Эндрю Лейн - Огненный шторм Страница 24

— Традиционная одежда шотландских кланов. — Мэтти фыркнул. — Клан — это что-то вроде семьи. Короче говоря, эти кланы враждовали друг с другом, пока не решили сражаться вместе против англичан. А килты им нужны, чтоб проще было воевать. Они у каждой семьи по-своему окрашены.

— Наверное, для того, — заключил Шерлок, — чтобы сразу было видно, что человек, которого ты убиваешь, принадлежит к чужому клану, а не твой троюродный брат, которого ты с детства не видел.

— Наверное, да, — согласился с ним Мэтти.

Шерлок решил, что это стоит запомнить. Если у каждой семьи свой цвет килтов, то есть смысл разузнать об этом поподробнее. В Лондоне, чтобы узнать фамилию случайного прохожего, придется задавать вопросы, а вот в Эдинбурге достаточно взглянуть на человека, чтобы понять, что его фамилия, скажем, МакДоналд.

— Может, мне еще что-нибудь следует знать? — спросил он.

— Эта штука вроде кошелька, что висит у них спереди, называется спорран, и в ней они хранят деньги и всякие мелочи. И еще, если шотландец носит килт, то, скорее всего, он прячет в носке маленький нож. Этот ножик называется дирк.

— Понял, спасибо.

Шерлок продолжал осматриваться и прислушиваться к разговорам. Многие голоса звучали достаточно громко, но из-за акцента Шерлок мало что понимал. Для него не было секретом то, что жителям определенной местности присущ свой характерный выговор: например, в Фарнхеме говорили иначе, чем в Лондоне, а у его знакомых американцев произношение было таким, какого не встретишь ни у одного англичанина, — но Шерлок не ожидал, что в одном дне пути от Лондона люди говорят с таким сильным акцентом, что их речь становится почти неразборчивой. Он прислушивался минуту или две, анализируя произношение проходящих мимо пассажиров, пока не уловил основные особенности. Мэтти все это время терпеливо ждал. Стоило привыкнуть, и акцент становился не таким заметным, а смысл слов — более понятным.

— Ну, хорошо, — сказал Шерлок, когда последний из пассажиров прошел за ограждение и платформа опустела. — Мне кажется, я освоился. Теперь пошли искать гостиницу.

Они вышли из вокзала и взяли второй кеб, который попался им на пути. Кучер поначалу сомневался, стоит ли сажать двух мальчишек, но тут же согласился, когда Шерлок показал ему горсть шиллингов. Их с Мэтти возраст не имел значения, пока им было чем платить.

Шерлок уже успел заглянуть в конверт, который дал им Майкрофт, так что он уверенно назвал кучеру гостиницу.

Дорога заняла минут двадцать. Они проезжали мимо высоких зданий, сложенных из неизменного серого камня, и еще более крупных административных построек и особняков, стоящих за металлическими оградами в окружении зеленых лужаек. Вблизи Шерлок заметил, что камни не сплошь серые, а с цветными вкраплениями — оранжевыми, желтыми, зелеными и синими; и даже если камень действительно выглядел серым, то все равно был покрыт более темными пятнами и разводами.

Кеб проехал мимо парка, потом резко свернул налево, а затем направо и оказался на широкой оживленной улице с гостиницами и магазинами. Похожие улицы Шерлок встречал в Лондоне, Нью-Йорке и Москве. Он уже понял, что Эдинбург был древним и многолюдным городом.

Кеб снова свернул направо и остановился. Шерлок и Мэтти вылезли наружу, а кучер сбросил их сумки на тротуар. Похоже, он считал, что слезать с козел ради каких-то мальчишек ниже его достоинства. Шерлоку очень захотелось точно так же швырнуть ему плату. Но он сдержался и просто протянул деньги так, что кучеру, чтобы забрать их, пришлось сильно наклониться вперед.

Перед ними было высокое здание с вывеской «Фрейзер». Кеб развернулся и снова направился в сторону оживленной улицы, а Шерлок рассеянно отметил, что дорога впереди идет вниз по склону. Рассеянность объяснялась тем, что его поразил вид, который открылся за отъезжающим кебом. На холме стоял огромный и мрачный замок, похожий из-за окутавшего склон тумана на нависшую над городом грозовую тучу.

— Ну, а дальше что? — спросил Мэтти.

Шерлок снова почувствовал, как гнетет его исчезновение Руфуса. Без Стоуна он чувствовал себя беззащитным и растерянным. Они с Мэтти оказались в Эдинбурге совершенно одни. Что им теперь делать?

— Не знаю, — ответил он.

ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

Оставив сумки в номере, Шерлок и Мэтти спустились по главной лестнице и вышли в город. Солнце уже село за горизонт, и тьму разгонял свет газовых фонарей и факелов, прикрепленных металлическими скобами к стенам зданий. На улицах было шумно, горожане праздно шатались от одной таверны к другой в поисках развлечений. Стараясь держаться в стороне от толпы, ребята нашли относительно приличную таверну, сели в уголке и заказали пироги с ветчиной и легкое пиво, которое бармен подал им без единого вопроса. Зато когда Шерлок попросил кружку воды, тот уставился на него с недовольной гримасой.

Через каждые пару минут кто-нибудь пытался к ним подсесть и завязать разговор. Иногда это были женщины с раскрашенными лицами и в давно не стиранной одежде, но чаще — небритые мужчины в грязных костюмах и серых рубашках без воротничков. Мэтти каждый раз говорил им одно и то же: «Отец вот-вот подойдет, и ему очень не понравится, если он вас тут увидит», и эти люди сразу же исчезали, бормоча извинения или проклятия. Когда это произошло в первый раз, Шерлок только пожал плечами, но после третьего уставился на Мэтти с удивлением. Тот отвел взгляд.

— Странный народ тут ходит, — пробормотал он. — В какой бы город ты ни попал, если с тобой нет взрослого, кто-нибудь обязательно начнет к тебе приставать. Так что волей-неволей научишься их отшивать.

Шерлок не стал больше спрашивать. Понятно было, что Мэтти вдаваться в подробности не собирается, но Холмс был рад, что оказался здесь не один, а вместе с другом.

Они немного поговорили о Руфусе Стоуне. Оба втайне надеялись, что он отыщется или хотя бы пришлет им в гостиницу телеграмму. И то, что этого не случилось, расстроило обоих сильнее, чем они готовы были признать.

— Мы можем обратиться в полицию, — предложил Мэтти. — Сказать, что он пропал.

— Беда в том, что мы не знаем точно, что с ним произошло, так что полиция мало что сможет сделать. Мы же не видели, как его похищали. Полицейские просто ответят нам, что он отстал от поезда и завтра приедет. Хуже того, они узнают, что мы оказались в Эдинбурге без взрослых. К нам приставят охранника или засунут нас в какой-нибудь приют до возвращения Руфуса. А нам это совсем не нужно.

Мэтти кивнул:

— Понимаю. А как насчет твоего брата? Мы можем послать ему телеграмму и сообщить, что случилось.

— А через час он пришлет нам ответную телеграмму с приказом возвращаться в Лондон и велит оставаться там, пока не выяснится, что произошло с Руфусом. И я не смогу его ослушаться… Я уже пытался, и каждый раз это ничем хорошим не заканчивалось. Нет, мы нужны здесь. Так что лучше никому и ничего не говорить.

— Как думаешь, что произошло с Руфусом? — тихо спросил Мэтти, не глядя на Шерлока.

Холмс вздохнул. Он старался об этом не думать.

— Откуда мне знать? Может, его схватили те два американца, чтобы выяснить, что именно ему известно. Ну а поскольку он знает примерно столько же, сколько они, его могут попросту отпустить.

Или убить, подумал Холмс, но не стал произносить это вслух. Несмотря на опыт уличной жизни, Мэтти был младше Шерлока, и от некоторых вещей его следовало защищать.

— Он знает про Эдинбург, — напомнил Мэтти.

— Если они ехали с нами в одном поезде, значит, им тоже известно про Эдинбург. Боюсь, что эта тайна уже выплыла наружу. — Шерлок помолчал. — С другой стороны, за исчезновением Руфуса может стоять Парадол-чэмбер. И тут я даже представить себе не могу, что им от него понадобилось.

Шерлок был очень голоден, но от этого разговора у него пропал аппетит. Мысли о том, что сейчас происходит с Руфусом, пока они сидят в теплой таверне и набивают себе животы, вызывали тошноту.

— Не хочу тебя пугать, — через некоторое время прошептал Мэтти, — но видишь вон того парня? — Он мотнул головой в сторону дальнего угла таверны. — В той кабинке, один сидит.

Шерлок осторожно оглянулся — слишком резкое движение могло бы привлечь к нему внимание. Он боялся увидеть мистера Кайта, и, когда обнаружил вместо него тощего незнакомца, у него вырвался вздох облегчения. Но очень скоро ему снова стало не по себе, хотя посетитель таверны даже не смотрел в их сторону. В незнакомце было что-то странное, и Шерлок долго не мог понять, что именно. Во-первых, он выглядел болезненно худым, как после длительной голодовки, а лицо у него было мертвенно-бледным. Его глаза так глубоко запали, что их было не разглядеть в темных глазницах, а кожа была так туго натянута на скулах и подбородке, что казалось, вот-вот лопнет. Одежда тоже выглядела необычно: будто парень надел свой лучший воскресный костюм, но умудрился заляпать его грязью. Смотрел он прямо перед собой, но его взгляд казался пустым и невидящим. Он сидел совершенно один, и хотя на столе перед ним ничего не было, бармен не торопился принять у него заказ или выставить его за порог.