Наталия Кузнецова - Дело о черных археологах Страница 20

Ромка вскочил и гордо выпрямился. Глаза его метали громы и молнии. Он помахал пальцем перед носом у Миши, как это делала мама, когда он с Лешкой выводил ее из себя, и запальчиво вскричал:

— Хочешь свалить все с больной головы на здоровую? Не выйдет. Я первый ей расскажу, что ты сидел в тюряге, а когда из нее вышел, тут же кинулся за тетрадками ее деда. Так что «призрак» — это ты сам. Гнулся, как старик, и очки надевал, чтобы тебя никто не вычислил. А мы вычислили, по наколке. И первый в саду начал копаться ты, а мы только продолжили твое дело. Мы не воры, а сыщики, и не недоумки, как тебе кажется. Мы, знаешь, сколько в своей жизни дел распутали, и все они были куда сложнее этого. Можешь с Петром Ивановичем Сапожковым поговорить, бывшим милиционером, его тут все знают и уважают, а мы с ним давно дружим, и он это все подтвердит.

Ромкины слова возымели действие. Миша сел на диван и указал на место рядом с собой.

— Сядь, пожалуйста, не мельтеши.

Ромка послушался и сел, но на всякий случай поодаль. Миша взглянул на него в упор.

— Допустим, я тебе верю. Значит, ты считаешь, что если я сидел в тюрьме, то способен пугать людей по ночам и выискивать чужие секреты? Да я даже не знал о существовании этих тетрадок!

— Я так думаю не потому, что ты сидел в тюрьме, а потому, что ты скрываешь сей факт. А, как говорится, единожды солгавши… Ведь Ася ничего об этом не знает? Или я ошибаюсь?

Миша громко вздохнул.

— Не знает. Но я не могу ей сказать. Не могу — и все тут! Сколько раз уж собирался. Тут Юрка с Жанной, такие благополучные, все у них идет нормально и гладко, Данька самодовольный к Асе подкатывается. И как я на их фоне буду выглядеть?

— Думаешь, они тебя осудят?

— Нет, они все примутся меня жалеть, а это еще хуже.

— Значит, ты здесь из-за Аси торчишь?

— Из-за нее.

— А в саду зачем все время копаешься?

— Просто так, мне нравится это занятие, отвлекает от плохих мыслей. К тому же садом больше некому заняться, там все заросло.

— А остальные почему не уезжают?

— Данька, как ты можешь догадаться, тоже здесь застрял из-за Аси. Он и раньше тут часто бывал и потому чувствует себя как дома. А Жанна с Юркой просто отдыхают на природе. Они, если ты заметил, друг к другу неравнодушны: то ссорятся, то мирятся, без конца выясняют отношения. — Рубашка на Мише распахнулась, обнажив татуировку, он ее запахнул и смущенно проговорил: — На днях ее сведу. Это по глупости вышло, я не хотел, заставили.

Ромка подвинулся к нему поближе.

— А за что ты сидел, если не секрет?

Парень горько усмехнулся.

— Да никто ни за что не поверит. Я скажу тебе так: попал я туда по собственной глупости и доверчивости. Один мой хороший приятель оставил у меня свой портфель и попросил его спрятать. Если бы тебя твой друг об этом попросил, ты бы как поступил?

— Наверное, спрятал бы.

— Ну вот и я спрятал. Не заглянув внутрь, поставил его в угол и забыл. А на другой день ко мне нагрянули менты с обыском и спросили, чей это портфель. И я, не желая выдавать друга, сказал, что мой. Потом арестовали и его тоже, предъявили портфель и задали тот же вопрос.

— И что он сказал?

— Он сказал, что впервые его видит.

— А что было в том портфеле?

— Пистолеты. Этот мой приятель, противно называть его имя, как потом выяснилось, со своими дружками нашел где-то склад с оружием, оставшийся еще со времен войны, а до того они раскапывали солдатские могилы и выискивали в них медальоны, награды, оружие. Если бы я только знал, что он занимается таким гнусным делом, руки бы ему не подал.

— То есть он был «черным» следопытом?

— Ну да. Но это еще не все. Я давал ему свой металлоискатель, и на нем, естественно, остались мои отпечатки пальцев. А доказать, что я не пользовался им в преступных целях, я не смог. И так как все улики были против меня, то никто не стал ни в чем разбираться, и в итоге на меня повесили статью за незаконное хранение оружия. Дали три года, но потом за примерное поведение срок скостили до полутора лет. Никогда не думал, что такое может случиться именно со мной, что меня подведет человек, которого я считал своим другом. Как говорится, от тюрьмы да от сумы не зарекайся. А Асе я ничего не сказал, потому что не хотел портить ее жизнь.

Ромку потряс этот рассказ, и он проникся к Мише еще большим сочувствием.

— Как же ты не раскусил его раньше?

