочинский угрозыск и все рассказал. — Дед помолчал и горько вздохнул. — Зря время убил. Там один лейтенантик мне говорит: «Вы кто, бывший разведчик? Ну и спасибо вам за ваш незаметный подвиг. Отдыхайте, а уж мы будем ловить преступников, чтобы вы спали спокойно».

— А ты бы ответил: «Найдите Самосвала, он эти доспехи видел», — подсказала Маша.

— Думаешь, я не говорил? Посмеялись надо мной, и только. Самосвала в Сочи за милиционера не считают. Что это за милиционер, который не поймал ни одного серьезного преступника?

— Ну и дураки эти сочинские, — заметил Петька. — Моя мать говорит, что нам на Самосвала молиться надо!

— Пожалуй, — согласился Дед. — Если в городе прячут ключи от двери под половичок, значит, начальник милиции знает свое дело.

Все замолчали. Стало слышно, как Барс гоняет по полу блюдце из-под молока, долизывая последние капли.

— Надо к Самосвалу идти, — высказался Петька.

Это и без него было ясно, поэтому Маша даже не кивнула в ответ. Она жалела, что ее первое уголовное расследование заканчивается, не успев начаться. Ведь что сделает Самосвал, когда узнает, что латы — из музея? Поблагодарит их и скажет примерно то же, что сочинский лейтенант Деду: «Спите спокойно, а уж преступников милиция без вас найдет».

— Самосвала нигде нет, — вдруг сказал Дед. — Как уехал вчера к «ученым академикам», так и не возвращался.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Маша.

— Позвонил по мобильному, пока вас дожидался… Ты карту не выбросила?

— Нет, — ответила Маша и обмерла.

— Простенький вопрос Деда был, если подумать, ужасным.

Вчера он говорил, что карта неточная и без Самосвала им не найти подводного рыцаря. Если сейчас карта все-таки понадобилась, то что же получается? Дед решил искать рыцаря сам. ЗНАЧИТ, ОН УЖЕ НЕ ВЕРИТ, ЧТО НАЧАЛЬНИК УКРОПОЛЬСКОЙ МИЛИЦИИ ВЕРНЕТСЯ ДОМОЙ!

Глава XII

На буксире за лодкой

Августовский полдень в Укрополе — не просто жаркое, а самое жаркое время. Раскаленная солнцем земля трескается, как скорлупа раздавленного яйца. Воздух над ней дрожит от жара. Пыль на тропинке обжигает босые ноги.

В это время Укрополь замирает. Над тарным заводом смолкает грохот деревянных молотков, которыми набивают обручи на бочки. Исчезают со скамеек любопытные бабки. На что уж курортники дорожат последними днями отпуска — но и курортники уходят с пляжа, забыв, что хотели накупаться и назагораться на год вперед. Нет, нет! В полдень лучше всего лежать дома под мокрой простыней, и чтобы на тебя дул вентилятор, а рядом стояла запотевшая банка кваса.

Но именно ближе к полудню от берега отчалила пластиковая лодка со свежей заплатой на днище. Маленькая поисковая экспедиция взяла курс на Черную Скалу.

На взгляд сухопутного человека задача Маши, Деда и Петьки выглядела просто. Есть карта с крестиком — мечта кладоискателя. Координаты острова не нужны. Вон он, остров, торчит из воды двумя черными горбами, как морское чудище. Крестик на карте — справа от острова, чуть мористее, то есть дальше от берега. Кажется, подплыви туда, где крестик, посмотри за борт лодки — и вот он, подводный рыцарь в сверкающих латах.

Трудность здесь одна-единственная. Называется Черное море. В самую ясную погоду прозрачность воды в нем — не больше десяти метров. Значит, если море у Черной Скалы глубже, ты не увидишь дна. Придется нырять.

Допустим, нырнули мы до самого дна. Толща воды над нами — с трехэтажный дом. От нее ломит уши и сдавливает грудь. Стук сердца отдается в висках. Нам уже нечем дышать и попросту страшно. На такой глубине особо не поплаваешь. Скорее оглядеться и — вверх, к тусклому зеленоватому солнцу.

Сколько мы успели увидеть? Живописные подробности донного пейзажа на десять метров во все стороны — и ни на метр больше. Площадь круга мы в школе учили: пи эр квадрат.

3,14 х 10 х 10 = 314 квадратных метров.

А сколько нам нужно увидеть? Карта Самосвалова маленькая, а крестик на ней нарисован размашисто. Одна кривая лапка чуть не доезжает до Новороссийска, а самый центр, как прикинул Дед, занимает два квадратных километра.

2 х 1000 х 1000 = 2 000 000 квадратных метров.

2 000 000:314 = 6369

Нырнешь 6369 раз и можешь считать, что осмотрел все морское дно под крестиком на карте.

Так, а сколько на это уйдет времени? Секунд сорок мы пробыли под водой, минуты полторы нужно, чтобы отдышаться. Возьмем для ровного счета две минуты на каждый нырок.

6369 х 2 = 12738 минут. Это 212 часов или почти девять суток, если нырять непрерывно.

Втроем, пожалуй, можно нырять непрерывно, если меняться. Только ночью и в сумерках не поныряешь. Пасмурный день нам тоже не годится. Нужно выбирать самое светлое время самых солнечных дней. Значит, девять суток превращаются в месяц, а то и в два — смотря какая будет погода.

Думаете, это все? Нетушки!

Нырять нужно ходом малярной кисти: туда и обратно, как будто замазываешь краской весь квадрат поиска на карте. Два раза нырнул в одном и том же месте — потерянная работа. Пропустил кусочек дна — еще хуже: вдруг рыцарь был именно там? А под водой — течения. Ныряльщика сносит непонятно куда. Лодку тоже сносит — и течением, и волнами, и ветром.

Как тут не ошибиться?

Аквалангисты в таких случаях разбивают весь район поиска на квадраты и отмечают их поплавками. Бросают за борт какой-нибудь камень, а привязанный к нему поплавок делает, что ему положено — плавает. Чем их больше, тем лучше. Аквалангист видит уходящие ввысь натянутые шнуры и плывет от одного к другому, как по тетрадным клеточкам.

У Маши, Деда и Петьки не было ни аквалангов, ни сотен поплавков, ни километров заметного в воде белого шнура. Только ласты и маски с трубками, катушка лески и обломки упаковочного пенопласта — их притащил со свалки Петька. Из пенопласта нарезали поплавков размером с книжку.

Слезы, а не снаряжение.

Дед по этому поводу сказал, что дорогу осилит идущий. Маша — что под лежачий камень вода не течет. А Петька не вспомнил подходящей пословицы и просто сказал:

— Фигня!

Обливаясь потом, они доплыли до острова. Дед на руле, Маша с Петькой на веслах. Поколдовав над самосваловской картой, Дед направил лодку в нужное место и выбросил за борт булыжник с привязанным поплавком.