Владимир Соколов - Подземный лабиринт Страница 19

— Куда это вы собрались ни свет ни заря? Выспались бы как следует. Десятый класс, такие нагрузки!

— Вот мы и хотим отдохнуть, сходить в парк, — сказал Игорь и покраснел. Врать он не умел. — А может, в кино сходим.

— Ладно, это не моё дело. Проходи на кухню, попьёшь с Ритой кофе, — сказала Галина Васильевна и пошла в гостиную.

Рита дожёвывала бутерброд, когда вошёл Игорь.

— Садись, — сказала она, наливая Игорю густой, черный напиток. — Я слышала, как ты объяснял маме. Конечно, она тебе не поверила. Парк работает с десяти. До первого сеанса кино — вечность. Да и одеваешься ты, когда мы идём кинотеатр, не так. Моя мама наблюдательная женщина. Ну ладно, так и быть, версия — идём и парк, а затем в кино.

— А почему неправдоподобно? Может, мы зайдём к Лере перед тем, как идти в парк.

— Мама Леры хорошая знакомая моей мамы. Они часто перезваниваются. Сечёшь?

— Да. Узнать, заходила ли Рита к Лере, будет нетрудно.

— Вот именно.

— Родители — самые лучшие детективы по отношению к собственным детям.

— Это точно. Моя мама видит меня насквозь, — согласилась Рита.

Они снова ехали тем же маршрутом на автобусе. Так же, как и вчера, они вышли возле озера.

— Здесь одна дорога, которая ведёт к старому кладбищу, — сказал Игорь, когда автобус отъехал. — Небольшой лесок видишь?

— Да, вижу.

— Твой отец мог проехать только там.

Более часа ребята шли по просёлочной дороге, озираясь по сторонам. Игорь держал газовый пистолет в руке, готовый применить его в любой момент. Не дойдя несколько негров до поворота, уволившего дорогу в глубь леса, Рамзаев остановился.

— Что-то случилось? — с тревогой спросила Рита.

— Всё нормально. Мы почти пришли. Кладбище вон там, — Игорь рукой показал влево. — Как я помню, пробраться туда будет непросто.

— Почему непросто?

— Кладбище старое. Там почти никто не бывает. Подходы к нему поросли кустарником и крапивой.

— Делать нечего, — пожав плечами, произнесла Рита.

Пробираться действительно было непросто. Игорь шёл впереди, обрубая отцовским охотничьим ножом сросшиеся ветки.

— Закрывай лицо руками, а то поцарапаешься, — предупредил он Риту, — Скоро уже придем.

И в самом деле кустарник стал редеть, и перед ними открылся небольшой пустырь, на котором лежало несколько каменных плит.

— Вот это кладбище, — прячась за большим кустом орешника, сказал Игорь.

— Я думала, что здесь остались какие-нибудь кресты, ограды.

— Ты что? Какие ограды? Кладбищу, наверное, лет двести, а может, и больше.

— Что сейчас будем делать? — спросила Рита.

— Ты останешься здесь. А я пойду осмотрю кладбище и склон. Он в самом конце.

— Я не хочу здесь оставаться. Пойдём вдвоём.

— Нет, Рита, послушай меня. Вдвоём опасно. Ты будешь наблюдать отсюда.

— Если будет тихо, я позову тебя.

— Хорошо, — согласилась девушка. Игорь отдал пистолет Рите и пошел к кладбищу, оглядываясь по сторонам. Он приседал возле каждой плиты и подолгу что-то рассматривал. Рита сидела «в засаде», прислушиваясь к каждому шороху. Ей казалось, что кто-то невидимый наблюдает за Игорем и в любой момент может появиться страшная, чёрная тень. Но пока всё было тихо.

Игорь скрылся из вида за склоном. Его не было минут тридцать, и девушка уже начала нервничать, высовываясь из своего укрытия. Наконец-то он появился и, присев возле надгробия, стал внимательно что-то рассматривать, затем приподнялся и махнул Рите, чтобы она шла к нему. Рита обрадовалась, ей уже надоело сидеть в кустах. Подбежав к Игорю, она присела рядом.

— Смотри сюда, — Рамзаев указал на плиту.

Выбитый на надгробье ангел смотрел грустными глазами. Рита вздрогнула:

— Что это значит?

— Узнаёшь? — ответил парень вопросом.

— Конечно. Вот откуда срисовал папа!

— Да. Рисунок, который я подобрал на полу в его комнате, и этот — одинаковые. Даже верхнее заостренье крыльев и незаконченность. Как будто время стёрло часть рисунка.

— Значит, отец был где-то здесь.

— Похоже, что так. Ответь мне на один вопрос. Какого цвета куртка была на Владимире Сергеевиче, когда его ранили?

— Спортивная темно-зеленая куртка. Он всегда надевал её, когда ехал искать.

— Ты в этом уверена?

— Абсолютно. А почему ты об этом спрашиваешь?