— Не знаю. На свете очень много плохих людей, — вздохнул парень.

— Хороших все равно больше, — убежденно сказал Ромка. — Наверное, ты его недостаточно хорошо знал.

— Возможно, что и так. Не было случая испытать нашу дружбу.

— А вот мои друзья не такие, они настоящие и так бы никогда не поступили. Венечка вчера весь день в колодце просидел, чтобы только нас не выдать, вот какой он верный друг. И все остальные такие же. А кстати, что ты искал вчера в траве рано утром?

— Клубнику для Аси собирал. Там было всего несколько кустиков с перезревшими ягодами, мелкими, но сладкими, она такие любит, — просто ответил Миша.

Покровительственным жестом Ромка положил руку на его плечо и заглянул в лицо.

— Послушай, ты же не сможешь скрывать про тюрьму всю жизнь? Если мы догадались, то и Ася рано или поздно обо всем узнает, и тебе только хуже будет.

— Я понимаю. Я обязательно ей расскажу. Но немного позже, мне надо собраться с духом. Надеюсь, вы меня не выдадите?

— В нас можешь не сомневаться. Но и ты не говори пока никому о том, кто перекопал сад. Ведь «призрак» — это кто-то из вас, то есть если он — не ты, то это или Жанна, или Юра. Или даже Даня, хотя у него нога больная. Хотя… А вдруг он притворяется?

— Вот уж не думаю. Я сам слышал грохот. И помню, что с ним такое прежде было.

— Ася тоже это помнит.

— Вот-вот. А почему ты вообще нас подозреваешь?

Ромка рассказал Мише о замке от черного хода, который он сменил раньше, чем к ним в дом проник мистер «Икс», которого видел Антон Моисеевич.

— А еще, — добавил он, — в московскую Асину квартиру тоже приходил неизвестный «родственничек», его соседка видела. Ты не заходил случайно? — С вновь вспыхнувшим подозрением Ромка внимательно посмотрел на Мишу.

— У меня и в мыслях такого не было. И ключей у меня от той квартиры нет и быть не могло. Я знал, что Ася на даче, и сразу туда поехал. А когда незнакомец появился там?

— Девять дней назад, то есть теперь уже больше.

— Если ты внимательно прочел мою справку, то должен знать, что я вышел на свободу восемь дней назад.

Этот ответ окончательно убедил Ромку в Мишиной невиновности, и он попросил:

— Тогда помоги нам, пожалуйста, разоблачить преступника.

— Но как?

— Скажи, кто из них троих может быть связан с «черными» археологами?

— Никто, — твердо и незамедлительно ответил Миша.

— Ты был хорошего мнения о своем приятеле, а он тебя подвел. Так почему ты так уверен в порядочности этих людей? Ведь они тебе не друзья даже, а так — приятели.

— Дело отнюдь не в их порядочности. Все трое честолюбивы, хотят стать большими учеными, для которых важней не цена вещи, какой бы дорогой она ни была, а историческая информация, которую она несет. Поэтому они никогда не снизойдут до вульгарного кладоискательства. Пробиваться случайными криминальными находками ниже их достоинства, каждый из них слишком высокого о себе мнения для этого.

— Но «призрак»-то был! Антон Моисеевич его сам видел. Значит, не все они говорят о себе правду. Неужели ученые никогда не бывают замешаны в таких делах?

— Почему же, бывают. Пару лет назад у нас из экспедиции за недобросовестность выгнали одного парня. Я его не очень хорошо знал, с ним в основном Жанна общалась.

— Жанна? — уцепился Ромка. — А вдруг она до сих пор поддерживает с ним знакомство?

— Вряд ли.

— Ты этого не можешь знать. А Юра что за человек?

— Он неплохой, скрытный только.

— Вот и мы не можем его распознать. Что ж, с тобой все понятно. — Юный сыщик взглянул на часы и встал. Ему давно пора было быть дома с хлебом. — Если ты заметишь в их поведении что-нибудь подозрительное, скажешь мне об этом?

— Специально я за ними следить не стану, но если что замечу, молчать не буду, — пообещал Миша.

— Спасибо и на этом. Ну, пока?

— Пока.

Тихо ступая по лестнице, Ромка спустился вниз и по привычке заглянул в гостиную. Сначала ему показалось, что она пуста, но потом он заметил за тумбочкой с телевизором Жанну. Присев на корточки, девушка что-то искала. И не просто искала, а ковыряла ножичком щель в полу.

— Тетрадки ищешь? — почему-то шепотом спросил Ромка.

Жанна не слышала, как он подошел. От неожиданности она вздрогнула и сверкнула на него голубыми линзами:

— Какие тетрадки! Я свою сережку потеряла.

— Давай помогу.

Ромка присел рядом с ней, пошарил рукой под телевизором, посветил в щель фонариком.