Игорь достал из кармана кусок темно-зеленой болоньи.

— Вот, — протянул он Рите. — Я нашел это на склоне.

— Это от папиной куртки, — дрогнувшим голосом сказала Рита.

— Похоже, он падал и разорвал ее. Всё происходило где-то здесь. — Игорь посмотрел по сторонам. — Владимира Сергеевича ранили, и он покатился по склону. Это и спасло его. На дереве я видел отметину от пули. По нему стреляли вдогонку. Хотели добить. Потом он, раненый, шёл в направлении шоссе, где его и подобрал водитель грузовика.

— Это ужасно, — обхватив голову ладонями, сказала Рита. — Папу едва не убили!

- Хорошо, что всё так закончилось.

— Игорь, ты молодец. Ты знаешь то, чего не знает милиция.

— Просто я люблю читать детективы на ночь, — полушутя ответил парень. — После этого я спокойно засыпаю и почти всегда вижу разгадку преступления.

— По-моему ни Шерлок Холмс, ни Мегрэ, ни Пуаро в твои годы не имели таких успехов.

— Во всяком случае писатели об этом умалчивают. Остается узнать, зачем Владимир Сергеевич перерисовал ангела с плиты? Просто так или же это что-то означает? Постой, на твоей картине…

— Что? Говори!

— Был тоже ангел.

— Да, был.

— Его уничтожили химикатом. Для чего? Думай, думай, Игорь, — сказал парень сам себе, прикладывая ладони к вискам. — Не может быть, что это всё просто так… совпадение.

— Очень много совпадений, чтобы в них не верить. Я согласна с тобой. Что-то скрывается за этим.

— Ладно, на сегодня пока всё, — оглядываясь по сторонам, сказал Игорь. — Слишком долго мы торчим на этом кладбище. Возвращаемся в город.

— Дай блокнот с ручкой. Я быстро срисую ангела.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Убийство в реанимации. — Попытка добить жертву? — Ночная охрана в клинике.

В реанимационном отделении городской больницы было тихо, как и должно быть в таком заведении. Тем более в час ночи. За столом в просторном коридоре сидели две молодые медсестры и о чем-то разговаривали. До утра ещё много времени, нужно же его как-то скоротать. Одна из девушек перелистывала журнал мод, рассматривая осенние модели пальто, и слушала подругу. Наконец она потянулась, откладывая журнал, и сладко зевнула.

— Слушай, Вера. — сказала она, — кажется, всё спокойно. Пойду я полчасика подремлю на кушетке.

— Хорошо, хочешь — иди.

— Если что, позовешь меня.

Девушка встала и пошла по коридору в ординаторскую.

Некто, в чёрном плаще, наблюдавший за медсестрой из-за угла, напрягся. Девушка шла в его сторону. Он не хотел, чтобы его кто-то увидел, тем более узнал. Гулкие шаги отзывались где-то совсем рядом. Мужчина отпрянул назад, прижимаясь к стене. Если бы было можно, в данный момент он бы исчез или провалился сквозь землю. «Чёрт бы вас всех побрал!» — выругался он про себя. Ни чёрт никого не брал, и потому всё оставалось так, как было.

Человек стоял за углом, а девушка-медсестра шла в его сторону. Её шаги, её дыхание сливались со стуком учащённо бившегося сердца. К счастью, девушка не повернула за угол, а пошла прямо в конец коридора. Мужчина выглянул из своего укрытия. Вторая медсестра сидела к нему спиной.

В десятом блоке недалеко от неё лежит редактор газеты «Ракурс» Владимир Маковский. «С этой минуты его жизнь ещё в большей опасности, чем до того выстрела, — со злостью подумал мужчина. — Это хорошо, что осталась одна медсестра. Будет проще». Приподняв воротник плаща, он взял в правую руку трость из красного дерева с серебряным набалдашником и скользнул в коридор.

Медсестра склонилась над журналом, рассматривая понравившуюся модель. Мужчина приближался быстро и тихо. Тень отделилась, попав на тусклый свет больничного фонаря, и, изогнувшись, поползла вперёд дальше стола. Медсестра приподняла толоку и хотела оглянуться, но, получив сильный удар тростью по голове, ахнула и, потеряв сознание, распласталась на столе.

Мужчина проскользнул мимо лежавшей медсестры. Вот и десятый блок. Как можно тише незнакомец повернул ручку и потянул на себя. В освещенном помещении лежал больной. Марлевая повязка закрывала широкий лоб и глаза. Рядом на столе работали медицинские приборы, поддерживающие его жизнь. Без колебании незнакомец отключил приборы и выскочил в коридор.

Открыв глаза, спавшая на кушетке медсестра посмотрела на часы. Было два ночи. «Странно, — подумала она. — Почему Вера не зовёт? Некоторым больным нужно сделать уколы». Она приподнялась и, посидев несколько секунд, встала, поправляя длинные, тёмные волосы.